В Лимассоле (Кипр) состоялся чемпионат Европы по самбо. Обладатель золотой медали по спортивному самбо россиянин Сергей Кирюхин, победивший в финальной схватке спортсмена из Белоруссии Тимофея Емельянова, оценил поединок, атмосферу всего турнира, высказался относительно участия российских спортсменов на международных соревнованиях без национальной символики, а также поделился мнением по поводу замены флага Белоруссии на чемпионате мира по хоккею в Риге.
— Как оцените прошедший чемпионат Европы?
— В первую очередь хорошо, что всё так сложилось и я выиграл. Соревнования были сложные, как всегда. К тому же расслабляет такое место проведения турнира. Нас поселили на первой береговой линии: открываешь шторы, видишь море и не хочешь выступать, хочешь отдыхать (смеётся). Но более-менее настроились. Жеребьёвка была хорошая. Основных лидеров поделили пополам. В целом всё сложилось по плану, особенно финал, где встретился с белорусским самбистом Тимофеем Емельяновым.
— Что скажете о схватке?
— Были некоторые недочёты, но всё получилось. Вначале Тимофей сделал мне «косичку», я взлетел очень высоко, но получилось не упасть, не отдать оценку. Где-то он не доделал, где-то я более-менее попытался устоять, и получилось. Хотя я понимал, что он совершит приём, но натиск удержать не смог. А потом вышло так, как разбирали с тренером.
Так как я на чемпионате России занял второе место, уступил Сергею Рябову из Москвы, то отправился на чемпионат Европы. Он поедет на мировое первенство.
— Как настраиваетесь на турниры?
— Я стараюсь не думать о соревнованиях и никогда не настраиваюсь на всех соперников. Только на схватку, которая предстоит — всё это микроцели. Проходишь одного, затем другого и так далее. А если получилось добраться до финала, то, конечно, концентрация 100-процентная.
Отсутствие флага нам никак не помешает, а соперникам никак не поможет
— Невозможно не затронуть чемпионат мира, учитывая всё, что окружает нашу страну. Отсутствие национального флага, перенос чемпионата мира по самбо из Москвы. Что думаете по этому поводу?
— Конечно, это не радует. Но мы [россияне] в самбо очень мощная держава, все знают, кто и откуда приехал. Наши ребята являются лидерами во всех весах. Конечно, очень плохо, что нет флага. Но, думаю, что нам это никак не помешает, а соперникам никак не поможет.
— Наоборот, это только раззадорит?
— Думаю, что да. Это должно сыграть злую шутку с соперниками.
— Долгое время обсуждали музыку на турниры. Сначала хотели «Катюшу», сейчас утвердили Концерт № 1 для фортепиано с оркестром Петра Чайковского. И это аргументируется нейтральностью композиции. Как по вашему мнению?
— Как Чайковский может не ассоциироваться с Россией? Конечно, ассоциируется. «Катюша» тоже было бы неплохо — не в бровь, а в глаз.
— Но в целом одобряете выбор?
— Одобряю.
— Важна для вас композиция? Какую бы вы выбрали музыку на международные первенства?
— Мне это не очень важно на самом деле. Когда приезжаешь и выступаешь на соревнованиях, не обращаешь внимание на то, что происходит вокруг. Может быть, где-то организация хромает или, наоборот, всё сделано замечательно, но ты этого не видишь, потому что настраиваешься на турнир. Находишься в вакууме, в своём мирке, в котором есть определённые задачи. Я лояльно ко всему отношусь.
— С коллегами не общались о происходящем?
— Общаемся, конечно. Это не может не обсуждаться внутри команды и не может не тревожить. Всем неприятно, мягко говоря. Но от этого никуда не деться. Однако если так происходит, то, думаю, дальше будет только лучше. Подобное не может продолжаться вечно. Я думаю, рано или поздно всё наладится.
— Есть подозрение, что не наладится, хоть и говорят, что спорт вне политики.
— Спорт не может быть вне политики. Когда звучит национальный гимн, поднимают флаг — здесь не может не быть политики. Но повторю ещё раз: я думаю, всё наладится.
— Несправедливо, что страдают все спортсмены. Нужно было обойтись малой кровью, наказать только тех, кто был причастен к употреблению допинга.
— Опять же, это не мы решаем. Я думаю, это удар не по конкретным спортсменам, а по всей стране.
— Часто в самбо встречается допинг?
— Практически не бывает. Я слышал только про несколько случаев разбирательств, но это заканчивалось положительно.
Политика и спорт неразделимы, но до замены белорусского флага не надо доходить
— Удаётся следить за какими-то другими видами спорта?
— С возрастом реже, больше житейских проблем, спорт уже вот здесь (проводит рукой выше головы и смеётся). Но я стараюсь следить за всеми чемпионатами мира, Олимпиадами.
— Сейчас как раз проходит чемпионат мира по хоккею в Риге. Следите?
