По некоторой информации, согласован (предположительно, на 9 сентября) очередной визит в Россию суверенного белорусского лидера Александра Лукашенко. Проблема была только в напряжённом графике Владимира Путина в связи с финишем предвыборной кампании. При этом новый визит президент Белоруссии стал пробивать почти сразу после своей знаменитой пресс-конференции, состоявшейся 9 августа.
И этот дипломатический поворот вполне логичен, поскольку Александр Григорьевич в ходе восьмичасовой встречи с прессой озвучил такие неожиданные для Москвы инициативы и требования, что необходимо лично представить Путину свою интерпретацию всего публично сказанного. Как говорится, это не телефонный разговор.
Прежде всего Лукашенко объявил о желании занять у российских друзей ещё миллиард баксов для покрытия старых долгов, а заодно попросить денег у Евразийского банка развития (ЕАБР), капитал которого на 90% пополняется из российского бюджета. Понятное дело, Международный валютный фонд (МВФ) присоединился к антилукашенковским санкциям и на прежние кредитные обещания наложил строгое табу. Вот только финансовые аппетиты главного сябра стали неким сюрпризом для Москвы, которую коллега поставил перед фактом. Но слово не воробей, и теперь в реальности надо свои претензии согласовать и обосновывать. Например, затратами, вызванными антиковидными мерами.
При этом, если верить Александру Григорьевичу, сам Владимир Владимирович отказался от дорожной карты углублённой политической интеграции, что якобы не исключает серьёзной интеграции экономической. Правда, сам Батька не пояснил, как добиться тесной экономической интеграции, в частности, введения единой валюты, без политического сближения, создания наднациональных органов с широкой компетенцией. Но об аспектах экономической интеграции по Лукашенко смотрите, как говорится, выше. Суть её: дайте денег и не мешайте.
Не менее интригующе прозвучало и заявление Лукашенко о возможности признания принадлежности Крыма России. Тут уж в казуистике президент превзошёл самого себя. Теперь он готов признать Крым частью Союзного государства тогда, когда туда придёт работать последний российский олигарх. Мы оставим за скобками даже слова Путина о том, что олигархов ныне у нас нет. Все они остались в девяностых. Но и без этого уточнения слова союзника звучали откровенным троллингом, поскольку в фольклорном переводе такое заявление соответствует поговорке: когда рак на горе свистнет. И это после, как утверждали, заверений, сделанных в Санкт-Петербурге, о скором личном визите в Крым. А потому в ходе возможной будущей встречи вопрос Крыма может стать в полный рост. Уж очень часто Москва убеждалась в том, что неофициальные, публично не озвученные обещания партнёра ничего на деле не стоят.
Наконец, особой интерпретации заслуживает обещание Александра Григорьевича скоро уйти со своего поста, поскольку он уже вырастил примерно двадцать достойных наследников, отчаянно преданных свободе и независимости родины. «Скоро» — понятие очень относительное. Для истории и следующие пять лет — срок небольшой. Но некоторые аналитики полагают, что эта реплика была адресована западным партнёрам Лукашенко. Был сделан намёк на некие политические подвижки, ради которых, дескать, можно было бы уже сейчас антибелорусские рестрикции ослабить. Такая вот постоянная игра во многовекторность, неизлечимую даже перед лицом западных санкций.
Словом, Лукашенко повторил весь свой коронный репертуар с некоторыми незначительными лексическими новациями. Он по-прежнему, даже в нынешнем сложнейшем положении, старается маневрировать между Западом, Россией, а теперь и Китаем. Но помощь может в очередной раз прийти только из России. Помощь традиционно в обмен на обещания, общую демагогию.
А для этого необходимо опять лететь в Россию.