В президентской администрации напрочь отрицают пока саму возможность перенесения голосования по конституционным поправкам, которые практически с ходу одобрил Конституционный суд. Но, как говорится, администрация предполагает, а инфекция располагает. Известно, что по всем регионам осуществляется очень жёсткий мониторинг показателей инфицирования. И если такие скорбные цифры достигнут критических масштабов, всё равно придётся принимать какое-то корректирующее решение.
Пока в некотором смысле ажиотаж вокруг нон-стоп информации о пандемии играет на руку как раз властям. Наступление коронавируса позволило на вполне законном основании остудить все попытки протестных акций по поводу конституционных поправок. Одиночные пикеты не в счёт. Вон даже группка оппозиционеров, дважды предпринимавшая попытки добиться от столичной мэрии разрешения на проведение протестного митинга и снизившая число предполагаемых участников до прежнего собянинского минимума в пять тысяч, решила добровольно отказаться от идеи несанкционированного выступления. Внесистемщики, но даже они вошли в положение.
Впрочем, это всегда палка о двух концах. С одной стороны, действительно реальная или слегка раздуваемая угроза массового инфицирования позволяет подмораживать ситуацию в стране на вполне законном основании. В целях заботы о здоровье и жизни граждан любых политических убеждений. С другой — сама перспектива массового участия населения в голосовании, возможность обеспечения достойной явки (как уверяют, в 70%), которую приняли бы как данность, а не как нарисованную картинку, становится всё туманнее и туманнее. Действительно, если постепенно в офисах все переходят на удалёнку, учеников и студентов отправляют на внеплановые каникулы или на дистанционное обучение, театры и кинотеатры вот-вот закроются, то кто будет рисковать, отправляясь на избирательные участки, где возможен любой негативный контакт? А унылый вид пустых избирательных участков — это ли не худший итог кампании, запущенной ещё в январе?
Конечно, в Москве и, быть может, в Санкт-Петербурге власти имеют возможность организовать электронное голосование. Как говорится, современно, безопасно и очень привлекательно для самого пассивного слоя избирателей — молодёжи. Даже стойкие либералы, типа главреда «Эха Москвы», такую форму волеизъявления поддерживают. Но как быть с остальной страной, в которой и Интернет-то не везде доступен? Есть, правда, революционная идея провести голосование с помощью отрядов волонтёров, которые с урнами начнут обходить дома и квартиры. Но у нас и так крайне неохотно открывают двери незнакомцам, а в обстановке всеобщей медицинской паники двери тем более окажутся на замках и засовах. Хорошо, если охотничьи ружья не достанут. И тогда уж остаётся проводить что-то вроде телефонного опроса, что, естественно, не прибавит доверия такому голосованию.
Но возможен ли перенос даты голосования со столь неудобного для коммунистов дня? Возможно всё. Тем более что даже если в мае многие поспешат начать дачный сезон, то уже накоплен опыт организации участков для голосования, максимально приближённых к садовым товариществам. А если границы в той же Европе будут по-прежнему закрыты, то и соблазн отправиться на полмая в отпуск сам собою отпадёт. А там, глядишь, и общее напряжение спадёт, и коллективные страхи уменьшатся. И в очередной раз избирателя убедят в том, что и арбидол вполне себе эффективное средство против китайской заразы.
Словом, ситуация в прямом смысле оздоровится, и страх перед коронавирусом перестанет стоять между сознательным гражданином и урной для голосования. Впрочем, самый экстремальный вариант — перенести этот плебисцит на единый день голосования в сентябре. Но это, повторимся, уж совсем крайний, хоть и наиболее дешёвый вариант. Пока кремлёвским экспертам остаётся только прогнозировать развитие пандемии у нас. Ведь когда они готовили ещё в прошлом ноябре черновой вариант нынешнего сценария, эпидемии нового заболевания даже в Китае ещё не было.
Кстати, официального, подписанного президентом распоряжения о проведении голосования 22 апреля до сих пор нет. Совпадение? Не думаю.