— Не получается. Но не из-за того, что не хочу. Просто у нас были сборы, углубился в подготовку, следил за весом, питанием, настраивался на свои соревнования. Только краем уха узнавал немного о результатах.
— Сейчас там тоже небольшой скандал. 24 мая мэр Риги Мартиньш Стакис заменил белорусский флаг на чемпионате мира на бело-красно-белый, который был государственным флагом Белоруссии в 1991–1995-х годах, а ныне ассоциируется с оппозиционным движением против режима Александра Лукашенко. Слышали об этом?
— Слышал. Мы сказали, что политика и спорт неразделимы, но до подобного не надо доходить. Это спортивное мероприятие, которое не относится к ситуации в стране.
— Как в целом оцените происходящее в Белоруссии?
— Мы обладаем меньшей информацией, чем политические деятели, поэтому выводы сделать довольно тяжело. Я занимаюсь другим делом — спортом. Не подкован грамотно, поэтому как непрофессионал воздержусь от комментариев.
Для приготовления блюд есть жена, пусть она и удивляет
— Тогда поговорим немного о вас. Вы не самый публичный человек. Почему?
— Мне это неинтересно. Зачем это? В целом общая информация, краткое содержание есть в «Википедии», там всё отображено, как есть на самом деле.
Когда после соревнований обращаются журналисты, я просто отвечаю на поставленные вопросы, и всё. Интересуются обычными организационными и общими моментами.
— По образованию вы повар. Как так вышло?
— Всё просто, но ситуация вышла очень интересная (смеётся). После школы я поступал в Саратовский военный вуз, но не прошёл. В военкомате сказали, что заберут в армию. Я согласился, но спросил, что нужно сделать для того, чтобы я поступил в университет в следующем году, но не ушёл в армию сейчас?
Надо было пойти куда-то учиться. «Куда-то» не хотелось, потому что я знал, что всё равно поступлю в военный вуз хоть с третьего, хоть с 10-го раза, потому что поставил цель. Мне очень хотелось. Я подал документы в педагогический техникум, поступил туда. Плюс поступил в Балашове в педагогический институт на педагога по физкультуре.
1 сентября нужно было приехать на учёбу. Но я подумал, что всё равно это брошу и буду поступать в военный, нет смысла тратить время и занимать место. Я посмотрел, что в Саратове есть профессиональное училище, где год надо было учиться на повара. Подумал, что как раз можно получить диплом. Между прочим, окончил его с красным дипломом (смеётся). Как-то так получилось.
— Получается, часто удивляете близких новыми блюдами или из-за тренировок не остаётся на это времени?
— Нет, для этого есть жена, пусть она и удивляет (смеётся). Хотя она мне это часто говорит. Я же ей как-то сказал, что поступил в военный институт, я офицер российской армии, поэтому разделил дома обязанности. И они пали на неё. Хотя она по специальности геолог (смеётся).
— Как же так получилось, что вы твёрдо решили поступать в военное? Это семейное?
— Нет. На самом деле, это было спонтанно. Я изначально хотел поступать на физкультурный факультет и связать свою жизнь со спортом.
Уже в 11-м классе со второй половины года решил, что пойду учиться на военную специальность. Не знаю, почему так произошло, но что самое интересное — девятый, 10-й, половину 11-го класса готовился поступать в физкультурный, учил биологию, анатомию. А потом резко поменял решение. Думаю, что в первую очередь это связано с тем, что в Саратове была спортивная команда по самбо и дзюдо и я хотел совместить приятное с полезным. Подумал, что, может, и не придётся заканчивать со спортом и я продолжу тренировки. Не получилось поступить. Потом на второй год та же история. И я отправился в армию на срочную службу. А там уже поступил в военный институт физической культуры (смеётся). Если честно, я совершенно не знал о его существовании. Старшие товарищи подсказали. Я попробовал и поступил.
— По выпуску вы лейтенант. Так?
— Да.
Много примеров, кто переходит из спортивного самбо в боевое и достигает высоких результатов
— Пока служили в армии, вы открыли для себя дзюдо. Становились чемпионом Петербурга, затем серебряным призером. Как это вышло?
— В Саратовской области, где я родился, была секция по самбо. Я занимался. Но когда поступал в институт, была команда по дзюдо, соответственно, и тренировки только по этому виду спорта. Но тренер не ограничивал выступления по самбо. Так что мы выступали и там и там. Сначала было не очень удобно, потому что и форма немного другая, и правила разнятся. Но в целом два вида похожи, поэтому-то и получилось нормально совместить.
Однако я не универсал. Встречаются ребята, тот же Сергей Рябов, довольно универсальные. Они могут, тренируясь в одном виде спорта, выступать и там и там. И не просто выступать, а успешно. У меня другой стиль борьбы. Чтобы показывать более высокий результат по дзюдо, мне нужно было полностью закончить с самбо. И не факт, что показал бы там класс. Когда в самбо получилось первое высокое достижение, тренер предложил прекратить выступать по дзюдо и углубиться только в самбо.
