Оставаясь безусловным лидером страны, он готовится принять решение о том, баллотироваться ли в президенты на будущий срок. Что ждёт страну и граждан, доверяющих этому человеку высший пост в государстве на протяжении 17 лет? Как сложатся отношения с США, европейскими лидерами, открыто противостоящими политике России и её лидера?
Обо всём этом в статье главного редактора портала News.ru.
К деятельности президента любой страны всегда приковано внимание как собственных граждан, так и тех, кто за ним наблюдает из-за рубежа. Но события последнего времени очень сильно поменяли наши представления о мире, сложившемся после Второй мировой войны, заставили по-иному посмотреть на близких соседей и далёких недоброжелателей. Впервые после Карибского кризиса 1962 года Россия оказалась в грозном противостоянии с США и подконтрольной им Европой. Как это нередко бывает, на Западе, не найдя иных аргументов, пытались демонизировать фигуру президента России, сделать из него объект, целиком несущий ответственность за сложившееся противостояние.
Любой политик, занимающий высшие государственные посты, представляющий свою страну за рубежом, отвечающий за применение, в случае необходимости, военной силы, по-настоящему одинок. Министры, советчики и докладчики, разумеется, нужны и полезны, но тяжесть решения всё равно ложится на человека, в руках которого, как в нашем случае, ядерные коды. Исторически так складывалось, что лидеры СССР всегда брали на себя ответственность за принятие острых решений. Такими были Ленин, Сталин, Хрущёв, Брежнев. Таким не оказался «политик слабый и лукавый» Горбачёв. Он прятался за спины генералов и своих замов, когда вводили войска в Баку, в Тбилиси разгоняли толпу сапёрными лопатками, а в Вильнюсе штурмовали телецентр. Человеком, который принимает решения и отвечает за них, является президент России Владимир Путин, нравится это кому-то или нет.
Владимир Путин пришёл к власти в очень непростые для нашей страны времена. Поведение крупного политика, тем более президента, очень часто оценивается по-настоящему в условиях кризиса. Одно дело — управлять страной и государством в спокойной ситуации, другое дело — в сложной, а то и в катастрофической, когда надо принимать решения очень быстро. Путину в этом смысле не повезло. Гибель атомной подводной лодки, взрывы в Москве, захват заложников «Норд-Оста», затем трагедия в Беслане. Это закалило его, позволило понять и оценить соратников. Беспрецедентно жёстким было выстраивание олигархов в равноудалённый ряд, возвращение «беглых» российских регионов под федеральное крыло. Настоящим вызовом стали отношения с США и Европой. Кратковременный период любви и дружбы Запада с российскими либералами и демократами, трогательно завязавшийся в ельцинские времена, подошёл к концу. Разрушено многое из того, что было построено российской дипломатией за последние годы. Но, я полагаю, уже идёт строительство нового «здания».
Его конструкции необычны и рискованны для внешней политики. Но, как известно, кто не рискует — пьёт только «Нарзан». Самым серьёзным вызовом для президента Путина, да и для всей страны, стал кризис на Украине. Не надо заблуждаться, полагая, что гражданская война на Украине — это противостояние русских и украинцев, поиски европейского или российского пути развития этой страны. На земле Украины происходит столкновение интересов двух великих держав — США и России. В последние годы США считают возможным где-то путём «цветных революций», а где-то и прямым военным вмешательством навязать миру свою власть и образ жизни. Потерпев поражение в Грузии, они пытаются взять реванш на Украине. Но уже сегодня понятно, что в той же Европе серьёзно задумались о том, что архитекторы «цветных революций» из Вашингтона готовы превратить в радиоактивные развалины любую страну, если там не хотят жить по навязываемым им «демократическим» рецептам.
В США и Европе остались недовольны, почему Россия так медленно привыкает к европейским ценностям. Причём некоторые из этих «ценностей», в частности, однополые браки, и вовсе не хочет принимать.
В свою очередь россияне, обладающие крупнейшей в мире сырьевой базой, не понимают, с какой стати они должны строить свои газо- и нефтепроводы там, где это хочется европейцам, и почему цена на российский газ должна устанавливаться в Брюсселе или Варшаве, а не в Москве.
