Президент России Владимир Путин выступил сегодня с предложениями скорректировать первоначальный «жёсткий сценарий» пенсионной реформы. Правительство ринулось считать, во что стране обойдётся «мягкость», на которой настаивает Владимир Путин, а политологи — оценивать значение его выступления в репутационном смысле. News.ru обратился к политологу Дмитрию Орешкину с просьбой прокомментировать событие, ставшее первым пунктом в сегодняшней повестке дня.
— Дмитрий Борисович, президент сегодня «смягчил» пенсионную реформу. Насколько неожиданным был этот ход Кремля?
— Схема проста: сначала был заявлен жёсткий вариант, при этом в нём была заложена возможность отступить. В заявлении о повышении пенсионного возраста для женщин на восемь лет был потенциал отступления до пяти лет, что Владимир Владимирович сегодня и сделал. Правительство изначально озвучило непопулярную меру с тем, чтобы посмотреть на реакцию, и если будет очень болезненно, то дальше выступает Путин и говорит, что это не пойдёт.
— Этот шаг как-то отразится на рейтинге Владимира Владимировича?
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
— Беда в том, что денег-то всё равно нет. Деньги — такая материя, которая от щелчка пальца не появляется. Так или иначе, придётся сокращать пенсионные выплаты при той системе приоритетов, которые сегодня в стране существуют (приходится тратить деньги на оборону, и эти суммы всё растут и растут; приходится тратить деньги на войну в Сирии; приходится поддерживать ДНР и ЛНР, а это тоже немаленькие суммы, приближающиеся к миллиарду долларов), плюс ещё санкции. Это предсказуемо и понятно.
Но самое главное даже не это. Беда в том, что Путин в глазах общественности опустился до экономики. Загадка его «тефлонового рейтинга» объяснялась во многом тем, что он не был связан с экономическими трудностями. Он был орлом, парящим над схваткой: поднимал Россию с колен, давал отпор проискам Запада. Это высоко котируется в глазах избирателя. А за экономику отвечал не Путин — министры-капиталисты, Медведев, олигархи... Кто угодно, любые плохие люди, но не Путин. Путин был хорошим.
— А теперь? Что будет теперь?
— Ему пришлось, волей-неволей, сближаться с этой экономической ситуацией и брать на себя эту ответственность. Это, конечно, в долгосрочном периоде плохо для него.
— Но ведь реформу Владимир Путин смягчил...
— Да, но не остановил. Немножко улучшил, внёс декоративные изменения. Но всё равно в глазах рядового избирателя он не выступил как суровый хозяин страны и не сказал: «Нет, этого не будет». Президент сегодня сократил дистанцию между собой и экономическими неприятностями. В ближайшее время экономическая ситуация улучшаться не будет, но теперь в глазах общественности эти неприятности экономического плана будут связаны не только с Медведевым, министрами и так далее, но ещё и с Владимиром Владимировичем. И в дальнейшем ему будет уже не так легко поддерживать свой блистательный тефлоновый рейтинг, к которому так долго ничего плохое не приставало.
— Зачем тогда президент пошёл на публичное выступление?
— Обстоятельства таковы, что ему приходится брать на себя ответственность. Отвечать не только за «Крымнаш», подъём с колен и так далее, но и за экономику. Я не склонен называть происходящее реформой, реформы так не делаются, но ответственность за перемены в пенсионной системе ему пришлось взять на себя. В любом случае, это негативно, и вполне вероятно, что Путину придётся кого-то убрать — какого-то министра или иную фигуру, на которую можно частично переложить вину.