Президенты Дональд Трамп и Реджеп Тайип Эрдоган заявили о категорическом неприятии референдума о независимости Иракского Курдистана и «серьёзных последствиях». Также 21 сентября Совет Безопасности ООН в распространённом заявлении назвал проведение плебисцита угрозой стабильности Ирака и выразил опасение, что он может затруднить борьбу против «Исламского государства» (ИГ, группировка запрещена в РФ).
Власти автономного Иракского Курдистана назначили референдум об отделении от Ирака на 25 сентября, несмотря на протест центральных властей в Багдаде. Официальные представители США, Франции, Германии и ООН на встрече с главой Иракского Курдистана Масудом Барзани предложили перенести плебисцит, но тот заявил, что референдум состоится в назначенный срок, если ему не предложат реальной альтернативы. 14 сентября Эрбиль сказал, что некая альтернатива им была получена, но затем высшая комиссия по проведению референдума отклонила предложение.
На следующий день после голосования
«Что будет 26 сентября?» — этим вопросом сегодня задаются все издания Ближнего Востока, цитируя политиков и экспертов, которые по-разному воспринимают инициативу иракских курдов. С точки зрения международного права предстоящий референдум носит больше декларативный характер и преследует цель закрепить достижения Регионального правительства Курдистана за время боевых действий против «Исламского государства».
Однако 16 сентября премьер-министр Ирака Хейдар аль-Абади заявил, что Багдад готов к военной интервенции, если референдум о независимости Курдистана приведёт к насилию. Секретарь Высшего совета нацбезопасности Исламской Республики Иран Али Шамхани пригрозил закрыть границу в случае проведения голосования. В свою очередь Масуд Барзани заметил, что курды готовы ответить на все вызовы, включая попытки отбить у них нефтеносный район Киркур.
Не ясно, как референдум отразится на отношениях Эрбиля и Анкары. Турция ещё в июле начала концентрировать войска на границе с Ираком, несмотря на прежние довольно тёплые отношения Барзани и Эрдогана и использование турками более 10 разведывательных офисов и трёх военных баз на территории Иракского Курдистана — в Башике, в Бамарни и Кани Маси. С одной стороны, Турция хотела бы расширить влияние на севере Ирака, рассматривая Мосул как свою историческую территорию и позиционируя себя защитником суннитского населения. С другой — Анкара против независимости Иракского Курдистана, поскольку, по её мнению, это подстегнёт уже турецких и сирийских курдов к сепаратистским действиям.
«Кто не с нами, тот не курд — именно такая риторика сейчас в Иракском Курдистане. Референдум может подогреть разобщённость среди курдов, хотя его проведение автоматически не означает независимость автономии. Для этого нужны другие процедуры, — отметил в беседе с обозревателем News.ru программный координатор Российского совета по международным делам Руслан Мамедов. — В то же время вряд ли референдум подтолкнёт сирийских курдов к более активным действиям, поскольку с ними абсолютно иная ситуация».
Американские манёвры
Публично администрация Дональда Трампа выступает против курдского референдума о независимости. Главные аргументы:
- участие в плебисците арабских племён с севера страны может усилить разделение Ирака по сектантскому принципу;
- напряжённость в ряде спорных районов из-за противоречий Эрбиля и Багдада отрицательно влияет на координацию действий против ИГ, которое, в свою очередь, использует этот фактор для маневрирования силами в районе Хавиджы, где до сих пор находится достаточно крупная группировка боевиков;
- референдум может обострить проблему беженцев.
Тем не менее Соединённые Штаты по определению не могут занимать одностороннюю позицию по этому вопросу. Во-первых, многие дипломаты, политики и юристы (и не только отставные) занимаются продвижением курдских интересов в Вашингтоне и американских — в Эрбиле (семья Барзани) и Сулеймании (семья Талабани). Некоторые из них ведут в Курдистане свой собственный бизнес.
Большой шаг к независимости курдам помог сделать нынешний госсекретарь США и бывший глава нефтяного гиганта Exxon Mobil Рекс Тиллерсон. В 2011 году под его непосредственным руководством были заключены нефтяные контракты с Эрбилем, причём он лично вёл переговоры с курдами и центральными властями в Багдаде. Во-вторых, США вынуждены маневрировать между курдами и Багдадом, поскольку поддержка американцами референдума может привести к ещё большему усилению иранского влияния в Ираке. В то же время американцы рассматривают Иракский Курдистан как плацдарм, а курдские вооружённые отряды пешмерга — как силу для противостояния Ирану в регионе, влияние которого после боевых действий с ИГ и фактического узаконивания ополченческих и преимущественно шиитских отрядов «Хашд аш-Шааби» («Сил народной мобилизации») всё равно будет расти.
Российское влияние
В феврале 2017 года российская госкомпания «Роснефть» и правительство автономии подписали контракт на покупку и продажу нефти в 2017–2019 годы. Затем стало известно, что компания планирует построить газопровод мощностью 30 млрд кубометров газа в год из Иракского Курдистана через Турцию в Европу. Западные СМИ, подсчитав объём запланированных инвестиций, пришли к мнению, что Россия стала ключевым инвестором в Иракском Курдистане, обогнав все остальные страны, включая США.
«Несмотря на то что Россия подписала контракты напрямую с Эрбилем и от этого объективно выигрывает клан Барзани, Москва всё равно получит выгоду, вне зависимости от развития ситуации после плебисцита, — считает Руслан Мамедов. — В Иракском Курдистане работает много иностранных компаний, и вряд ли кто-то поставит под угрозу интересы крупных игроков».
