Как отмечали Новый год в годы ВОВ: елки на фронте и в блокадном Ленинграде

Война изменила все, но не смогла отнять у людей надежду. В самые страшные годы Великой Отечественной, когда каждый день был борьбой за жизнь, наступление Нового года оставалось особым событием. Его ждали на передовой, в осажденных городах и в далеком тылу. Это был символ веры в то, что ужасы войны останутся в старом году, а новый принесет долгожданный мир. Люди отмечали праздник, создавая чудо из ничего — из обрезков бумаги, скудного пайка и непоколебимой уверенности в победе. История новогодних праздников военного времени — это история невероятной стойкости человеческого духа.

Фронтовой праздник: скромные елки в землянках и самодельные игрушки

На линии фронта Новый год был, пожалуй, самым важным праздником. Он напоминал о мирной жизни, о доме, о семье, ради которой солдаты терпели лишения и шли в бой. Даже в тяжелых условиях окопов, землянок и временных лагерей бойцы находили силы и возможности создать атмосферу торжества. Главным символом праздника была, конечно, елка. Найти целое дерево — редкость, поэтому чаще украшали срубленные ветки сосны или ели. В их отсутствие роль новогоднего деревца могли исполнять даже ветки клена или вяза. Эти скромные «елки» преображались благодаря солдатской смекалке и умелым рукам. Игрушки мастерили из всего, что было под рукой: из бинтов и марли, гильз и консервных банок, проволоки и соломы. На ветках появлялись танки и самолеты, пятиконечные звезды и фигурки солдат. Иногда мастерили традиционные украшения — шары из яичной скорлупы или ваты.

Праздничный стол на передовой складывался из того, что удавалось раздобыть. Основой чаще всего были армейские консервы, хлеб и скромные запасы из домашних посылок. Особым подарком для бойцов к празднику были так называемые наркомовские, или ворошиловские, 100 грамм водки, которые выдавались по постановлению Государственного комитета обороны. Неоценимой была моральная поддержка из тыла. Жители городов и сел собирали для защитников посылки. В них клали не только теплые вещи, варежки и носки, но и самое дорогое — сладости, которые были огромной роскошью в военное время. Солдаты получали карамель и шоколад, а также папиросы. Эти скромные дары согревали душу. Центром праздничного вечера становились письма из дома — те самые треугольники, которых ждали с огромным нетерпением.

В ответ фронтовики отправляли специальные новогодние почтовые бланки с надписями «С Новым годом, родные!» или открытки, где художники соединяли праздничные мотивы с военной тематикой. В этих письмах звучала одна главная мысль. «Пусть этот год будет для нас радостным и счастливым!.. Придет весна, она смоет следы последнего фрица с нашей земли», — писал один из бойцов своей семье в 1942 году.

Блокадный Ленинград: картофельные лепешки вместо оливье и надежда

Самым суровым испытанием для традиции встречи Нового года стал блокадный Ленинград. Первая военная зима 1941–1942 годов была самой страшной: лютый холод, отсутствие света, воды и катастрофический голод. В таких условиях сама мысль о празднике казалась невероятной. И все же ленинградцы находили в себе силы отмечать. Для них это был акт духовного сопротивления, попытка ухватиться за крупицу нормальной жизни. Дневники жителей осажденного города сохранили пронзительные свидетельства тех дней. Шестнадцатилетний Боря Капранов записал 31 декабря 1941 года: «Сегодня последний день старого года, и новый встречать нечем… Впервые мы так встречали Новый год — даже не было крошки черного хлеба, и вместо того, чтобы веселиться вокруг елки, — мы спали, так как нечего было есть».

Но даже в этом аду случались чудеса. В школах и уцелевших детских садах старались организовать для ослабевших детей утренники. Например, в декабре 1941 года на детском празднике ребята получили невероятное по тем временам угощение: суп из чечевицы, пару котлет и желе. Елки украшали чем могли: игрушками, сохранившимися с мирного времени, или самодельными украшениями. Водитель Максим Твердохлеб совершил настоящий подвиг, сумев под обстрелами привезти в осажденный город мандарины для детских праздников. Художник Иосиф Серебряный вспоминал, как на одном из новогодних вечеров стол был сервирован белоснежной скатертью и украшен искусно сделанной из бумаги и красок бутафорией — колбасами, рыбой, икрой. А реальная еда состояла из сэкономленного хлеба, котлет из конины и небольшого количества пива.

Меню блокадников было скудным и часто страшным. Помимо хлеба по карточкам, в ход шли суп из пищевой целлюлозы, «котлеты» из жмыха, подобие студня из столярного клея. Как записала в дневнике сотрудница архива Нина Худякова, собравшиеся за новогодним столом слушали по радио выступление Михаила Калинина, которое вселяло уверенность в победе. «За нашу победу!» — звучал тост в ту памятную ночь.

