Дни шиитского паломничества Арбаин 16–17 сентября 2022 года в священный иракский город Кербелу снизили накал внутриполитической борьбы в Ираке, поскольку основные противоборствующие стороны — представители именно шиитского направления в исламе и вынуждены умерить политический пыл на время праздника. Но угрозы возникновения внутришиитского конфликта в Ираке сохраняются, и новая эскалация вполне вероятна после того, как миротворческая инерция шиитских религиозных праздников будет исчерпана.
Политический кризис в Ираке продолжается с октября 2021 года, когда в стране прошли пятые парламентские выборы после вторжения США в Ирак в 2003 году. Движение иракского клирика Муктады ас-Садра «Ас-Сайирун» получило большинство мест, но оказалось не в состоянии сформировать правительство. Но и оппоненты Садра из альянса шиитских партий «Координационная структура» не смогли создать устойчивую коалицию, которая обеспечила бы формирование кабинета министров.
Шииты против шиитов
Показательно, что на этот раз конфликт разгорелся не между суннитами и шиитами или этническими группами, такими как курды и арабы, а внутри шиитов — крупнейшей религиозной общины Ирака, которая вышла победителем из противостояния с террористическим «Исламским государством» (организация признана террористической и запрещена в РФ) и, воспользовавшись этим успехом, окончательно маргинализировала политические силы суннитов (политическая партия которых «Суверенитет», к слову, поддержала Садра), а также «поставила на место» курдов после того, как у них были отобраны нефтяные месторождения Киркука.
Однако теперь Ираку грозит уже новая междоусобная борьба, причем уже внутри шиитской общины. И она грозит перейти в горячую стадию.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Причиной стала в том числе неспособность Ирана выступить посредником и восстановить связи между различными шиитскими силами страны, не допустив конфликта между ними. Ранее, во времена руководства Касема Сулеймани иранским спецподразделением «Аль-Кудс» в рамках КСИР, ему не только подчинялись военизированные шиитские проиранские группировки в Ираке, но к его голосу прислушивался в том числе и Муктада ас-Садр. Это позволяло сдерживать эскалацию между различными ветвями шиитов Ирака еще на начальной стадии. Теперь же этот баланс оказался нарушен.
«Хашд аш-Шааби», крупнейший альянс иракских шиитских группировок, действующих под эгидой сил безопасности и получающих прямую поддержку от «Аль-Кудс», также во многом оказался расколот. Наиболее рельефно это проявилось в ходе покушения на иракского премьера Мустафу аль-Казими в ноябре прошлого года с помощью заминированного беспилотного летательного аппарата (БПЛА). В подготовке этого теракта была обвинена шиитская группировка «Асаиб Ахль аль-Хакк».
Источники в «Хашд Шааби» тогда сообщили МЕЕ, что «Асаиб Ахль аль-Хак» и «Катаиб Хезболла» открыто «восстали» против Ирана, прямо игнорируя приказы Тегерана.
Каис Хазали, глава «Асаиб», и Абу Хусейн аль-Хамидави, командир «Катаиб Хезболла», заявили иранцам, что поддержка Тегераном кандидатуры аль-Казими на второй срок нарушила связь между союзниками.
При этом Фалиха аль-Файад, оставаясь главой «Хашд аш-Шааби», также входит в «Координационную структуру», что лишь укрепляет претензии со стороны садристов по поводу чрезмерной роли Ирана в делах Ирака.
Иран претендует на лидерство над всеми шиитами, и отношения с ним стали одной из главных видимых линий раскола между садристами и их оппонентами. Садристы, лидер которых когда-то был близким союзником Тегерана, утверждают, что Багдад должен дистанцироваться от всех иностранных держав, включая как Соединенные Штаты, так и Иран. В то время как большинство других иракских шиитских партий по-прежнему тесно связаны с могущественным соседом Ирака, получая от него поддержку.
На фоне неудач с формированием нового правительства Муктада ас-Садр 9 августа объявил, что уходит из политики. Однако многие эксперты оценили этот шаг как переход клирика к новым формам борьбы за власть и начало использования им инструментов насилия вместо политической борьбы.
Тогда десятки тысяч сторонников Садра, который позиционировал себя противником поддерживаемых Ираном ополченцев в Ираке, в гневе вышли на улицы, вступая в столкновения с иракскими силами безопасности, штурмуя бетонные барьеры вокруг особо охраняемой правительственной «зеленой зоны» в Багдаде и атакуя резиденцию правительства. Премьер-министр Ирака Мустафа аль-Каземи запретил силам безопасности открывать огонь по демонстрантам. Но тем не менее жертв избежать не удалось. Сторонники ас-Садра столкнулись не только с силовиками, но и с представителями других шиитских движений. В свою очередь для защиты от последних на стороне протестующих выступили вооруженные формирования «Сарая ас-Салам», подчиненные Садру.
Ситуация оказалась критической не только в Багдаде, но и в южных провинциях Ирака, в том числе в Басре. После того как десятки людей были убиты, Садр выступил по телевидению и призвал своих сторонников разойтись по домам, смягчив политический кризис, парализовавший Ирак на несколько месяцев.
Садр в своей политической повестке выступает за бескомпромиссную борьбу против коррумпированного политического класса, который тесный связан с Ираном. В то же время подобный вызов чреват развитием конфликта и переходом его в горячую фазу: иракские группировки шиитов-хомейнистов могут постараться решить проблему Садра силовым путем, в то же время сторонники антииранских шиитских исламистов во главе с Садром способны взять Багдад под свой контроль.