После распада СССР в Европе начали строить новый мир. Его пафосно называют «европейским домом». Сегодня оказывается, что России в этом мире и в этом «доме» уготовано место младшего партнёра, который должен рассчитывать на угол в прихожей англосаксов, но никак не на диван в гостиной.
О президенте России в меняющемся мире мы говорим сегодня с известным российским историком, писателем Роем Медведевым, автором более десяти книг о Владимире Путине. Наш собеседник, которому через месяц исполнится 92 года, вместе с братом-близнецом Жоресом Медведевым, проживающим сейчас в Лондоне, заканчивает работу над объёмистым трудом «Новая Россия Владимира Путина».
Рой Медведев
— Скажите, Рой Александрович, убеждены ли вы в том, что Путин будет в очередной раз баллотироваться на пост президента России? Обычно с таких должностей уходят, либо передают власть преемникам, когда страна живёт в спокойствии и сытости, а граждане не опасаются за своё будущее. Сейчас у нас совсем не такая обстановка.
— В том, что он будет баллотироваться, у меня никаких сомнений нет. У него просто нет другого выхода. И это будет не только лучшим решением для него лично, как крупного политического и государственного деятеля, но это будет лучшим выходом для нашей страны. Не будем забывать, в какой беспрецедентной осаде мы сейчас находимся. Над Россией висит меч санкций, самый суровый после завершения Второй мировой войны. Убеждён, что фигура Путина наиболее предпочтительна в сложившейся ситуации. Он лучше всех способен организовать этому отпор.
Именно наш президент, здраво поразмышляв, предпринял кардинальный поворот России на Восток. Южная Корея, Япония, разумеется, Китай — эти страны становятся нашими тесными партнёрами в очень многих политических и экономических проектах. Полагаю, что на данном этапе развития России и положения, сложившегося вокруг нашей страны, нет более приемлемой и эффективной фигуры, способной искать выход и находить его.
— Есть и такая точка зрения, что, дескать, на Западе не хотят иметь дело с Путиным. Уйдёт он — и отношения наладятся, с нами подружатся, а немецкая колбаса и голландский сыр снова пополнят наши прилавки.
— Так считает Григорий Явлинский и очень небольшое число россиян, принимающих его взгляды. Но нас не полюбят на Западе, как бы мы ни старались этого добиться теми или иными уступками. Кампания против России приобрела настолько ожесточённый, глубоко эшелонированный характер, что любой, кто думает, что она остановится с уходом Путина, живёт в мире иллюзий.
Россия после периода ельцинской депрессии и экономического упадка стала возвращаться в ряды мировых держав. Мы живём в крупном, могущественном государстве, богатом ресурсами и человеческим потенциалом. Европа не смирится с этим в силу самых разных причин. Они будут стараться превратить нас в малозначительную страну в соответствии со своими политическими и экономическими лекалами.
Поэтому, повторюсь, ухода Путина, как средства решения всех нынешних российских проблем, желает очень небольшое количество россиян. Скажу и том, что любой, кто рано или поздно придёт на смену Путину и захочет видеть Россию независимой, самостоятельной и сильной, будет продолжать его политику, идти по его следам.
Более того, возможный уход Путина в ближайшее время, если он всё же случится, ускорит распад России в её противостоянии с Западом, расколет страну.
— Правильно ли я вас понимаю, что Путин обязан остаться президентом, даже если он этого не хочет?
— Он хочет остаться, чтобы довести начатые реформы до конца, он хочет остаться, чтобы увидеть плоды своих трудов.
— В своё время вы мне говорили, что одной из важных проблем для третьего президентского срока Владимира Путина будут отношения с США. От того, как они сложатся, будет многое зависеть. Не допустили ли мы каких-либо ошибок, которые привели к нынешнему противостоянию, которому и конца не видно?
