Во всём мире гигантская часть национальной экономики, создающая и продающая песни и треки, называется музыкальной индустрией. Она зародилась ещё при Бахе — великий композитор был алчным парнем и хотел много зарабатывать. Поэтому он придумал гениальный ход и не ездил по церквям с концертами, а получал деньги за ноты своих произведений.
К середине 90-х годов прошлого столетия музыкальная индустрия стала приносить астрономические прибыли. Пластмассовая болванка для диска стоила полцента. Но после нанесения записи её цена возрастала до 40 долларов. Поэтому с артистами стали заключаться гигантские контракты на запись музыки — на 200–300 миллионов. При этом никому не надо было ездить на гастроли. Артисты в начале продажи альбома выезжали только в небольшой тур в его поддержку — вот и всё. Мысль о том, что Мадонна всю жизнь будет заниматься «чёсом» по городам и сёлам Америки, показалась бы нелепой.
Но в 2001 году всё рухнуло. Тогда в Сети появился первый файлообменник. Музыку перестали покупать, предпочитая скачивать её бесплатно. Американское законодательство на это отреагировало быстро, было произведено несколько показательных арестов желающих слушать песни бесплатно. После этого на авторские права никто не посягал. Вскоре появился iTunes...
В России же никакой музыкальной индустрии нет — у нас по сей день никто за музыку не платит. Поэтому понятие «музыкальная индустрия» у нас заменено термином «шоу-бизнес», причём вкладывают в него подчас ироническое значение.
Шоу-бизнес торгует лицом. Именно поэтому наши артисты не вылезают из туров, дают по 20–25 концертов в месяц. А в оставшиеся дни месяца привлекают к себе интерес публики при помощи интервью и хождений по ток-шоу. Они рассказывают про детей, скандалы, разводы — о том, что к музыке отношения не имеет. В итоге качество профессии артиста, её ценность резко падают.
Приезжайте в любой областной центр и посмотрите на любую афишную тумбу — везде одни и те же лица! Годами тут сменяют друг друга Киркоров, Леонтьев, Басков, Орбакайте. Артисты в студии доведут до совершенства два десятка композиций, вытянут их по нотам с помощью компьютера и пускаются с этим материалом в «чёс», арендуя оперные театры, цирки, клубы.
Как-то я спросил у мэтра, который десятилетиями ездит с ещё советским репертуаром, — мол, не стыдно ли ему. На что он, ничтоже сумняшеся, пробасил: «Новые песни пишут те, у кого старые плохие, а публику мои устраивают».
Говорить о том, что Россия сегодня переживает какой-то небывалый расцвет концертной жизни, я бы, право, поостерёгся. Ведь посмотрите, кто приезжает к нам из западных звёзд — Мирей Матье, Тото Кутуньо... Сбитые лётчики, которые у себя на родине давно списаны в утиль. Каждый год ещё является Элтон Джон — но он приезжает исключительно на заработки, ведь больше, чем глупые, но богатые россияне (билеты на его выступление в декабре в «Крокусе» стоят по 70 тысяч рублей!), ему нигде в мире не платят. Да и более унылое зрелище, будем откровенны, трудно сыскать.
Наша страна находится на окраине музыкальной культуры планеты, в стороне от маршрутов туров мировых сценических трендсеттеров. Со стороны всё происходящее на российской эстраде кажется мелким, местечковым, закостеневшим.
Жалким и смешным.