Пока что этот сценарий кажется маловероятным после первых неудачных уличных протестов Садра. Но, будучи наследником одной из самых влиятельных семей духовенства шиитского мира, Садр также опирается на мощные военизированные группировки шиитов, такие как «Сарая ас-Салам». Эти формирования, которые тогда назывались «Джейш аль-Махди», уже принимали активное участие как в противостоянии американским интервентам и их союзникам, так и в борьбе за власть в шиитской общине и межобщинной резне в 2006–2008 годах. После этих событий Муктада ас-Садр на какое-то время ушел в тень, в том числе занялся продолжением религиозного образования в Иране, однако затем вновь вернулся к активной политической жизни. Поэтому его потенциал еще в полной мере не задействован, а его противники должны дважды подумать, прежде чем списывать его со счетов.
Арабский садризм против иранского хомейнизма
Говоря об отношении Садра к Ирану, необходимо уточнить — ни в коем случае нельзя считать этого иракского клирика убежденным противником Тегерана и его идеологии.
Мало того, сама идеология садризма является ответвлением иранского хомейнизма и точно так же опирается на концепцию «велаят э-факих» — то есть на необходимость передачи власти, а точнее, «опеки над государством», шиитскому духовенству до возвращения «скрытого имама» Махди. Это возвращение должно случиться «в конце веков». В то же время, например, сторонники лидера иракских шиитов «великого аятоллы» Али ас-Систани категорически с таким подходом не согласны, отвергая любые формы государственной власти до прихода Махди (но фактически взаимодействуя с любой формой правления).
Тем не менее существенное отличие садристов от хомейнистов — в их прагматизме и иракском национализме. Они вспоминают о «велаят э-факих» и о ведущей роли иранского рахбара Али Хаменеи лишь тогда, когда им нужно получить помощь и поддержку со стороны Ирана. В то же время Садр ищет пути стать самостоятельным лидером Ирака, неподконтрольным возглавляемой Хаменеи системе «велаят э-факих», через участие в светской, республиканской системе управления страной. И поэтому часто Садр оказывается гораздо ближе к Систани, который отвергает «велаят э-факих», чем к Хаменеи.
Но при этом у садристов припасен «камень за пазухой» и для Систани. Претензии к аятолле со стороны садристов как раз проистекают из их арабского национализма, так как род Систани, как можно судить по его фамилии, происходит из иранского региона Систан, а сам аятолла родился в иранском Мешхеде и не является иракским арабом.
Вместе с тем расхождения между Садром и Ираном проявляются, например, в вопросах поддержки режима Асада. Здесь надо отметить участие садристских иракских формирований («Лива Зульфикар») в боевых действиях в Сирии на стороне сирийского правительства. Однако Садр, вероятно, пришел к выводу о том, что иранская поддержка Асада превращает эту страну в такой же «придаток» Ирана, каким в Тегеране хотели бы видеть Ирак и против чего выступают садристы. Поэтому, согласно заявлению Садра, которое он сделал в 2017 году, если Башар Асад не хочет, чтобы его постигла участь свергнутого лидера Ливии Муаммара Каддафи и других, то он должен подать в отставку.
«Вопрос об уходе Асада должен решить сирийский народ. Но Асад должен сам подать в отставку, чтобы положить конец страданиям этого народа и не допустить, чтобы страной завладели террористы», — сказал ас-Садр.
Таким образом, если более доступно постараться описать отношения Садра и Ирана, то это во многом похоже на отношения Румынии времен Чаушеску и СССР, когда, несмотря на признание ведущей роли Москвы и участие в ОВД, Бухарест мог, например, осудить ввод советских войск в Чехословакию и поддерживать тесные связи с западными государствами.
Точно так же и Садр готов вести переговоры и получать поддержку от Саудовской Аравии, главного, наряду с Израилем, антагониста Ирана на Ближнем Востоке, несмотря на формальное нахождение садристов в иранской «Оси сопротивления».
Иранский фактор в Ираке
Присутствие Ирана в Ираке, которому пытаются противостоять садристы, стало возможным благодаря США. Они сочли целесообразным не оставлять после себя вакуум и передать власть проиранским политическим силам во главе с крупнейшей и старейшей шиитской партией в стране «Дава» («Призыв»), точнее — её проиранскому крылу во главе с Нури аль-Малики.
Во многом проиранская и дискриминационная по отношению к суннитскому меньшинству политика аль-Малики привела к межконфессиональному конфликту в стране, которым воспользовались террористы «Исламского государства Ирака», затем превратившегося в ИГ.
Что касается Садра, то он, выступая на острие вооруженной борьбы с Соединенными Штатами, получал лишь ограниченную поддержку со стороны Тегерана, в отличие от тех же шиитских сил, за которыми стоял Иран и которые пошли на договоренности с Вашингтоном. Передача же им власти привела к первому столкновению проиранских шиитских сил, которых поддерживали как США, так и Иран с садристами в 2008 году. Тогда премьер-министр Нури аль-Малики санкционировал крупную военную операцию против «Джейш аль-Махди» в Басре.
Поэтому для садристов одинаково важно очистить страну как от сторонников Ирана, так и от «американских марионеток», но при этом и те и другие могут быть одними и теми же лицами. А вот в дальнейшем, когда Ирак обретет полный суверенитет, между ним и Ираном уже будут выстраиваться равноправные союзнические отношения, которые, однако, не должны мешать Багдаду развивать партнерские связи с иными соседями, в том числе и Саудовской Аравией.