Военный корреспондент Владлен Татарский был убит 2 апреля во время проведения собственного творческого вечера. В результате взрыва в петербургском кафе пострадали порядка 30 человек. Кто стоит за преступлением, почему мишенью стал именно Татарский и какие выводы можно сделать из этой трагедии — об этом cоветник врио главы ДНР Ян Гагин рассказал в интервью NEWS.ru.
«Украина в очередной раз подтвердила статус террористического государства»
— Вы знали Владлена Татарского лично?
— Разумеется. Он был отличным товарищем, настоящим воином и просто хорошим человеком. Мы общались, так же, как и с Дашей Дугиной.
— Убийства Дарьи Дугиной и Владлена Татарского — это один почерк?
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
— Сложно сказать, один ли почерк. Но сделано профессионально. Устранены объекты [Дугина и Татарский]. И события имеют большой резонанс. Это общее, да.
Но не нужно рассматривать это как повод для паники — это повод для того, чтоб мы все собрались в единый кулак. Чтоб мы были единым народом — тогда мы победим, тогда мы будем сильной страной.
Владлена жалко. Как и Дашу. Хочется верить, что оба эти имени не забудут. И того, что с ними произошло, тоже. Я общался с обоими, мы были приятелями, много раз пересекались с Максом (настоящее имя Татарского — Максим Фомин. — NEWS.ru) на фронте. И под Волновахой, и под Мариуполем, когда штурмовали эти города. Он был настоящим воином и талантливым корреспондентом. Он еще многое мог бы сделать.
Но сейчас речь даже не о них, а о самом явлении. На мой взгляд, можно сказать, что боевые действия пришли к нам в тыл, в наши большие города, которые находятся от Донбасса достаточно далеко. И совершенно очевидно, что государство Украина — террористическое государство — в очередной раз просто подтвердило свой статус.
И может быть, убийство Владлена Татарского — это такой звоночек для сытых Москвы и Питера и других крупных городов, что противник не остановится, что такое теоретически возможно в любом городе. И что российский обыватель, который, может быть, до сих пор не понял, что там [в зоне СВО] творится, понял бы, что мы там должны победить. И идти до конца. Потому что если мы там не победим, то страшно предположить, что может быть потом здесь, уже далеко от Донбасса.
— Однако международное сообщество не признает Украину террористическим государством, а наоборот, помогает ей.
— Да, уже были попытки признать Украину страной-террористом. После применения химоружия, после гибели Даши [Дугиной]. После многих и многих терактов и других преступлений, которые Украина совершила. Список-то достаточно большой наших чиновников и гражданских лиц, которые погибли в терактах.
Наш МИД пытался добиться признания Украины террористическим государством на площадке ООН. Но ООН не считает, что Украина — террорист. К сожалению. Потому что ООН приватизирована Америкой. Так что вряд ли мы добьемся этого официального статуса. Что делать в этой ситуации? Надо просто победить — и всё.
«Штатам россияне не нужны даже в качестве обслуги»
— Почему именно Татарский был выбран в качестве жертвы? Он стал значимой фигурой в формате в том числе ментальной войны?
— Да, он стал значимой фигурой — он честно и метко говорил. Он был везде, во всех горячих точках этого фронта. И он для них [руководства Украины] стал, видимо, личным врагом.
Я еще раз подчеркну важность момента: к российскому обывателю сейчас должно прийти понимание, что это всё действительно серьезно: если мы не победим в СВО, это всё может прийти в наши города. Вот для чего мы на Украине: чтобы этого у нас не было.
Потому что достаточно часто слышно во всех сытых и мирных городах России (Москва, Питер, Екатеринбург, где я бываю достаточно часто): мол, зачем нам эта спецоперация. Все теперь должны понимать, зачем мы там. И если мы не победим, каждый может дорисовать себе, что произойдет дальше.
Те же, кто считает, что надо сдаться на милость победителей — Европы, Штатов и иже с ними, — должны понимать, что слуги у них уже есть в лице Украины, Восточной Европы, мы им не нужны в любом случае. Наше население им не нужно совершенно даже для обслуги. У них есть кому обслуживать газопроводы, месторождения нефти, которые они хотят получить десятилетия. Всё у них уже есть.
— Но есть и другой вариант остановить конфликт на Украине — мирные переговоры. Как вы видите эту перспективу?
— Надо понимать, что все наши граждане для Запада, который управляет Украиной, — человеческий мусор, подлежащий уничтожению. Поэтому все эти высказывания о том, что «давайте мы сдадимся-примиримся»...
На мой взгляд, переговоры возможны только после нашей победы. Как сказал верховный главнокомандующий, когда Украина будет демилитаризирована и денацифицирована. Когда Украина не будет иметь возможности осуществлять тот геноцид русских, который там творится, в том числе в отношении УПЦ. Вот наши цели, их четко озвучил президент, и к ним надо идти.