Эвакуация и тыл: как старались создать праздник для детей

Тыл, куда были эвакуированы миллионы людей из прифронтовых районов, стал местом, где особенно бережно старались сохранить детство. Задача была колоссальной: только из блокадного Ленинграда с ноября 1941-го по апрель 1942 года было вывезено 550 тысяч человек. Измученные, истощенные люди, среди которых было множество детей, прибывали на Урал, в Сибирь, в Среднюю Азию. Местные власти и жители, сами жившие в условиях жесткой карточной системы и нехватки всего, совершали невозможное, чтобы принять беженцев. Эвакуированных размещали в школах, клубах, бараках, в домах местных жителей. И, несмотря на все трудности, Новый год для детей старались устроить обязательно.

В городах и селах тыла организовывали новогодние елки. Например, в Казани с 1 по 12 января 1942 года детский кинотеатр «Пионер» проводил праздничные представления. Елки наряжали самодельными игрушками из бумаги, ваты, ткани. Сохранились фотографии и описания таких праздников. В альбоме одной из школ города Мамадыша за 1945 год осталась запись: «В чистом, просторном классе стояла красиво убранная елка. Светящиеся шарики, звездочки, бусы, корзиночки, фрукты — все это как-то особенно блестело». На утренник являлся Дед Мороз, который плясал «Барыню» и «Залихватского русака», поднимая настроение детям.

Особой заботой окружали эвакуированных ленинградских детей. Их судьбы были трагичны. Детей вывозили из города часто уже тяжело больными дистрофией. Поездка по Дороге жизни через Ладогу и далее в теплушках была полна опасностей. Но на новом месте их ждало спасение. Так, 146 детей сотрудников Эрмитажа после долгих мытарств оказались в поселке Ляды Молотовской (ныне Пермской) области. Местный колхоз, несмотря на собственную нужду, выделил для интерната муку, картошку, капусту. В Красноярском крае ленинградских детей забирали в семьи прямо с вокзала. Создать для них праздник, вернуть ощущение безопасности и заботы — это была еще одна фронтовая задача тыла, и люди с ней справлялись.

Блюда, украшения и песни того времени: память о стойкости

Угощения на праздничном столе резко отличались от довоенных. В тылу, несмотря на карточную систему, хозяйки старались приготовить что-то особенное: пекли пироги с капустой или картошкой, варили суп. Настоящим деликатесом были сушеные фрукты или несколько конфет, сохраненных для праздника. На фронте основным угощением были солдатская каша, тушенка, хлеб и те самые «наркомовские» 100 грамм. Иногда удавалось разнообразить стол трофейными продуктами. В блокадном Ленинграде на Новый год праздничным блюдом могла стать лепешка из картофельных очистков или дуранды (жмыха), а «десертом» — желе из столярного клея, подслащенного жженым сахаром.

Украшения были почти целиком самодельными. Елочные игрушки делали из подручных материалов. На фронте — из гильз, патронной ленты, фольги. В тылу дети мастерили игрушки из бумаги, раскрашивали шишки, клеили цепи из разноцветных полосок, вырезанных из журналов. Популярны были игрушки в виде парашютистов, танков, красных звезд. Даже Дед Мороз часто был самодельным, из ваты и папье-маше. Большой популярностью пользовались новогодние открытки. Они выпускались даже в военные годы, и на них часто изображались сцены, где Дед Мороз бил фашистов или бойцы сидели у елки на передовой. Эти открытки были мощным эмоциональным оружием.

Песни и стихи, звучавшие в новогоднюю ночь, тоже были особенными. На фронте и в тылу пели довоенные лирические песни, которые напоминали о доме и мирной жизни. Но особой популярностью пользовались новые, военные песни, такие как «В землянке» или «Темная ночь». На праздничных концертах в частях звучали патриотические стихи и песни, поднимавшие боевой дух. В домашнем кругу читали стихи, слушали по радио выступления лидеров страны, которые в новогодних обращениях обязательно говорили о скорой победе.

Новый, 1945 год страна встречала с особым чувством. Победа была уже не за горами, ее дыхание ощущалось в каждом тосте, в каждой улыбке. Этот праздник стал символом грядущего возвращения к жизни. Пройдя через невероятные испытания — фронтовую стужу, блокадный голод, тяготы эвакуации, — советские люди сумели сохранить важную традицию. Они праздновали не потому, что было легко и сытно, а потому, что верили. Верили в то, что следующий год обязательно будет лучше. Их скромные, сделанные из ничего елки, простые угощения, письма-треугольники с фронта и на фронт стали настоящим уроком стойкости. Это была победа духа над обстоятельствами, жизни над смертью. И в этом — главный смысл того военного Нового года, память о котором мы храним как величайшую ценность.

Ранее мы писали про «Кировец»: инженерный гений СССР и легенда советских полей.