Владимир Зеленский сильно возбудился, узнав, что в Донбассе может скоро начаться публичный суд над рядом боевиков батальона «Азов» (террористическая организация, деятельность в России запрещена). Он даже громогласно заявил, что в случае такого «судилища» любые переговоры с Россией станут окончательно невозможными.
Тут, правда, буквально накануне тот же президент Украины уверял, что никаких переговоров не будет до тех пор, пока «войска агрессора» не покинут святую украинскую землю. Иными словами, угрозой отказаться от переговоров, которые с ним пока никто в Москве вести и не собирается, пан Зеленский манипулирует постоянно, стараясь предстать перед местным общественным мнение сильной фигурой, что-то в нынешней ситуации решающей. Но вопрос с «азовцами» для нынешнего украинского лидера, склонного к постановочным эффектам, исключительный.
Недаром ведь вся машина государственной пропаганды вдохновенно лепила из этих вояк с мирными жителями национальных героев, новых «кибергов», с которых поколения украинцев с промытыми мозгами должны были брать пример. Их сидение под комплексом «Азовстали» представлялось героической операцией с целью сковывания лучших сил врага, несмотря на постоянные слезливые обращения «сидельцев» ко всем мировым лидерам с требованием открыть им путь в третьи страны. Хотя даже в катакомбах они продолжали прятаться за спинами согнанных туда мирных мариупольцев.
Саму сдачу в плен в Киеве поспешили окутать романтическим флером, утверждая, что это совсем даже не полонение, а экстракшен, то есть в широком смысле вывод гражданских и военных с территории боевых действий. В Киеве шумно благодарили ООН, Красный Крест и лично Эрдогана за посредничество. В этой шумихе не сразу стало понятно, что азовцев и прочих засевших в подполье морпехов прямиком отравляли в фильтрационный лагерь, а не в ту же Турцию с оружием, как того изначально требовали.
Более того, когда всем на Украине стало ясно, что «херои» попали именно в плен и что «экстракшен» — красивое слово, но к действительности не имеет никакого отношения, в ход пошли другие сценарные разработки. Сам факт джентльменского обращения с боевиками повсеместно стали объяснять тем, что «орки» боятся даже пленных украинских «героев из стали». В Киеве устроили триумфальную встречу тем раненым «азовцам», которых обменяли. Те тут же на голубом глазу пожаловались на пытки водой. Больше ни на какие обмены основной массы боевиков Россия не шла.
Нервозность в Киеве стала зашкаливать, когда пленные заговорили вполне отчетливо. И если сначала можно было объяснить их откровения нечеловеческим пытками, то видеозаписи с вполне искренними покаяниями недавних бойцов расставляли все точки над «и».
После этого и был нанесен ракетный удар по лагерю пленных в Еленовке, унесший жизни десятков пленных. Но рот удалось заткнуть далеко не всем. Более того, тут же пущенные в ход уверения, что взрыв был внутри помещения и что это русские решили покарать наших героев, мало кого убедили, а главное — не сняли с повестки подготовку громкого судебного процесса с опросом многочисленных свидетелей и оглашением фактов преступления против человечности.
Процесс действительно обещает иметь сильное эмоциональное воздействие далеко за театром нынешних венных действий. Но второй раз снарядами и ракетами Киев вопрос не решит. Остается шантаж.