В этом году исполнилось ровно 185 лет со дня гибели «солнца русской поэзии» Александра Пушкина. Как известно любому прилежному школьнику, поэт прожил 37 лет и погиб от пулевого ранения во время дуэли. А спустя 33 года после этого, 5 декабря, во Франции скончалось другое литературное светило — Александр Дюма — отец. Казалось бы, двух гениев объединяют только имя и род деятельности, но согласно популярной конспирологической версии после поединка с Жоржем Дантесом Пушкин не умер, а уехал в Париж, порядком раздобрел, взял псевдоним Дюма и прожил вторую жизнь, полную больших литературных побед.
На первый взгляд сама мысль о том, что Пушкин и Дюма могут быть одним человеком, кажется абсурдной. Впервые эта теория была опубликована в старейшей московской газете более 10 лет назад за авторством называвшего себя «ученым по роду деятельности» Бориса Богданова. Впоследствии его предположение подхватили и развили другие исследователи жизни русского поэта. NEWS.ru разобрался в реальности аргументов и выслушал мнения ведущих российских пушкиноведов.
Миф № 1: схожая внешность — главное доказательство «родства»
В первую очередь главным аргументом считают схожую внешность писателей. Оба были мулатами, а их предки — выходцами из Африки к югу от Сахары. По мнению исследовательницы Нины Миловой, форма губ, носа, бровей, подбородка, размер и постановка ушей, текстура и обрамление волос, голубой цвет глаз при темной коже должны насторожить скептиков.
Оба одевались в одном стиле, оба были великолепные писатели, оба революционно настроенные дворяне, оба экстравагантные расточители, оба обожали рыться в «хронологической пыли летописания земли», оба любили писать про монархов и прочих известных исторических личностей, оба обожали такую нервотрепную процедуру, как дуэль, оба носили имя Александр и были почти ровесники... Скажу больше, y меня почти нет сомнений, что все эти портреты написаны с одного и того же человека, — писала Милова.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
В действительности же биографы писателей доподлинно объясняют происхождение характерной внешности обоих. Так, знаменитый историк русской литературы Юрий Лотман напоминает, что Александр Пушкин был правнуком придворного, известного как Ибрагим (Авраам) Ганнибал, абиссинского слуги османского султана Селима III, купленного и подаренного Петру I его послом в Османской империи. Он сделал успешную карьеру, получил свободу, дослужился до генеральских чинов и был награжден императрицей Елизаветой титулом Ревельского (Таллиннского) губернатора.
А Александр Дюма был внуком Мари-Сезетт Дюма, африканской рабыни маркиза Александра Антуана Дэви де ла Пайетери. По версии биографа Александра Дюма Клода Шоппа, женщина родила четверых детей, но только одного — Тома Александра Дюма — удалось выкупить. Тома быстро сделал военную карьеру и стал первым генералом африканского происхождения. Таким образом, кожа у литераторов действительно была одного цвета, однако сходство портретов Пушкина кисти Василия Тропинина и литографии Александра Дюма работы Эжена Жиро не доказывают того, что на них изображен один и тот же человек.
Миф № 2: Пушкин из ссылки тайно приезжал в Париж и печатался под именем Дюма
По мнению еще одного приверженца теории «перерождения», писателя и биолога Николая Векшина, Дюма приехал в Париж в 1822 году, а «за год с лишним до этого Пушкин пропал из Петербурга». Векшин отмечал, что поэт «проживал где-то на юге, вроде бы в Кишинёве и Бессарабии. Запросто мог побывать в Париже и издать там несколько небольших произведений под псевдонимом Дюма».
Однако главный научный сотрудник Государственного музея А. С. Пушкина доктор филологических наук и известный пушкинист Наталья Михайлова в беседе с NEWS.ru парировала этот аргумент.
Да, Пушкина действительно выслали из Петербурга в 1820 году за несколько произведений с критикой правления Николая I и он много лет проживал на окраинах страны. Сначала в Кишинёве, а затем в Крыму и на Кавказе. Но к ссыльным всегда прикреплялась полиция. К тому же сохранились доказательства его перемещений по Российской империи. Да и посмотрите на карту: запросто побывать и издать несколько небольших произведений в другой стране не представляется возможным, — убеждена Наталья Михайлова.
Миф № 3: Дюма-сын — это внебрачный ребенок Пушкина
Отдельный вопрос в биографии Дюма вызывает рождение его сына. Доподлинно известно, что и Пушкин, и Дюма славились множеством любовных увлечений. Сам Дюма про себя говорил, что по свету у него «разбросано более пятисот детей». Однако признал он только одного. Тоже Александра, будущего драматурга и автора знаменитой «Дамы с камелиями».
Официально матерью ребенка, появившегося на свет в 1824 году, считается Лора Лабе, обычная парижская работница. Но приверженцы теории о том, что писатели были одним человеком, считают: Александр Дюма — сын был ребенком Пушкина и Амалии Ризнич, 20-летней жены одесского банкира, часто бывавшего в командировках.
Между Пушкиным и Ризнич был страстный роман. Имя Амалия начертано в знаменитом Донжуанском списке поэта. Считается, что именно ей посвящены стихотворения «Простишь ли мне ревнивые мечты» (1823), «Воспоминание» (1828), «Для берегов отчизны дальной» (1830) и строфы из «Евгения Онегина». Сама Амалия скоропостижно скончалась в 1825 году от чахотки, а ребенка считали умершим. Однако в книге литературоведа Юрия Дружникова «Изгнанник самовольный» говорится, что «30 апреля 1824 года из одесского городского магистрата было выдано свидетельство на право выезда за границу г-ну Ивану Ризничу с семейством, а в первых числах мая г-жа Амалия Ризнич вместе с маленьким сыном Александром, слугою и двумя служанками выехала в Австрию, Италию и Швейцарию». То есть в апреле 1824 года сын у Ризнич, кто бы ни был его отец, уже существовал, а у Дюма он родился только 27 июля того же года.
