Белорусский певец и композитор Дмитрий Колдун стал известным после победы в «Фабрике звезд — 6». В 2007 году он занял шестое место на конкурсе «Евровидение», на котором представлял Белоруссию. Сейчас Колдун продолжает выступать, записывает новые песни и клипы. Накануне большого сольного концерта в «Вегас Сити Холле» Дмитрий дал эксклюзивное интервью NEWS.ru, в котором рассказал, как они пили алкоголь на «Фабрике звезд», чем ему помог Филипп Киркоров и какие у него отношения с Виктором Дробышем.
— Первым проектом, с которого началась ваша музыкальная карьера, был «Народный артист — 2». Участие в этом проекте вас изменило? Чему-то научило?
— Это был первый телевизионный проект, в котором мне удалось поучаствовать. Это был 2004 год. У меня не было никакого опыта сценического, туда я приехал абсолютно сырым, молодым мальчиком. Я учился на втором курсе химфака, занимался музыкой, играл дома, на студенческих вечерах. Там я просто окунулся [в мир музыки и шоу-бизнеса] и впервые попробовал. Но я был выгнан, мое существование там быстро закончилось. В первый раз я ощутил, что такое звездная болезнь, и почувствовал себя униженным прямо на сцене, потому что я выглядел не так, как хотел (стилист Сергей Зверев покрасил волосы Колдуна в белый цвет. — NEWS.ru).
— Не хотелось отказаться от того образа? Сказать: «Не хочу, давайте по-другому»?
— Я не помню. Я был уверен, что приехал из Минска в большой город, в Москву, в большой шоу-бизнес. И сейчас мне помогут. Сейчас сделают все как надо.
— Это был больной момент, когда вас выгнали с проекта?
— Нет. Больно было, когда утром я не мог расчесать свои белые после покраски волосы. Когда меня выгнали, я просто отнесся с непониманием, почему так происходит, и поехал на поезде обратно в Беларусь, думая об этом.
— Следующим проектом для вас стала «Фабрика звезд — 6». Этот проект был популярен в середине двухтысячных. В пятницу, когда проходили отчетные концерты, были высокие рейтинги. Трудно ли было попасть на проект и как проходил кастинг? Наверное, было очень много желающих?
— Было около 16 тысяч. Ну, я в очереди на улице провел, наверное, в сумме пять часов, еще пару внутри здания. Я был примерно сотым, потому что приехал как можно заранее до кастинга. Мы все были в равных условиях. Не все, конечно, но те, кто стоял в очереди, имели равные шансы попасть туда.
— У вас не было мысли, что вы не можете больше так долго стоять, развернуться и уйти?
— Если бы мне было лет 60 и у меня бы был радикулит, наверное, была бы такая мысль. Я был достаточно молод, в хорошей физической форме и полон сил.
— Все находились в одинаковых условиях на кастинге или были люди, которые проходили без очереди или платили деньги, чтобы попасть на проект?
— Насчет того, что платили деньги, я свечку не держал. А то, что не все люди стояли в очереди, это факт. Их было, по моим подсчетам, больше половины, во всяком случае, на нашей «Фабрике».
— Правда ли, что секс и алкоголь были строго запрещены? И это было прописано в контрактах с участниками. Кто в вашем сезоне нарушал эти правила?
— Я не помню, честно говоря, что было написано в контракте. Я тогда не обращал внимания на эти пункты, если они даже были. Мне как-то вообще было не до этого. Ну как можно секс молодым людям запретить? Я затрудняюсь. Алкоголь можно запретить, наверное. Но все вышеперечисленное было на проекте.
— Как вы доставали алкоголь?
— Ну, кто-то постоянно приносил. Например, доктор, который нас лечил, следил за нашим здоровьем, чтобы мы не сильно перегружались. Он приносил нам бутылочку, и с каждым разом нас оставалось все меньше и меньше на проекте, сначала мы ее делили на восьмерых, потом на семерых, потом нас пятеро уже осталось.
— И постепенно становилось легче и веселее?
— Было, в общем-то, по кайфу держаться. Все были веселые и становились здоровее.
— Как строилось ваше взаимодействие с продюсером Виктор Дробышем? Он помог вам раскрыться и общаетесь ли вы с ним сейчас?
— Сейчас мы не общаемся. Но, конечно, я оцениваю его весомый вклад в мою творческую жизнь. Благодаря Виктору я стал победителем и исполнил совершенно разные песни с разными группами, в том числе с Scorpions, с которыми я позже выступал в Минске, когда открывал их концерты. Для меня это колоссальный опыт.
— На первых проектах были хорошие призы для победителей. Виктория Дайнеко, например, получила квартиру в Москве. В вашем сезоне пяти финалистам Дробыш обещал по 100 тысяч рублей. Эти деньги вам заплатили?
— Я их не видел, тогда мне их не дали. Они бы тогда мне были очень к месту, потому что у меня вообще не было денег. Я думал, что их отдадут когда-нибудь, в итоге я их не получил.
