«Часто именно умные интерпретаторы оказываются не в состоянии оставить пустые предметы такими пустыми, каковы они были на самом деле. Они вкладывают в них нечто духовное, нечто принципиальное — что не соответствует их тривиальному, пошлому и примитивному характеру»
Петер Слотердайк, «Солнце и смерть»
Проницательный читатель может подумать, что цитата в эпиграфе приведена мной для каламбура: альбом «Солнце мёртвых», а в рецензии цитируется книга с названием «Солнце и смерть». Но с таким же успехом я мог бы привести цитату из романа Ивана Шмелёва «Солнце мёртвых», и тогда гарантированно не промахнулся бы. Однако я цитирую Слотердайка с другим посылом. Посыл этот прост: давайте, друзья, при взгляде на рэп будем теми интерпретаторами, которые в состоянии оставить предмет таким, каков он есть, не наделяя его дополнительными смыслами!
Теперь о рэпе.
Сейчас это тема модная, о ней говорят даже на центральном телевидении. Я же по праву человека, который пишет и говорит о рэпе давно и много, на правах автора книги о русском рэпе позволю себе задеть эту популярную тему, тему рэпа, вместе с темой не особо популярной и даже избегаемой, а именно темой смерти. Это будет логично, поскольку русский рэп сам крепко привязал себя к этой теме.
Русский рэп последовательно снимает табу с темы смерти, которую современная культура хочет или совершенно изгнать (в идеале), или, по крайней мере, поставить её в дальний угол да посадить на поводок, как провинившуюся собачонку, чтобы она в этом углу своём сидела и смиренно помалкивала.
Но смерть ведь не собачонка, и её на цепь не усадить, она, скорее, «сказочный волк», по выражению Мандельштама, и рано или поздно она порвёт все поводки и унесёт человека вместе с собой в те таинственные дали, за поля, за леса, за моря, неизвестно куда, в земли последней Тайны...
Русский рэп делает попытку заговорить о смерти как о таком таинственном сказочном волке.
За последние годы в русском рэпе появилось несколько альбомов, посвящённых смерти: «Песни о любви и смерти» группы 25/17, их же альбом «Русский подорожник» (да и вообще любой альбом у 25/17 — это песни о любви и смерти, как признавались сами же участники), группа «Записки неизвестного» выпустила альбом «Жил человек...», в котором о смерти заговорила языком Андрея Платонова; у рэпера РИЧа вышел альбом саундтреков к смерти «Метан», затем рэпер Хаски написал альбом «Автопортреты», в котором тоже о ней, о страшной, далёкой, родной, русской — смерти.
Теперь Слава КПСС, которого после его победы в рэп-баттле над Оксимироном признали рэпером номер один в России. Так ли это? Действительно ли Слава КПСС теперь «главный рэпер в России»? Нет, конечно. Рэп сегодня явление тотальное, рэп делают все, рэп слушают все. Рэп, по выражению Захара Прилепина, стал сегодня русской народной музыкой. И если вы думаете, что баттл-рэп — это единственный рэп, то вы глубоко ошибаетесь. Баттл-рэп — это самый простой рэп-жанр, это вершина айсберга. Но именно о ней мы и говорим. Ведь надо как-то начать говорить о рэпе. Итак, Слава КПСС написал альбом о смерти.
Вообще это интересный шаг: сначала хайпануть по максимуму от победы в рэп-баттле с Оксимироном, прийти на канал «Культура» и засветиться в рекламе с Киркоровым, а потом — записать мрачный альбом о смерти...
Альбом и вправду вышел мрачный. Уже первый взгляд на обложку говорит, что эстетика смерти — это, прежде всего, антиэстетика, эстетика уродливого (обложка отсылает к «Русскому альбому» БГ, но только у последнего на обложке изображена жар-птица на ярком фоне, а у Славы КПСС на чёрном фоне изображено уродливое существо в коконе, что-то вроде монстра из фильма «Чужой»), а любое слово о смерти — неправда. Сколько бы слов ты о ней ни сказал. Сколько бы песен о ней ни спел.
А не думать и не говорить о смерти не получается. Как писал Лев Толстой, если человек начал думать, то о чём бы он ни думал, он будет думать о смерти. Так куда же деваться? Тем более в нашем мире, в мире постмодерна и постправды (термин из современной европейской философии), когда ничто не истинно?
Слишком много смертей в мире постмодерна. Смерть Бога, смерть автора, смерть истории, смерть всего сакрального и, быть может, смерть истины. Что же остаётся нам? Какая истина ещё не умерла? Лишь истина смерти! И если рэп-бунтари выступают против мира, где отсутствует истина, мира мещанской пошлости и бесчеловечного капитализма, то они просто обречены обратиться к последней ужасающей и таинственной истине — истине смерти.
Рэп-поколение старается разгадать русскую смерть, даёт целую галерею образов смерти. Альбом Славы КПСС «Солнце мёртвых» — лишь веха в этом процессе разгадывания русской смерти. И надо сказать, что Славе удалось пару своих слов вставить в дискурс русской смерти. Вот, например, пара цитат из альбома. «Мёртвое ожило, потом снова померло / и дальше потащило крест / из-за плешивой скалы Благовест». Это как будто подражание слогу Андрея Платонова, но подражание очень даже неплохое! Или вот тоже неплохой образ, циничный, но и надрывный: «Жмуриков обводит детвора в цветные мелки».
Слава в альбоме говорит: «Над всем смеюсь, но смеюсь всерьёз», и это, конечно, особенно относится к главной теме альбома. К смерти.
Вообще альбом «Солнце мёртвых» должен был удивить слушателей Славы КПСС. Вдруг оказалось, этот рэпер может не только в баттлах поливать грязью и хвастаться некстати в своих панчах прочитанными книгами, но может и самостоятельно поработать с сюжетами из русской литературы. Альбом и вышел литературный. Иван Шмелёв, Юрий Мамлеев, Георгий Иванов, Александр Башлачёв, Борис Гребенщиков и другие присутствуют здесь не только в виде имён и случайных отсылок, но действительно вплетены в альбом в виде образов и сюжетов. Например, однозначно удалась Славе песня по мотивам скандального романа Мамлеева «Шатуны». В русском рэпе такого ещё никто не делал, хотя русский рэп справедливо считается литературоцентричным.
Если Слава будет продолжать в том же духе, то от него можно ожидать много интересного в будущем. Главное, чтобы он не забывал о смерти. А впрочем, это касается всех нас.