Полицейские Германии, Австрии, Италии, Британии в последние месяцы столкнулись с неожиданным вызовом. Им приходится то и дело отдирать от асфальта, общественных зданий и музейных картин приклеивающихся к ним экоактивистов, которые столь экстравагантным способом хотят привлечь внимание к проблеме изменения климата. Как пишет немецкий портал Focus online, правоохранители уже поднаторели в отмывании демонстрантов от различных поверхностей, но зачастую держат рецептуру раствора в тайне «по оперативным соображениям». Параллельно в СМИ и соцсетях множатся догадки о том, какое именно «скрепное» вещество употребляют последователи Греты Тунберг. Некоторых пользователей осенила догадка: а не стоит ли за этими эпатажными акциями просто-напросто скрытая реклама суперклея, который, к слову, производится в США?
Не проходит и дня, чтобы участники движений «Последнее поколение» (Die Letzte Generation), «Восстание против вымирания» (Extinction Rebellion) и «Просто останови нефть» (Just stop oil) не устраивали громких перформансов в Берлине, Вене, Лондоне, Риме, Мадриде и других европейских городах. Они клеятся к полотнам великих мастеров (среди жертв экодомогательств — Боттичелли, Гойя, Вермеер, Ван Гог, Моне, Мунк) и к античным статуям (в августе противники угольных шахт прилепились к основанию и без того страдальческой скульптурной группы «Лаокоон и его сыновья» из Музеев Ватикана), блокируют автотрассы, станции метро и мосты, проникают на парковки банков, в элитные автосалоны и даже внутрь госучрежений (в сентябре экоактивисты приклеили себя суперклеем к креслу спикера палаты общин британского парламента).
Порой это приводит к курьезам, как в немецком Вольфсубрге, где девять «ниспровергателей системы» приклеились ладонями к полу Павильона Porsche в музее автомобилей Volkswagen. Сотрудники не стали вызывать полицию. Напротив, они «признали право граждан на протест» и оставили их на ночь, погасив за собой свет и отключив кондиционеры, чтобы защитники природы остались довольны. Музейщикам за жестокий троллинг ничего не было, зато прибывшие наутро стражи порядка возбудили против экоактивистов дело за незаконное проникновение и порчу имущества. Те, в свою очередь, возмущались, что с ними обошлись бесчеловечно — не дали сходить в туалет и заказать доставку пиццы.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Но случаются и трагические происшествия, как в Берлине, где велосипедистка попала под грузовик, а спасатели не успели приехать к женщине на помощь из-за перекрытых улиц. После этого христианские демократы в бундестаге (при Меркель они находились у власти, а с прошлого года перешли в оппозицию) потребовали ужесточить наказание за социально опасные издержки климатических забастовок в виде тюремного срока от трех месяцев до пяти лет. Некоторые политики даже сравнили радикальных последователей Греты Тунберг с леваками-террористами из «Фракции Красной Армии» (RAF), которые третировали Западную Германию и Берлин в 1970-е годы. «Протест или террор?» — с таким громким заголовком на обложке, посвященной экопротестам новой волны, вышел немецкий журнал Stern.
Хотя большинство немцев не согласились с этим сравнением (все-таки на руках RAF — кровь тридцати человек), наблюдатели отмечают лево-анархический уклон последователей Греты Тунберг (да и самой Греты, призвавшей недавно «уничтожить всю капиталистическую систему»). Новым орудием пролетариата выступают не булыжники, даже не «коктейли Молотова», но банки с супом, картофельным пюре и нефтеобразной черной жижей, которые забрызгивают музейные шедевры и учреждения, а также пресловутый суперклей.
Борцы с изменением климата в Эдинбурге взяли пример с остальных и приклеили себя суперклеем к зданиям, чтобы заявить о себе. Они специально взяли на вооружение эту тактику, чтобы вызвать максимальный переполох у полиции. Представитель Скотленд-Ярда сообщил, что его сотрудники используют некое «жидкое средство для отклеивания» возмутителей спокойствия, но отказался уточнить, какое именно — «по оперативным соображениям», — отмечает BBC.
А вот немецкие коллеги готовы все же поделиться секретами.
Полиция должна действовать быстро, и к настоящему времени сотрудники служб экстренной помощи получили четкие инструкции. Самое предпочтительное средство — растительное масло, объяснил представитель правоохранительных органов Берлина в ответ на наш запрос, — сообщает Focus online. — Было обнаружено, что растительное масло справляется с самыми разными клеями, но все же не со всеми. Поэтому, к примеру, полиция земли Гессен делает ставку на другие средства.
Издание отмечает, что жители Франкфурта, деловой столицы Германии, «уже несколько месяцев страдают от проблемы самоклеящихся демонстрантов». В апрельском полицейском отчете говорилось, что в один из протестных дней были перекрыты важные автомобильные дороги сразу в девяти местах, в том числе главная трасса, ведущая в город. Но чиновники довольно быстро сообразили, как «соскребать граждан с асфальта». Их ноу-хау — мыльная вода!
Мы используем мыльный ополаскиватель, а затем очень осторожно вызволяем людей, — отрапортовал представитель полиции Франкфурта. — Мыльная пена льется на руки или на другие застрявшие части тела, а также на поверхность дороги, в результате протестующий может быть очень быстро и практически безболезненно отделен от тротуара.