— Между спортивным и боевым самбо большая разница. Как вас боевое обошло стороной?
— Оно давно существует и развито. Кстати, поступая в военный вуз, обращали внимание на боевое самбо. И я думал, что, скорее всего, придётся выступать. Но не столкнулся. А затем, когда поступил в университет, я попал к серьёзному профессионалу Сергею Кусакину, с которым до сих пор работаю.
Надо понимать, что спортивное и боевое самбо — это два совершенно разных видов спорта. Когда ты с детства отдавал всю энергию и силы, желание и эмоции одному виду спорта, перебираться в другой не хочется. Я хотел достичь чего-то именно в своём. Много примеров, кто переходит из спортивного самбо в боевое и достигает высоких результатов. Многие преследовали эту цель. Мне этого не хотелось. Уровень самбо очень высок, я хотел достичь уровня Алексея Харитонова. И я старался целенаправленно двигаться в спортивном самбо.
Когда кричат «Россия», ты не имеешь права проиграть
— Вы самый интеллигентный самбист. Вы аккуратно бросаете соперников, как будто заранее извиняясь. Это привил Кусакин? Или с детства пошло?
— Так кажется. Лучше не аккуратничать во время поединка, потому что с тобой никто этого делать не будет. Может, так со стороны кажется, но я стараюсь так не делать.
— Что скажете о работе с Кусакиным? В чём его особенность?
— Я считаю его самым лучшим. Он мастер в индивидуальной работе, к каждому находит подход. У нас в зале очень много людей, все разные: кто-то вспыльчивый, кто-то спокойный, кто-то вообще как овощ себя ведёт. Но все его слушают. Не было такого, чтобы Кусакин сказал, и кто-то не сделал. Все слушали вне зависимости от характера и личности. Он для всех стал как отец. А родителей надо слушать. И что самое интересное — очень много выпускников, сотни людей, которые раньше тренировались, звонят до сих пор. Ни разу за всё время в разговорах с более старшими товарищами, тренировки которых я не застал, не слышал чего-то негативного. Я знаю многих, которые были выгнаны из зала и не запущены туда более ни разу, но они находятся с Сергеем Ивановичем в хороших отношениях по сей день. В этом, наверное, и особенность.
— А как вообще обстановка внутри коллектива? Чувство соперничества не одолевает?
— Нет, мы все общаемся по-дружески. Когда попал на первый курс, я увидел, что такое дружеская обстановка. У нас-то всё заканчивалось как: после школы все разъезжаются, как таковой команды нет, возрасты разные. А здесь я увидел, что такое настоящая спортивная команда. Когда я в первый раз участвовал в соревнованиях по дзюдо городского масштаба, у нас сложилась серьёзная схватка за лидерство. В армии существует иерархия — глобальная разница между первым и пятым курсом. И вот старшие товарищи, пятый курс, встали на краю ковра, обнялись и стали поддерживать, спорили с судьями. В этот момент я подумал, как повезло, что я попал под крыло такого тренера, коллектива и команды.
— Это придало уверенности?
— Конечно. Ты заряжаешься, открывается второе дыхание, из ниоткуда появляется внутренняя сила. И это весомая помощь. Второй раз такой мощный прилив сил я испытал на Универсиаде-2013. Сейчас пандемия, зрителей нет, тут находятся спортсмены, которые участвовали в предыдущие дни. Это не так много людей. А на Универсиаде я был удивлён, что смотреть пришли обычные люди. Зал был полностью заполнен. Не ожидалось изначально большого потока: одна половина арены была рассчитана на болельщиков, другая была закрыта баннерами. На второй день соревнований по самбо пришлось снимать баннеры и запускать людей. Предварительные встречи для зрителей не являются самой важной частью, но поддержка была колоссальная. Вроде бы борешься, тишина вокруг, и тут один начинает кричать «Россия» — и весь зал подхватывает. Мурашки до сих пор по всему телу. В этой ситуации ты просто не имеешь права проиграть. Тяжело, не можешь, устал, но думаешь, что выбора нет, и тут силы появляются.
— Вы сказали, что из городка все разъезжаются. Как тогда развивать спорт в регионах? Всё действительно сконцентрировано вокруг крупных городов.
— В некоторых регионах самбо хорошо развито. На Урале, например. Но в целом тяжеловато. В Саратовской области вообще тяжело. Но я думаю, нужно искать заинтересованных людей, которые бы отдавались своему делу. Это, конечно, красивые слова, но тяжело развить что-то, ничего при этом не имея. Как показывает практика, из маленьких городков, посёлков, зальчиков довольно много вырастает спортсменов с мировым именем. Надеюсь, со временем всё будет меняться в лучшую сторону.