— Хотя сумма даже по тем временам небольшая...
— Для вас, может, нет, а для меня тогда это было порядка $4 тысяч. В принципе, для человека, у которого нет ни копейки и который получает за концерт около сотни, это была существенная сумма.
— В итоге вам подарили гитару?
— Да, хорошая, замечательная красная гитара, коллекционная. Думаю, что можно было за нее тоже что-то выручить, тем более что я не играю на электрогитаре. Если бы подарили акустическую, конечно, был бы больше рад. Но гитару решил оставить на память.
— «Фабрика» дает медийность. Что было после нее?
— Была монетизация «Фабрики». Мы поехали на гастроли, выступали в разных концертных залах, в цирках, на вечеринках, на стадионах, на праздниках. Всего было порядка ста концертов. Потом популярность начала падать.
— На Евровидение-2007 вы поехали выступать от Республики Беларусь. Дробыш был против вашего участия. Почему ему это не понравилось?
— Я думаю, что он просто не хотел этим заниматься, потому что Евровидение все-таки сложный конкурс, им нужно болеть, заниматься. Может, у него просто не было на это времени, он был занят другими проектами.
А на самом деле Дробыш вроде был против. Когда мы записывали песню Work Your Magic, с которой я выступал на конкурсе, мы с Филиппом полетели в Афины на студию. Виктор Иванович тоже туда приехал. Вроде бы он был против моего участия, но тем не менее прилетал на запись. Не очень понимаю, зачем.
— А какое участие принимал Филипп? Он дал только песню или еще что-то сделал для вас?
— Он занимался полностью абсолютно всем, начиная от песни, аранжировки, заканчивая костюмами, доставкой, мерчем всевозможным, включая алкоголь, который входил в состав нашего промопакета. Водка с моей фамилией была доставлена частным самолетом, который, по рассказам Филиппа, еле взлетел — настолько он был загружен. Так что занимался он всем и не спал, наверное, больше, чем все остальные.
— Шестое место — лучший результат Республики Беларусь на Евровидении. Как вас встретили в Минске и в других городах?
— Встретили с оркестром. Я помню, сходил с трапа, военный оркестр играл песню Magic. Было очень трогательно. Встретили меня хорошо. Собственно говоря, я не ради этого ездил на конкурс. Мне просто хотелось сделать что-то полезное для своей страны.
— Писали, что Лукашенко «тоже не остался в стороне от всеобщей эйфории. Колдун едва ли не официальным приказом объявлен национальным героем Белоруссии». Так было?
— Или я не знаю, что это за приказ, или эта новость преувеличена. Да, у нас была встреча официальная. Я в числе прочих отличившихся в определенных областях был приглашен на прием [к Лукашенко]. Меня поздравили. Было приятно.
— Недавно в прессе писали, что Дмитрий Колдун бомжевал после Евровидения. Прокомментируйте.
— Да что ж такое-то?! Я не бомж. Я просто жил без денег, без одежды. Мне было где жить, я на вокзале не ночевал, по кольцевой ветке я не катался и с земли не ел. Но были тяжелые времена, когда правда нечего было есть. Поэтому приходилось перебиваться обедами у знакомых.
— Как так получилось?
— Ну а деньги где взять? Вот я вышел на сцену Евровидения, выступил, а деньги-то где?
— И не приглашали выступить с концертами?
— Не приглашали, потому что боялись, видимо, испортить отношения либо с Филиппом, либо с Дробышем, либо с кем-нибудь еще. Ну, в общем, сложно было это монетизировать. Перебивался какими-то выступлениями в клубах, в небольших городах. У меня же репертуара не было. Виктор Яковлевич запретил мне петь свои песни, а с одной много не заработаешь, хотя она и была всем известна и принесла мне шестое место на Евровидении.
— С Филиппом Киркоровым вы общаетесь сейчас? Какие у вас отношения?
— Довольно посредственные, но Филипп иногда приглашает меня на свои мероприятия.
— Про личное. С женой Викторией вы ведь давно в браке?
— В браке 12 лет, мы начали встречаться, когда я учился в 11-м классе, мне было 16 лет, Вике 15.
— 12 лет — это много. Как вам удается сохранять отношения?
— Мы просто по-человечески стараемся относиться друг к другу. Но основной секрет, наверное, в том, что Вика с детьми в Минске живет, а я здесь.
— И как она смотрит на то, что вы живете на два города, не постоянно бываете с семьей?
— Она смотрит с улыбкой. Я думаю, ей это тоже доставляет определенные бонусы, потому что мы не захлебываемся присутствием друг друга.
— У жены есть ревность к вашим фанаткам?
— Раньше она ее показывала, сейчас не показывает. Я надеюсь, что ее нет больше.
Читайте также:
«Люди пачками погибали»: Иванова из «Комбинации» о ворах и «Слове пацана»
Матвиенко назвал отличие SHAMANа от «Любэ»
«Холоп» и «Джокер» вернутся: 10 самых ожидаемых фильмов 2024 года
