Потеря первого телекоммуникационного ангольского спутника Angosat-1, ставшая второй космической неудачей России за неполный месяц, приведёт к взысканиям. По информации газеты «Коммерсантъ», в правительстве требуют принятия жёстких мер «как в отношении отраслевых специалистов, так и в отношении функционеров госкорпорации, конкретика будет уже в следующем году».
26 декабря ангольский спутник был выведен на целевую орбиту ракетой-носителем «Зенит-2SБ» и разгонным блоком «Фрегат-СБ» с площадки на космодроме Байконур, но затем связь с ним была утеряна. Роскосмос не комментирует информацию о потере связи со спутником, так как его разработчиком и изготовителем выступает РКК «Энергия» — космический аппарат был создан в корпорации на основе новой служебной платформы, состоящей из компонентов российского производства. Источник РИА Новости сообщал, что специалисты рассчитывают «оживить» спутник в течение 11 часов, однако попытки не увенчались успехом. По словам источника информагентства, скорее всего, аппарат будет признан неработоспособным из-за сбоя в системе электропитания. По мнению другого источника, замещение электронной компонентной базы для служебной платформы спутника могло сказаться на совместной работе его систем и потере связи с аппаратом. Так, изначально проект предусматривал создание спутника связи с немного другими электронными компонентами. Контракт на создание «Ангосата» между РКК и Министерством телекоммуникаций и информационных технологий Анголы был заключён ещё в 2009 году, но после введения санкций часть зарубежной компонентной базы пришлось поменять.
Ранее, 28 ноября, в плотных слоях атмосферы сгорели 18 спутников, которые выводила на орбиту ракета-носитель «Союз-2.1б», стартовавшая с космодрома Восточный, и разгонный блок «Фрегат». За этот неудачный запуск по выговору получат исполнительный директор Роскосмоса по средствам выведения и эксплуатации наземной космической инфраструктуры Андрей Мазурин и директор департамента обеспечения качества и надёжности госкорпорации Виктор Чапоргин. Такая же мера будет применена к гендиректору ЦНИИмаша Олегу Горшкову, гендиректору РКЦ «Прогресс» Александру Кирилину, главе НПО имени Лавочкина Сергею Лемешевскому, гендиректору НПЦ автоматики и приборостроения Ефиму Межирицкому и главе корпорации ВНИИЭМ Леониду Макриденко.
Хотя формально договорённости по Angosat-1 были достигнуты при экс-главе РКК «Энергия» Виталии Лопоте, а Роскосмос был подключён для решения текущих проблем, на фоне неудачного старта с Восточного проблемы будут ассоциироваться с госкорпорацией, следует из публикаций СМИ. В ближайшее время для расследования инцидента с Angosat-1 будет создана спецкомиссия.
На фоне потери связи с ангольским спутником появилось интервью вице-премьера России Дмитрия Рогозина, курирующего в стране космическую промышленность, в котором он признал, что произведённый 28 ноября с космодрома Восточный неудачный пуск ракеты с разгонным блоком рассчитывался на старт с другой точки. «Настройки действительно были под Байконур: не посчитали азимут», — заявил вице-премьер и признал, что произошедшее является следствием «системных ошибок в управлении в руководстве госкорпорации». По словам Рогозина, в Роскосмосе нет головного предприятия, ответственного «за сведение программного обеспечения разгонного блока и ракеты». Однако многочисленные заявления чиновника звучат неубедительно, тем более что Роскосмос как госкорпорация был создан относительно недавно — в 2015 году, и как раз — для исправления ошибок. Теперь получается, что при реструктуризации Роскосмоса также были допущены ошибки, а это — уже прямая вина курирующих вышестоящих органов.
Иван Моисеев, руководитель Института космической политики, специально для читателей News.ru поясняет, как два провальных вывода спутников связаны между собой и говорят ли они о системном кризисе ракетно-космической отрасли:
Члены комиссии по разбору ноябрьского инцидента выражаются мудрёным языком: «при этом сложилось такое сочетание параметров стартового стола космодрома, азимутов полёта ракеты-носителя и разгонного блока, которое не встречалось ранее», «проведя всесторонний анализ, члены комиссии считают, что проявление этой некорректности алгоритма могло и не произойти при запуске с космодрома Восточный этой же полезной нагрузки с этим же разгонным блоком на этой же ракете-носителе». Однако действительно всё сводится к тому, что в случившейся аварии техника была исправна, полётное задание было верным, а программное обеспечение «Фрегата», разработанное 20 лет назад, прекрасно работало. По сути, речь идёт о случайности, которая не зависит от космодрома. Примерно 1% вероятности, что азимуты поворота ракеты и разгонного блока попадут в мёртвую зону — условные 3%, когда программа управления не сообразит, как правильно действовать, и будет поворачивать их не в ту сторону. Просто такие вещи надо проигрывать на моделях, а при программировании 20 лет такие вещи не учли. Что называется, закон Мерфи.
Что касается ангольского спутника, то раз с ним связь не установлена, то он потерян, поскольку у него просто батарея кончилась. Но Роскосмос к этому эпизоду вообще не имеет никакого отношения, это целиком в компетенции РКК «Энергия». Насколько я могу судить, видимо, всё дело в импортозамещении. Мало заменить один блок на другой, это всё надо снова испытывать, а эпизод с «Фрегатом» показывает, что надо рассматривать все возможные и невозможные комбинации.
— С одной стороны, можно сказать, что это невезение, с другой — в это уже мало кто верит, поэтому и идут разговоры об ответственности и ошибках.
Примерно пять лет назад появилось выражение «системный кризис отрасли» — по многим направлениям наблюдаются негативные явления, касающиеся не только надёжности, но и уровня технологий, управляемости, провалов в законодательстве и т.д. Потом была проведена реструктуризация и появилась госкорпорация «Роскосмос». Тогда многие подумали, что проблемы на этом решены, но на самом деле системный кризис — проблема более высокого уровня в прямом смысле слова — в первую очередь правительства. Роскосмос просто не имеет компетенций для решения таких задач, а вот что он может сделать, так это резко, волевым решением повысить надёжность. Но для этого потребуется лет пять, плюс ещё какое-то время, чтобы изменения стали заметны.
Закон Мерфи — шутливый философский принцип: «Если какая-нибудь неприятность может произойти — она обязательно произойдёт». Иностранный аналог русского «закона подлости», «закона бутерброда» и «генеральского эффекта». Приписывается капитану Эдварду А. Мерфи, инженеру Лаборатории реактивного движения, служившему на авиабазе Эдвардс в 1949 году. В кругу физиков известен похожий эффект — «эффект Паули». Эффект заключается в том, что в присутствии физика-теоретика Вольфганга Паули переставало работать оборудование, даже если Паули был заинтересован в его работе.
