Обе Кореи обозначили отношение к конфликту на Украине. Южная Корея подписала крупнейший в истории своего ВПК контракт на поставку танков, самоходных артиллерийских установок и боевых самолетов в Польшу, что должно позволить Варшаве нарастить поставки своих вооружений и техники Киеву. Тем временем КНДР заявила о признании суверенитета республик Донбасса и установила дипотношения с ДНР и ЛНР. Как Пхеньян мог бы помочь Донецкой и Луганской народным республикам с военной точки зрения, если от них поступит такой запрос? Чем может обернуться для Сеула активное военное сотрудничество с Польшей? Об этом NEWS.ru поговорил с экспертом Российского совета по международным делам по ракетной и ядерной программам КНДР Владимиром Хрусталевым.
— Владимир Владимирович, может ли Северная Корея чем-то помочь ДНР и ЛНР в плане оружия или даже в плане ведения боевых действий?
— При принятии такого решения руководством КНДР в ответ на соответствующее обращение ДНР и ЛНР — да, вполне может.
— А что такого может предложить Пхеньян интересного для ДНР и ЛНР?
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
— В первую очередь речь идет о военно-технической помощи, то есть продукции ВПК КНДР. У Пхеньяна достаточно позиций, которые могут очень пригодиться Народной милиции (НМ) ДНР и ЛНР и в текущей фазе войны, и в дальнейшем. Есть вещи, которые после получения можно использовать практически завтра же, а есть те, которые требуют более длительного цикла подготовки к применению и участия военных советников. Ну и самый сильный вариант — если Пхеньян согласился бы на отправку не только оружия, но и на участие своих специалистов в боевых действиях. Тогда ассортимент того, что может быть применено, резко увеличивается, ибо не ограничивается компетенциями персонала в ДНР и ЛНР.
Маленькая и злая
— Что можно было бы использовать здесь и сейчас?
— Это должно быть что-то полезное здесь и сейчас и при этом что-то такое, что не могут мгновенно дать со складов ВС РФ. В голову сразу приходит как минимум две позиции. Во-первых, это северокорейская 107-мм система залпового огня, являющаяся клоном знаменитой китайской «Тип-63». Она устарела по сравнению с новыми образцами реактивной артиллерии, но по совокупности характеристик — это один из лучших вариантов оружия поддержки на коротких дистанциях и на уровне низовых подразделений, эдакая «карманная реактивная артиллерия». В хронике с Донбасса регулярно появляются видео, где бойцам НМ приходится для задач поддержки и огневых налетов использовать в упор не самый удобный и эффективный переносной «Град-П» с одной ракетой.
Системы же семейства «Тип-63» оптимизированы как раз для боя на небольших дистанциях. Это крохотная, почти игрушечная по размерам система с 12 направляющими и достаточно убойными ракетами калибра 107 мм, которые можно выпустить менее чем за десять секунд на дальности до 8500 метров. Она очень удобна: ее легко может перетащить или перекатить группа людей, в том числе и разобрав на части и собрав на месте, её легко можно установить даже на легковой автомобиль, вплоть до небольшого багги. При этом из-за веса боеприпасов пользоваться ей могут даже женщины и подростки. Научиться вести огонь в зоне прямой видимости нетрудно, причем эффективно можно стрелять по целям в зоне видимости, даже лишь освоив прицеливание «на глаз».
Она уже применялась в самых разных конфликтах, доказав свою эффективность при решении тех задач, для которых предназначена. Оригинальная китайская «Тип-63» и ее многочисленные клоны (северокорейские, иранские, турецкие и так далее) и потомки применялись и применяются в десятках войн и конфликтов (из последних — войны в Сирии и Нагорном Карабахе). Причем применяются как регулярными армиями, так и повстанческими и террористическими группами. Она очень проста и неприхотлива. В армии КНДР эти системы ставятся на боевую технику вместо пулеметов как базовое оружие поддержки на поле боя. Особо следует отметить то, что боеприпасы разных производителей обоюдно совместимы с чужими пусковыми установками. А на мировом рынке (в том числе у негосударственных продавцов) доступны очень продвинутые боеприпасы для этой РСЗО.
Стоит отметить, что именно северокорейский вариант очень удобен. Промышленность КНДР произвела большое количество (тысячи штук) как самих установок, так и боеприпасов к ним. Если надо, то произведет быстро еще. Потребности ДНР и ЛНР — это несколько десятков (в самом экстремальном случае — сотни) таких установок. В сочетании с наставшей эрой квадрокоптеров как средства разведки и корректировки для низовых подразделений и на ближних дистанциях это может быть интересная комбинация, в первую очередь из-за очень короткого времени накрытия цели и работы групповым залпом (в отличие от минометов и тем более «Град-П»).
— Это вы рассказали только про первый вид оружия КНДР, который мог быть востребован ДНР и ЛНР немедленно. А какой второй?