— Если ошибки и были допущены, то в самом начале правления Путина, на рубеже 2000-х годов. Когда он пришёл к власти, то придерживался прозападных позиций, был убеждён, что такая политика поможет России занять своё законное место в кругу мировых держав. Но так не считали на Западе. Вспомним, он не раз говорил о желании совместно осваивать просторы Сибири, Дальнего Востока, таким же образом работать в Арктике с её неисчерпаемыми ресурсами, которые невозможно извлечь усилиями одной страны. Путин установил личные дружеские отношения с Джорджем Бушем-младшим, Берлускони, Шрёдером, Шираком. Всё это делалось последовательно и настойчиво. Однако, начиная с 2007 года Запад практически нарушил все официальные и неофициальные соглашения. К нашим границам подошли НАТО, Европейский союз. Россию стали ограничивать в защите наших жизненно важных интересов, стали активно и агрессивно играть на нашем поле. Особенно явно это проявилось во время событий в Грузии. Нет никаких сомнений в том, что Запад спланировал государственный переворот на Украине. По существу, нас пытаются изолировать со всех сторон, запереть в рамках государственных границ, отсечь от возможных союзников. Такое развитие событий неприемлемо для Путина как руководителя страны. Этим он и не устраивает Запад, который стремится ликвидировать Россию как центр силы.
Можно с уверенностью сказать, что именно наш президент стал символом сопротивления для россиян. Сегодня наши противники опасаются растущего влияния как России, так и Китая на мировые события. Но ещё больше они боятся союза России и Китая. В этой связи можно сказать, что БРИКС, к созданию и существованию которой так много усилий приложил Путин, — это не только оборонная, но и антизападная организация.
— Какие наиболее важные изменения произошли, по вашему мнению, в России Владимира Путина? Кто может стать его преемником в будущем?
— Когда он стал во главе государства, 70 процентов экономики нашей страны находилось в руках частного капитала. Можно сказать, что в 2000 году мы были капиталистической страной, так как государство владело всего лишь 20–22 процентами экономики. Центру подчинялись либо совершенно закрытые оборонные предприятия, либо отрасли промышленности, где прибыли приходилось ожидать очень долго, и по этой причине они не вызвали интереса у кучки олигархов. Сегодня государственный сектор значительно возрос и достиг 60 процентов. Владимир Путин изменился и как государственный, политический деятель. Он не был идеологом, когда занял место Ельцина в Кремле, но в сегодняшней России будет востребован как идеолог. На мой взгляд, он будет выстраивать новую модель государственного устройства, близкую к шведской, датской, норвежской, в какой-то степени — к французской, а значит — социалистическую.
Изменилось многое вокруг нас, мы перестали быть сверхдержавой, но остались крупным государством, играющим важную роль в мировой политике. Нравится это кому-либо или нет, но с этим необходимо считаться. Важно понимать, что Россия становится во главе незападного мира.
Наш президент сильно отличается от Путина образца 2000 года. Он является одним из самых опытных и влиятельных мировых лидеров, и немало людей считают его ещё и самым могущественным политиком.
Что же касается его будущего преемника, то говорить об этом рано. Возможно, он и сам его не знает. Сегодня Путин начал менять политическую элиту. Вопрос этот назрел. Уходят последние представители советской элиты, их сменяют технократы с хорошим образованием. Не сомневаюсь, что после выборов президента мы получим принципиально новое правительство. Оно будет проводить более патриотичный, пропутинский курс...
К словам Медведева можно добавить, что бороться за президентское кресло Путину будет несложно. По-настоящему серьёзной оппозиции ему нет, хотя её и пытаются отыскать в рядах близкого окружения. Не очень известный учёный, но активный оппонент Путина, уехавший недавно за границу Андрей Пионтковский несколько лет назад писал: «Путин оказывается все сильнее зажатым между двумя одинаково недовольными его политикой группами влияния на самой вершине власти: между жадными олигархами и долбанутыми имперцами, между шестой колонной и шестой палатой. И те, и другие по инерции еще верноподданнически апеллируют к президенту как к верховному арбитру, но терпение их иссякает, а руки предательски тянутся к шарфикам и табакеркам».
Для тех, кто не увлекался в школе русской историей, напомню. Русского императора Павла I убили, ударив табакеркой, а затем задушив шарфиком. Глядя на субтильного и бледного Пионтковского, с трудом несущего своё вялое тело по жизни, понимаешь, что поднять табакерку у него сил, может быть, и хватит. Но донести её до Кремля — точно нет. Всё, на что он способен, это пугать тараканов в пыльных коридорах либеральных СМИ. Поэтому за будущее Путина можно быть спокойным.