Опыт немцев изучили и в соседней Швейцарии, где при укладке асфальта используется гудрон.
Раньше мы использовали только растительное масло и всегда подключали к операции Департамент охраны и спасения (аналог МЧС. — NEWS.ru), — рассказала пресс-секретарь полиции Цюриха Джудит Хедель журналу Weltwoche. — Но потом убедились, что процедуры проходят безболезненно, в худшем случае они чреваты небольшим покраснением или ссадиной. В таких случаях не надо подключать скорую — это было бы слишком.
«Конец гражданскому неповиновению можно также положить при помощи теплой воды с мылом, ацетона, трехпроцентного раствора перекиси водорода или даже жидкости для снятия лака. И блокпосты растворяются как по мановению волшебной палочки», — отмечает издание. В Управлении государственной полиции Вены тоже используют растворители вроде ацетона.
Полицейские всегда очень бережны с нами, — признает активистка Флориан Вагнер из «Последнего поколения». — Для отклеивания им не нужен ордер, закон также не предусматривает привлечения врачей. Тем не менее на такие операции, как правило, дополнительно направляются офицеры, прошедшие специальную медицинскую подготовку. Иногда чиновники дополнительно накладывают жесткую резиновую ленту, чтобы мы смогли оторвать руки от асфальта.
А вот председатель Австрийской ассоциации дерматологов Йоханнес Нойхофер не устает предупреждать по телевизору: «Некоторые активисты могут пожалеть об этом через несколько лет. Следует опасаться необратимого повреждения органов осязания и тонких нервов ладони».
Так что же за суперклей используют демонстранты? В соцсетях на этот счет можно найти немало шуток. «Надеюсь, это веганский суперклей?», «Производители должны приплачивать защитникам природы за пиар», — пишут пользователи. Примечательно, что упоминания о марке суперклея чрезвычайно редки. Но все следы ведут в США, причем ни много ни мало — в военную отрасль страны, пишет австрийское издание Kurier. Оно ссылается на немецкого химика Даниэля Верца, который утверждает: в таких случаях особенно эффективен клей на основе цианоакрилата.
На самом деле это военное изобретение. Суперклей создал американский химик Гарри Кувер. Он ни о чем таком не думал, просто в 1942 году работал над прозрачным пластиком для прицельной оптики танков. Так родился полимер цианоакрилат. У него обнаружился недостаток: он был очень-очень липким. Девять лет спустя Кувер снова потерпел неудачу — когда дело дошло до создания термостойких колпаков кабины из цианоакрилата. Однако этот недостаток обернулся достоинством для гражданской сферы: неудачный проект превратился в бизнес-идею и прибыльный продукт. В 1958 году на рынке появился клей Super Glue. Он склеивал практически все. Даже раны, полученные в боях во время войны во Вьетнаме, — рассказывает Kurier.
В СМИ мелькает еще одно название — суперклей «Горилла». Он также производится в Соединенных Штатах, хотя и на основании другого полимера. Идею позаимствовал в 1991 году американец Марк Сингер у жителей Индонезии, которые использовали полиуретановый клей при изготовления мебели из тикового дерева. Вернувшись в США, американец запатентовал торговую марку Gorilla Glue, поместив на лейбл выразительную обезьяну, «которая всегда приходит на помощь». Не исключено, что «Горилла» вдохновляет и климатических активистов, хотя производители категорически не рекомендуют наносить свой клей на кожу. Одна американка даже подала иск к компании после того, как «нанесла немного клея на волосы вместо лака для укладки». В итоге шевелюра превратилась в «непробиваемый шлем», с которым ничего нельзя было поделать, и дама собирала в интернете деньги на услуги косметологов. Возможно, именно с «Гориллой» защитники климата идут на климатические баррикады. Если так, то активист Just stop oil весьма рисковал, пытаясь приклеиться головой к застекленной «Девушке с жемчужной сережкой» Яна Вермеера в гаагском художественном музее Маурицхёйс. От катастрофы его спасло лишь отсутствие шевелюры.
Но каким бы сильным ни был суперклей, это не самое «скрепное» средство для благих дел, уверен экологический колумнист The Atlantic Робинсон Майер. Во-первых, он зачастую содержит следы нефтепереработки, а это не слишком логично. А во-вторых, клей все-таки не тянет на символ протеста.
Активисты выглядят попросту глупо, бросая в музейные «мишени» еду, приклеиваясь к рамам картин или к стенам под ними. Этом маневр требует определенной «анатомической логистики»: надо достать спрятанный тюбик суперклея из кармана или бюстгальтера, одной рукой держать его, другой откручивать крышку и выдавливать содержимое, согнувшись в три погибели. Это неловко описывать, а созерцать еще более неловко. А ведь эстетика всегда имела значение в политике: вспомните канонический пламенный взгляд Че, устремленный ввысь, или даже выразительную дугу «коктейля Молотова» в воздухе. Струя супа или суперклея не выглядит круто, а потому это обречено на провал среди радикально заряженной молодежи. Человечество и так делает предостаточно, чтобы запятнать свое драгоценное наследие. Нам не нужна дополнительная помощь, — заключает Робинсон Майер.