«Это работа под давлением»: истории спасателей из необычных отрядов МЧС
Сегодня в России отмечается День спасателя. Дата была выбрана не случайно: ровно 35 лет назад — 27 декабря 1990 года — был образован Российский корпус спасателей (РКС) — предшественник МЧС. В честь праздника NEWS.ru рассказывает истории водолаза-сапера из ДНР, кризисного психолога из Курской области и сотрудника горноспасательного отряда из ЛНР. Эти люди работали в самых тяжелых условиях и помогали людям в страшных ситуациях.
Евгений Голубов, водолаз-сапер из ДНР
Евгений Голубов родился 24 марта 1993 года в Донецке в простой семье. Его мама — медик, папа — водитель. В детстве семья часто переезжала: они невыгодно продали свою квартиру, а после начались лихие девяностые.
«Приходилось жить на съемных квартирах то в одном месте, то в другом, где дешевле найдем. Деньги обесценились, и приобрести новое жилье не получалось», — рассказывает Голубов.
Из-за частых переездов мальчик несколько раз менял школу, а после ее окончания поступил в техникум на автомеханика. После выпуска Евгений устроился работать по специальности, но его призвали в армию. Он попал в инженерные войска.
«Когда служба кончилась в 2015 году, в Донбассе уже шли известные события. То время было страшное, непонятное. Без работы сидеть нельзя было. Хотелось как-то подстроиться под нынешние условия, применить полученные в армии навыки. И я поступил на службу сапером в формирующийся отряд МЧС», — вспоминает Евгений.
Работа молодого человека заключалась в том, чтобы собирать и утилизировать неразорвавшиеся боеприпасы, снаряды, оставшиеся после боевых действий. Помимо этого, спасатели отрабатывали заявки жителей, которые сообщали об опасных предметах у себя в огородах, дворах. Первое время Евгений даже не рассказывал родителям, где работает. Не хотел, чтобы они волновались.
«В то время мы как раз начали вместе жить с моей будущей женой. Она, конечно, очень переживала, боялась за меня», — поделился Голубов.
Так продолжалось несколько лет, пока МЧС не потребовались водолазы, которые смогли бы работать с инженерными боеприпасами под водой.
«Для всех это было немного странно. Диковинка. Но эту потребность необходимо было как-то закрывать. И на базе нашего отряда было создано маленькое отделение, занимающееся водолазно-пиротехническими работами. Туда отобрали самых здоровых ребят. Все-таки это работа под давлением», — рассказал Евгений.
Но он не попал в новый отряд и продолжил работать обычным сапером. Спасатель вспоминает, что на службе он каждый день сталкивался с разными эмоциональными потрясениями, но одну историю не забудет никогда.
«Мы приехали в полностью разрушенное село, где в подвалах жили люди. Как раз посреди этого села раньше проходила линия боевого соприкосновения. И там наступить негде было — все было усеяно неразорвавшимися боеприпасами, гранатами. Стали работать. А тут по улице идет мальчик лет четырех-пяти. Худой, грязный. Он подбежал к нам и стал рассказывать, где какой снаряд неразорвавшийся лежит. И так конкретно все, со знанием дела. Не каждый взрослый на такое способен», — вспоминает Голубов.
На следующий день Евгений с коллегами вернулись в село, привезли мальчишке конфет. А все снаряды, на которые он указал, обезвредили.
Спустя пять лет с начала службы Голубов стал водолазом-сапером — в отряде появилось вакантное место. Он подошел по здоровью, прошел обучение и получил новую специальность.
Евгений рассказывает, что с начала СВО объем работ вырос в разы. Кроме того, теперь саперам приходится полагаться только на собственные знания и смекалку, так как сейчас применяется много различных самодельных взрывных устройств, которые к тому же тщательно маскируют.
«Например, лежит обычная труба. А оказывается, что она изнутри забита пластитом. Стало много всего, распечатанного на 3D-принтере. То есть порой сталкиваешься с такими вещами, что не только названия, но и происхождения предмета не знаешь. В этом плане бывает страшновато идти вперед. Никогда не знаешь, что тебя там ждет», — отметил Евгений.
По статистике МЧС России по ДНР, с 2015 по 2022 год силами отряда пиротехнических работ было уничтожено около 93,5 тысячи различных боеприпасов. А с начала СВО эта цифра возросла почти в пять раз. В 2022–2025 годах было обезврежено 442 тысячи взрывоопасных предметов.
Евгений добавил, что последние пять лет он работает со снарядами не только на суше, но и в воде. Голубов вспоминает, как в 2022 году его отправили обезвреживать пляж в Мариуполе, на котором в результате взрыва мины погибли женщина и восьмилетний мальчик.
