Бывший посол США на Украине, а ныне директор Евразийского центра американского Атлантического совета Джон Хёрбст до сих пор пристально следит за ситуацией в Киеве. Известный своей жёсткой риторикой в адрес Москвы, он выступает адвокатом усиления давления на Россию. В интервью News.ru Хёрбст объяснил, почему он считает санкции эффективными, рассказал, когда будут введены новые ограничительные меры, а также поделился своим мнением о новом президенте Украины и его команде.
— Владимир Зеленский для США более комфортный партнёр, чем Пётр Порошенко?
— Очевидно, что он талантливый человек, успешный актёр и успешный бизнесмен. Он вёл, как мы видели, успешную предвыборную кампанию. Конечно, Зеленский стал политиком без политического опыта, и все, кто встречался с ним ещё несколько месяцев назад, говорили, что он не продемонстрировал знания политики, экономики и международных дел. Но те же люди, которые его так оценивали в январе-феврале, встретившись с ним два месяца назад, получили совсем другое впечатление. Судя по всему, в этот период он начал изучать эти вопросы и уже гораздо больше знал.
Первые действия Зеленского на посту президента я бы охарактеризовал положительно. Он искусно ответил на провокацию России с выдачей паспортов жителям ДНР, хорошо выступил в Брюсселе. Мы высоко оцениваем и людей, которых он назначил на ключевые посты, это компетентные реформаторы. Так что все эти назначения дают нам основательную надежду на его президентский курс.
— Каковы ваши прогнозы по поводу решения кризиса на востоке Украины? Удастся ли перезапустить Минский процесс при Зеленском?
— Если господин Путин готов претворить в жизнь свои обязательства в этом процессе, мы увидим прогресс. Но, как вы знаете, самый первый пункт этого так называемого перемирия — режим прекращения огня. И с первого дня Минского процесса не было ни одного дня без огня.
— Но ведь это зависит и от украинской стороны...
— Мы не видели никаких положительных шагов и с российской стороны. Да, на Украине тоже лежат обязательства, но это вторая стадия. И пока шаги в первой стадии не были предприняты. Это не только мое мнение, это мнение и Франции, и Германии.
— США давно грозят России ввести второй пакет санкций за отравление Скрипалей. Почему этого до сих пор не сделано?
— Санкции — довольно сложный процесс. Например, ограничения против РУСАЛа показали, что они могут вызывать нежелательные последствия. Поэтому вводить ограничительные меры нужно осторожно, чтобы не вызвать побочных эффектов, приводящих к потерям для американской экономики.
— Получается, Вашингтон исчерпал санкционные механизмы, которые давят на Россию, но не влияют на США и их партнёров?
— Я этого не говорил. Просто проработка санкций может занимать долгое время. Но если политика Кремля не изменится, будут ещё санкции. Через два месяца или через полгода.
— Каких сфер экономики или компаний они коснутся?
— Я думаю, стоит ждать расширения секторальных и банковских санкций, а также персональных, касающихся ближнего круга Путина.
— Если говорить об уже введённых санкциях США, считаете ли вы их эффективными?
— Безусловно. Из-за санкций снизился ВВП России, это значительная цена. А их влияние на уровень жизни простых граждан, мелких предпринимателей было и того больше. Всё это затрагивает политический капитал президента России. Конечно, эти санкции пока не убедили Путина отказаться от агрессивной политики в отношении Украины и других стран. Но снижение показателей российской экономики ослабляет и военную сферу, делает военную машину менее эффективной.
— Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков на днях сказал, что отношения США и России сейчас — худшие за всю историю. Согласны ли вы с ним?
— Нет, это преувеличение. Были дни холодной войны, когда наши отношения были хуже. Например, во время Карибского кризиса. Но если бы он сказал, что наши отношения сейчас хуже, чем в любой момент после окончания холодной войны, он был бы прав.
— Что нужно делать, чтобы они улучшились?
— Если бы Россия начала исполнять Минские договорённости, это был бы громадный шаг вперед. Тогда появился бы повод отменить санкции, связанные с Донбассом. А это главные санкции. И в Москве есть высокопоставленные люди, которые это понимают. Очень жаль, что президент России пока не разделяет эту точку зрения.