Миф № 4: Пушкин инсценировал свою смерть и планировал бегство во Францию
Главным столпом теории считается таинственная смерть Пушкина. Есть версия, что поэт мог инсценировать свою гибель, дабы уйти от больших долгов и начать новую жизнь в другой стране. Но гораздо большей популярностью пользуется версия, что Пушкина внедрили во французское общество под чужим именем, чтобы шпионить за высшим светом Парижа и докладывать обо всем русскому императору. Выдать себя за француза Александру Сергеевичу было проще простого: он прекрасно знал язык, уже в лицее его называли Француз. Взамен же за оказываемые услуги император якобы покрыл огромные долги поэта, обеспечил достойное содержание супруге и детям, а также издал часть сочинений.
Согласно действовавшему законодательству Российской империи, дуэль, да ещё и со смертельным исходом, считалась тяжким преступлением. Даже участие секундантов строго каралось ссылкой. Однако никто из участников дуэли Пушкина с Дантесом наказан не был. А секунданта Пушкина Константина Данзаса даже наградили орденом Святого Станислава через два года после смерти поэта.
Что касается самой дуэли и ее последствий, то в 1937 году отечественный хирург Николай Бурденко выступил с заявлением о том, что врачи сделали недостаточно для спасения жизни поэта. Хотя у них были все возможности. Рядом с раненым Пушкиным находились квалифицированные специалисты: доктор медицины, профессор и участник Отечественной войны 1812 Николай Арендт, профессор Медико-хирургической академии Иван Спасский, заслуженный профессор Императорской медико-хирургической академии Илья Буяльский и доктор хирургии Христиан Соломон. Однако никто из корифеев медицины не вел историю болезни. В их мемуарах сохранились только воспоминания о последних часах жизни умирающего.
Отпевание поэта проходило в Конюшенной церкви, где собралось, по оценке прусского посла Либермана, 50 тысяч человек. Ночью после окончания панихиды тело Пушкина в закрытом гробу погрузили в сани и отправили в Псковскую губернию в сопровождении Александра Тургенева и группы жандармов. Похороны состоялись на кладбище Святогорского монастыря, причём на них не присутствовал никто из родных и близких покойного. Это странное обстоятельство дает приверженцам теории заговора основания полагать, что смерть была инсценировкой. А Александр Сергеевич, пересидев два года в тишине, «воскрес» в Париже под псевдонимом Дюма, который в 1839 году выпустил дебютный роман «Актея».
Однако современный биограф французского писателя Клод Шопп в книге «Александр Дюма. Гений жизни» пишет, что во время таинственной смерти Пушкина Дюма уже активно занимался продвижением в газетах своих серийных романов «Графиня де Солсбери» и «Эдуард III», написанных в июле — сентябре 1836 года. Кроме того, «он основал продакшен-студию, в которой работали сценаристы, написавшие сотни рассказов, все под его личным руководством, редактированием и дополнениями».
Миф № 5: Дюма не мог написать роман о декабристах
Завершающий аккорд в теории «Пушкин — это Дюма» — роман французского писателя «Учитель фехтования», посвященный декабристам. Писатель и биолог Николай Векшин утверждает, что у для написания подобной книги у Дюма не было соответствующих глубинных знаний о русской истории, быте и географических тонкостях. Сам Дюма ссылался на учителя фехтования Огюстена Гризье, который в 20-х годах действительно преподавал в Петербурге. Он вернулся оттуда с записками, которые впоследствии передал своему близкому другу Александру Дюма. А тот, не изменив ни строчки, опубликовал воспоминания о декабристах в 1840 году. Сам же французский писатель побывает в России только в 1858 году и по итогу издаст семь томов воспоминаний, а также переводы нескольких произведений русских писателей и поэтов, среди которых ода Пушкина «Вольность», роман Лермонтова «Герой нашего времени» и несколько его стихотворений.
Однако, по мнению Натальи Михайловой, эти аргументы лишь желание выдать желаемое за действительное. И факты биографии говорят обратное.
Я могу вам абсолютно точно сказать как академик, пушкинист, филолог и главный научный сотрудник Государственного музея А. С. Пушкина, что это абсолютный бред каких-то низкоквалифицированных персон. Доказывать, что Пушкин — это Дюма, всё равно что доказывать, что Пушкин — это Ленин, так как он тоже был кудрявым в детстве, — рассуждает Наталья Михайлова.
С ней солидарны опрошенные NEWS.ru 18 сотрудников отдела Института русской литературы РАН, известного как «Пушкинский дом», включая его заведующую, известную пушкинистку Марию Виролайнен. По ее мнению, доказывать эту «бредовую интернет-теорию — всё равно что доказывать, что Москва — это Париж, а репа — это клубника».
Конкретные контраргументы эксперты, которым мы предложили публично опровергнуть данную теорию, озвучить отказались, сославшись на то, что «копаться в ней — ниже достоинства любого уважающего себя ученого». Но как бы категорично ни были настроены пушкинисты, их убежденность в ложности версии «Пушкин — это Дюма», похоже, не способна истребить желание народа мистифицировать возможные нестыковки биографии писателей.