«Мы столкнулись с полностью заминированной береговой линией. Мины стояли в два ряда. У каждой есть специальные шипы, в которых находятся датчики, приводящие в действие детонаторы. Они обычно расположены вровень с водой, их не видно во время штиля. Работали там очень долго, начинали вручную, без применения техники: заходили в море, обследовали, натыкались на противодесантную мину, выходили, уничтожали ее и так далее», — вспоминает Голубов.
Сейчас у Евгения есть шестилетний сын. Он знает, кем работает папа, и очень им гордится. Что касается супруги Голубова, то она смирилась с опасной работой мужа. Сам спасатель тем временем хочет развиваться на службе.
«Амбициозные планы есть, конечно. Недавно получил высшее образование по своему профилю. Теперь нужно только стараться хорошо выполнять свою работу, и, может быть, в будущем я дослужусь до более высокой должности», — говорит Голубов.
Ксения Миняхина, старший психолог-инспектор из Курской области
Ксения Миняхина родилась в Курске в семье военного. Когда девочке было около трех лет, ее отца перевели по службе в Хабаровск, однако вскоре они вернулись на малую родину.
«Училась я в обычной общеобразовательной школе. После 11-го класса поступила в Курский государственный медицинский университет на факультет клинической психологии. Честно говоря, не могу сказать, что всегда видела себя именно психологом. Изначально я хотела пойти по папиным стопам, но не сложилось. Тогда мама сказала: „Мне кажется, что у тебя получилось бы работать психологом“. Мне понравилась идея. И я выбрала самый сложный путь — медицинский университет. Педагогический вуз меня не особо привлекал», — рассказывает Ксения.
В 2017 году девушка с отличием окончила медицинский и стала искать работу по специальности. Причем она хотела быть связанной с органами, поэтому устроилась на работу в систему 112.
«Тогда в Курске это был пилотный проект. Я должна была отслеживать звонки. Иногда мы выезжали на какие-то экстренные ситуации», — говорит Миняхина.
Ксения до сих пор помнит свой самый первый звонок: в магазине захватили заложников. Девушка со старшими коллегами отправились на место происшествия. Будучи стажером, она скорее наблюдала за процессом, но тем не менее впечатления остались сильные.
«Было волнительно, честно скажу. Приходилось держать себя в руках, не показывать, что страшно», — говорит Миняхина.
В следующий раз Ксения выехала в качестве самостоятельного психолога на ДТП с погибшими. Она вспоминает, что было довольно волнительно, ведь рядом нет старших товарищей, которые помогут, подстрахуют.
«Помню, все время думала, как лучше сделать, с чего начать, как помощь оказывать? Потому что теоретические знания — это одно, а на практике все совершенно по-другому происходит. И иногда совсем не так, как в книгах пишут. В целом алгоритмы, конечно, но в острых стрессовых реакциях зачастую не все происходит идеально», — говорит Ксения.
Тем не менее девушка успешно выполнила свою работу и продолжила службу. Она говорит, что психологи — очень важная «прослойка» на месте происшествия. Именно они являются связующим звеном между пострадавшими и спецслужбами.
До 2020 года Ксения работала в системе 112, а после этого перешла на службу в МЧС. После начала СВО их подразделение переориентировалось в основном на работу с людьми, которых эвакуировали из приграничных районов региона.
«Работаем с людьми в пунктах временного размещения, на вокзалах, когда их отправляют в другие субъекты России. К тому же город до сих пор периодически подвергается обстрелам или прилетам БПЛА. Оказываем людям помощь непосредственно в местах происшествия», — рассказывает Ксения.
По ее словам, самое сложное в работе — видеть людей, которые в одну секунду лишаются своих родных или всего того, что они наживали годами.
«Они просто не понимают, как жить дальше, что им делать. Такие моменты оставляют отпечаток. Начинаешь ценить то, что у тебя есть. В обычной жизни все это кажется чем-то незначительным, а в такие моменты думаешь, как много ты имеешь. А когда люди своих близких теряют… Помните, дрон упал на городском пляже и сдетонировал? Там еще мальчик закрыл собой маму, потом он умер. Я работала на его похоронах. На всю жизнь запомню», — рассказывает Миняхина.
Со временем Ксения научилась справляться с эмоциональными переживаниями. По ее словам, в этом ей очень помогают близкие: они всегда выслушают, поддержат. Мама, конечно, очень переживает за дочь — все же Ксения выезжает в опасные зоны. Отец девушки полностью разделяет ее выбор профессии и поддерживает.
