11-й раунд переговоров в астанинском формате предсказуемо не привёл к каким-либо значимым результатам. Но эксперты отмечают, что в целом поменялась тональность заявления российских представителей по Сирии: Москва стала подыгрывать Анкаре и сдерживать милитаристские позывы Дамаска по отношению к Турции и умеренной оппозиции. Кроме того, в дискуссию вводится вопрос о борьбе с террористами к востоку от Евфрата — на территории, контролируемой проамериканскими силами.
По итогам завершившихся 29 ноября двухдневных переговоров в астанинском формате не был решён один из ключевых вопросов — создание конституционного комитета для работы в Женеве под эгидой ООН, органа из 150 человек, который должен разработать новую сирийскую конституцию. В итоговом коммюнике снова оказались не обозначены сроки его запуска — в документе стран-гарантов (России, Турции и Ирана) говорится лишь, что «стороны подтвердили решимость наращивать совместные усилия» в этом направлении. Спецпосланник генерального секретаря ООН по Сирии Стаффан де Мистура выразил сожаление, что на встрече в Астане не удалось добиться какого-либо прогресса, назвал её «упущенной возможностью», но пообещал добиться формирования комитета до 31 декабря.
В то же время сторонам, вероятно, удалось достигнуть договорённости по обмену пленными между противоборствующими сторонами. Первый такой обмен по формуле «10 на 10 человек» уже состоялся 24 ноября.
«Сложно пока говорить в отношении конкретных цифр, но мы надеемся, что в ближайшие несколько месяцев это будет уже в районе 50−60 человек, которых удастся обменять», — пообещал глава российской делегации в Астане, спецпредставитель президента РФ по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев.
Примечательно, что в Астане разошлись позиции Москвы и официального Дамаска по Идлибу. В ответ на заявление постпреда Сирии при ООН Башара Джаафари, обвинившего Анкару в несоблюдении договорённостей и пообещавшего, что Дамаск может принять против Турции «другие меры», глава российской делегации Александр Лаврентьев указал, что не видит предпосылок для военного конфликта между Сирией и Турцией. Он напомнил, что Анкара является одним из гарантов астанинского переговорного процесса. Вместо этого Лаврентьев призвал представителей умеренной оппозиции в Идлибе разобраться с террористами в регионе, заявив, что «очень надеется на то, что им удастся сделать это собственными силами». «Если понадобится, конечно, то мы готовы оказать всяческую помощь, в том числе с участием подразделений сирийских правительственных войск», — добавил Лаврентьев.
То, что Россия признала наличие в Идлибе умеренной оппозиции, свидетельствует об изменившейся тональности переговоров в Астане последних раундов, полагает начальник центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семёнов.
«Риторика Москвы по Идлибу раньше была несколько другой и касалась в основном невозможности или сложностей отделения террористических групп от умеренных. Это свидетельство того, что Россия пока не нацелена на силовое решение идлибского вопроса и готова ждать от Турции действий по окончательному выводу радикалов из демилитаризованной зоны», — полагает он.
Семёнов допускает, что в дальнейшем будут названы реальные сроки зачистки демилитаризованной зоны: «В прошлый раз Москва, видимо, под нажимом Дамаска отвела Анкаре на выполнение этой задачи всего несколько недель. А речь идёт о порядка 15 тысяч бойцов структуры „Хайат Тахрир аш-Шам“, в которой в 2017 году растворилась запрещённая в России „Джебхат ан-Нусра“, и примыкающих к ней групп».
Симптоматично, что впервые в рамках астанинских переговоров был сделан акцент на ситуации в северо-восточных провинциях САР, контролируемых проамериканскими «Демократическими силами Сирии» (ядро их составляют бойцы курдских отрядов народной самообороны). По словам Лаврентьева, страны-гаранты не видят необходимости в сохранении там военного присутствия США. В то же время он выразил надежду на скорый успех в борьбе с террористами в этом регионе, напомнив, что сирийская армия уже успешно завершила разгром группировок «Исламского государства» (запрещено в РФ) в ряде сирийских районов, в том числе в Сувейде.
30 октября о намерении уничтожить «террористические группировки к востоку от реки Евфрат» заявил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Турецкий лидер имел в виду не столько ИГ, сколько YPG и другие отряды, связанные с Рабочей партией Курдистана (РПК), которую в Анкаре считают террористической организацией. Анкара неоднократно обвиняла США в поддержке курдских формирований в регионе, имея в виду поставки оружия и присутствие американских военных. Эксперты отмечали, что до тех пор пока военнослужащие США находятся в этой области, турецкая операция там невозможна.
Если внимание стран-гарантов будет перенесено с ситуации в Идлибе на восточное Заевфратье, для Анкары это — положительный сигнал, отмечает News.ru эксперт РСМД, специалист по Турции Тимур Ахметов.
«Анкаре будет дана отсрочка в реализации сентябрьских договорённостей по Идлибу в Сочи между Путиным и Эрдоганом, несмотря на то, что до сих пор все террористы не выведены из демилитаризованной зоны и продолжают контролировать значительные участки трасс, соединяющих провинцию с остальной Сирией», — говорит он.
При этом Ахметов не видит возможности перехода обсуждения ситуации в северо-восточной Сирии в Астане в практическую плоскость. «Во-первых, для этого надо договориться с США, во-вторых, России в действительности это не нужно: Москве выгодно не вмешиваться в конфликт Турции и США из-за политических процессов в восточном Заевфратье. Динамика конфликта между США и Турцией сейчас в целом усиливает переговорную позицию России по другим пунктам».
В свою очередь, Кирилл Семёнов указывает, что у подконтрольных США сил действительно есть проблемы в противостоянии немногочисленным мобильным группам сторонников ИГ на северо-востоке Сирии. Мобильные отряды радикалов могут попадать в Сирию из Ирака и возвращаться обратно из-за протяжённой границы в пустыне. «Кроме того, курды перебрасывают основные силы в районы, со стороны которых они опасаются турецкого вторжения, и потому не могут равномерно контролировать территорию. В районе сирийско-иракской границы воюют в основном арабские подразделения, входящие в „Демократические силы Сирии“, а их сил недостаточно». Семёнов согласен, что астанинский формат не способен решить вопрос контроля ситуации к востоку от Евфрата. «Скорее всего, Москва просто сделала дипломатический жест, возможно, подыгрывая желанию Анкары решить вопрос с Рабочей партией Курдистана и связанными с ней отрядами национальной обороны», — предполагает эксперт.