— Вторая система — это северокорейский аналог Spike-NLOS — многоцелевая тактическая ракета, которая в первую очередь противотанковая, ПТУР, но подходит для поражения любых малоразмерных целей на рабочей дальности (ДОТов, катеров, автомобилей, артиллерийских орудий, минометов, отдельных малоразмерных окопов и так далее). Надежная рабочая дальность северокорейской ракеты — 10 км. Ходят слухи о создании системы с дальностью до 25 км, но подтвердить или опровергнуть их пока невозможно.
— Чем эта ракета интересна с точки зрения ведения боевых действий?
— Ключевое преимущество этого комплекса — возможность вести огонь с закрытых позиций. Ракета запускается, а дальше уже ей управляет оператор. Причем оператор получает информацию с оптико-электронной системы в головной части ракеты на экране в боевой машине и способен управлять ею примерно так же, как барражирующим боеприпасом.
Благодаря этим особенностям у комплекса появляется ряд возможностей: выбирать цель уже после запуска или изменять цель; получать разведывательные данные в реальном времени и опознавать цель; минимизировать сопутствующий ущерб и исключать огонь по своим; достигать высочайшей точности на максимальной дальности с первого выстрела; вести огонь с закрытых позиций и вне дальности огня большинства оружия на поле боя. Из плюсов также стоит отметить, что поражение цели осуществляется сверху.
Известно о двух базовых платформах для размещения этой ракеты — это пусковая установка (ПУ) М-2018 на базе трехосного БТР и ПУ М-2022 на базе двухосного автомобиля. В каждом варианте 8 ракет, готовых к немедленному применению. Компактность, быстрота развертывания и огневая мощь комплекса позволяют снизить зависимость малых подразделений от артиллерийской и воздушной поддержки и дают им возможность эффективно бороться с укреплениями, танками и другими трудноуязвимыми для обычного оружия целями.
Геймер быстро освоит управление
— Часто проблема не в том, чтобы поставить оружие, а чтобы научить им пользоваться. Сложна ли в управлении северокорейская ракета?
— Автомобильная версия комплекса и сама ракета не так уж и сложны для современного поколения операторов, выросших на интерфейсах гражданской бытовой электроники и компьютерных играх, а потому в короткие сроки могут быть освоены. C логистическим обеспечением их применения в боевых действиях особых проблем тоже быть не должно.
— Есть ли у КНДР какие-то более мощные комплексы, которые могли бы стать ответом на американские HIMARS? Если верить западным СМИ, то эти комплексы США демонстрируют высокую эффективность...
— HIMARS — это просто ракетная система с корректируемыми высокоточными боеприпасами. Если координаты цели определены верно и цель не прикрыта адекватной системой перехвата на подлете, то она очень эффективна. Однако в реальной жизни есть серьезные ограничения. В целом это хорошее оружие, но его не так много, особенно с учетом того, насколько внезапно прожорливой на все виды боеприпасов оказалась кампания 2022 года даже для западных ВПК. У России есть свои 300-мм системы с корректируемыми боеприпасами «Торнадо-С», но не сказать, чтобы был особый избыток таких высокоточных ракет и совместимых ПУ. Вот тут есть кое-что интересное у Северной Кореи, чтобы в сжатые сроки дать сравнимые опции НМ ДНР и ЛНР.
КНДР с середины 2010-х серийно выпускает 300-мм РСЗО KN-09 с максимальной дальностью стрельбы 200-250 км и высокоточными ракетами, у них в передней части корпуса установлены аэродинамические поверхности для корректировки уже в полете. На одной пусковой установке восемь направляющих, с ракетой в каждой. Есть варианты как с обычными осколочно-фугасными, так и с кассетными и проникающими бетонобойными боевыми частями (БЧ).
Имея такие системы с обученными расчетами (своими или из числа военных советников) ДНР и ЛНР могли бы самостоятельно позволить себе удары высокой точности на дальности до 200–250 км. Хоть по командным пунктам, хоть по складам, хоть по мостам портить полотно. Вот вам и ответ HIMARS.
— Кстати, о мостах. Часто озвучивается точка зрения, что мосты — это капитальные конструкции и очень тяжело их вывести из строя. Не найдется ли чего подходящего по этой части?
— Подходящее «железо» для решения задачи в неядерном исполнении у КНДР, в принципе, есть. В 2021 году КНДР испытала оперативно-тактическую ракету с рабочей дальностью 400–600 км, гиперзвуковой скоростью и заявленным весом боеголовки в 2,5 тонны! Это ракета из нового поколения северокорейских ракет, то есть очень точная. Подобные ракеты будут способны сломать достаточно мощный мост 2–4 попаданиями. Хотя вряд ли КНДР успела изготовить число ракет, достаточное для надежного неядерного уничтожения всех больших мостов, при теоретическом получении всех этих ракет воюющей стороной. Тем не менее некоторое число ракет этого класса могло бы быть полезным для применения в тот или иной критичный момент даже без мостов. Например, в качестве сокрушителей бункеров в случае очередной «Азовстали».
Оперативно-тактическая квазибаллистическая ракета
— Раз уж речь зашла о больших ракетах, что еще есть у КНДР, что могло бы пригодиться республикам Донбасса?