«Они понимают, что не отпустить — не вариант. Вообще, папа через многое прошел. Я горжусь им и не хочу ударить в грязь лицом ни перед ним, ни перед людьми, которым моя помощь может понадобиться», — говорит Миняхина.
Еще девушка старается находить ресурсы в творчестве и спорте. Все это помогает ей «переключаться».
«Я всегда любила быть в движении. По возможности всегда стараюсь куда-то съездить, зарядиться впечатлениями. И потом их хватает надолго. Порой в какие-то сложные моменты посижу, повспоминаю, где была, что видела, с какими людьми общалась, — и легче становится», — поделилась Ксения.
В будущем Миняхина хотела бы развиваться по службе. Причем у нее нет цели получить новые звезды на погоны. Просто хочет быть полезной людям.
«В будущем рассматриваю преподавательскую деятельность в нашем же университете. Хочу попробовать передать свой опыт студентам», — говорит она.
Ксения не замужем. Если в начале карьеры для нее служба была на первом месте, то сейчас она хотела бы завести семью, стать мамой.
«Все-таки семья — это самое ценное, что у нас может быть. И дети, в которых мы продолжаемся. Это, наверное, самое важное для меня», — отметила психолог.
Артем Гуляев, сотрудник горноспасательного отряда из ЛНР
Артем Гуляев родился в 1992 году в шахтерской семье в городе Свердловске, что в 76 километрах от Луганска. Учился в местной школе, с детства занимался спортом: в шесть лет в его жизни появился футбол, а в следующем году мальчик записался на настольный теннис.
«Любовь к спорту мне привил отец. Он профессионально занимался футболом и вдохновил меня на это. В школе я часто выступал на соревнованиях, участвовал в профессиональных состязаниях», — рассказывает Артем.
После окончания девяти классов Гуляев поступил в Луганский строительный техникум. Во время учебы футбол и теннис не бросал. А по окончании техникума поступил в университет имени Даля на специальность «организация перевозок на железнодорожном транспорте».
«После выпуска пошел работать. Два года трудился по профессии, а потом устроился в МЧС. Не скажу, что всегда мечтал быть спасателем. Просто пообщался с друзьями, знакомыми, которые там служили, и вдохновился», — говорит Гуляев.
Артем прошел отбор и поступил на службу в военизированную горноспасательную часть на должность отборщика проб. Специфику работы он понимал очень хорошо.
«У нас регион шахтерский. Мои дедушки, отец, многие знакомые работали на шахтах», — объясняет Гуляев.
Спустя семь лет работы, пройдя серьезную подготовку, Артем стал специалистом элитного уровня — он занял должность респираторщика оперативной группы. В его обязанности входит проведение первичной разведки в эпицентре аварии, тушение подземных пожаров, эвакуация пострадавших и заблокированных шахтеров, выполнение неотложных работ в непригодной для дыхания атмосфере.
«По большому счету горноспасатели — это люди, которые ликвидируют пожары, взрывы, затопления в шахтах. Первый мой вызов был в копанку (мелкие заброшенные шахты, где уголь добывают зачастую нелегально. — NEWS.ru) между Свердловском и Ровеньками. Там осела кровля и задавила двоих шахтеров. Мы доставали их оттуда», — вспоминает Артем.
После этого случая Гуляев понял, что способен на такую сложную работу эмоционально и физически. И решил продолжать. Ему хотелось помогать людям, попавшим в тяжелые ситуации.
«Главное в нашей работе — хладнокровие и готовность к риску. А еще — абсолютная сплоченность команды. В критический момент нельзя растеряться. В таких условиях взаимовыручка и доверие — основа выживания и успеха операции», — считает Гуляев.
После начала СВО жизнь Артема мало изменилась. По его словам, сейчас шахты в ЛНР не работают на полную мощность, как раньше: многие горняки ушли на фронт, некоторые шахты и вовсе закрыли.
У Артема пока нет жены и детей. Он мечтает, чтобы скорее наступил мир и чтобы все были здоровы. А дальше уж все будет хорошо, говорит он. Гуляев продолжает заниматься спортом, он часто представляет свой отряд на ведомственных и открытых соревнованиях. А еще он уверен, что спасатель обязан поддерживать хорошую физическую форму.
Читайте также:
Юлия Шойгу: я осознала, как быстро и страшно может оборваться жизнь
«Убивали сначала врачей»: спасатель о зверствах ВСУ и эвакуации суджанцев
«Мой муж спас десятки тысяч бойцов»: история врача-героя, погибшего на СВО