— Северокорейские большие ракеты — это очень обширная тема. В голову сразу приходят как минимум два варианта.
Во-первых, это ракеты KN-02, которые являются местной веткой эволюции советского комплекса «Точка». Северные корейцы получили из Сирии оригинальную ракету в 1996 году и в середине 2000-х сделали свою версию. В первой половине 2010-х в КНДР в серию пошли ракеты уже с дальностью до 220–240 км и с достаточно приличной точностью. Причем в качестве базы для ПУ использовались автомобили МАЗ. В настоящее время эта система считается устаревшей. Их ценность для КНДР явно снизилась, а вот в Донецку и Луганску они очень бы пригодились. У них короткая предстартовая подготовка, достаточная дальность и точность, мощная БЧ, понятная и простая база в виде автомобиля МАЗ.
Во-вторых, знаменитая KN-23, метко прозванная «КимСкандером», это северокорейский вариант российских «Искандеров». Это очень точная оперативно-тактическая квазибаллистическая ракета с опциями по преодолению ПВО и ПРО и проверенной дальностью стрельбы до 690 км. Для нее есть вариант пусковой установки (ПУ) на колесном шасси повышенной проходимости с двумя ракетами. Это отличная «длинная рука», то есть оружие, позволяющее уверенно поражать цели на большом удалении. Это хорошее серийное оружие (было очень много пусков на полигонах, что указывает на производство в достаточном объеме). Примерно по 4 ПУ и по 40 ракет для ДНР и ЛНР — это бы сильно улучшило жизнь штабистам Донецка и Луганска.
— Но где взять людей для запусков этих ракет?
— Вопрос очень важный, но решаемый, если политическое решение будет принято. Все зависит от типа вооружения и требуемых сроков. Что-то можно сразу освоить, прочитав инструкцию, а что-то первое время будет применяться только присланными советниками. И лишь постепенно все больше и больше действий будет выполняться местным персоналом, пока не освоят систему полностью. Хотя, конечно, идеальным было бы привлечение советников к непосредственному применению поставляемых систем в боевых действиях. Это принципиально другие и эффективность, и масштаб, и скорость. Можно было бы резко расширить номенклатуру действительно полезных северокорейских вооружений и военной техники.
— О каких именно комплексах КНДР идет речь, если допустить личное участие северокорейских советников?
— Например, у КНДР есть отличная реактивная система залпового огня (РСЗО) калибра 240-мм (М-1991), с максимальной дальностью стрельбы большей, чем у «Урагана» (минимальная оценка 43 км, максимальная — 60 км), но меньшей, чем у «Смерча». На одной ПУ 22 ракеты, что больше, чем у того же «Урагана», имеющего 16 ракет. Боевая часть тоже достаточно увесистая. Но для работы на больших дальностях неуправляемыми ракетами эффективный огонь должен вестись не одной батареей, а несколькими сразу, чтобы скомпенсировать рассеивание, то есть уже нужен где-то дивизион. Зато целый дивизион таких РСЗО с обученными и натренированными артиллеристами (рядовыми и офицерами) в условиях Донбасса наведет большого шороху, особенно в глубине порядков противника. На более коротких дистанциях они тоже не помешают. А вот если под рукой нет в достатке артиллеристов, знакомых с этой системой, нет налаженных поставок им боеприпасов нужного калибра, это будет просто обуза. Касается это и сверхдальних 170-мм САУ, и новых М-2018, и тому подобных.
Кому не нравится — пусть устанавливают дипотношения с ДНР и ЛНР
— Сеул заверяет, что его поставки Варшаве не означают прямого участия в поставках вооружений Украине, но очевидно, что это развязывает Польше руки в плане наращивания поставок оружия Киеву. Если использовать логику Сеула, то не может ли Москва та кже помогать ДНР и ЛНР, чтобы те потом сотрудничали с КНДР в качестве своего рода симметричного ответа южнокорейско-польской сделке?
— Мое личное мнение, что может.
Сам факт признания ДНР и ЛНР со стороны КНДР создал любопытную ситуацию. ЛНР и ДНР не члены ООН. КНДР не признает санкций в отношении себя, но признает ДНР и ЛНР. Россия официально признает ДНР и ЛНР как независимые страны, имеющие свободу взаимоотношений с третьими странами. Кому не понравится — пусть устанавливают дипломатические отношения с Луганском и Донецком и предлагают что-то взамен или пускают их в ООН и пытаются связать руки. ДНР и ЛНР не подписывали и не ратифицировали никаких договоров о ракетах и прочих вооружениях.
То есть признание Москвой и Пхеньяном ДНР и ЛНР создало своеобразный международно-правовой офшор с большим пространством для самого разного рода схем поддержки и взаимодействия. В общем, можно допустить и реализовать очень многое, но тема деликатная. Хотя, насколько можно судить по тем же СМИ Южной Кореи и некоторым экспертным прикидкам оттуда, то и в Сеуле понимают, чем некоторые варианты могут для них обернуться.