На встрече с министром обороны Сергеем Шойгу 26 мая президент Владимир Путин сказал, что пик заболеваемости COVID-19 пройден. В этом же разговоре глава Кремля объявил, что 24 июня состоится юбилейный парад Победы, а на 26 июля запланировано шествие «Бессмертного полка». Данные факты дают право утверждать, что к концу июня режим самоизоляции будет в Москве снят — по крайней мере, наиболее вопиющие его проявления. В противном случае проведение парада в пустом городе при отсутствии зрителей теряет всякий смысл.
Однако буквально в это же самое время было объявлено, что мэрия Москвы не планирует прекращать работу приложения «Социальный мониторинг» для контроля за соблюдением самоизоляции заразившимися коронавирусом в столице. Также появилась информация о том, что мэрия рассматривает возможность продления режима самоизоляции по крайней мере до 15 июня.
Это тем более удивительно на фоне решений властей Московской области, которые с 27 мая отменяют действие электронных пропусков и обещают вскоре открыть часть кафе и парикмахерских. В Москве же 26 мая Ассоциация предпринимателей индустрии красоты (АПИК) обратилась к властям с требованием назвать точную дату, когда парикмахерские и салоны красоты смогут возобновить работу. Но ответа она пока не получила, за исключением ранее сказанных Сергеем Собяниным слов о том, что «без парикмахерских никто не умирал». Да, мэрия потихоньку снимает часть ограничений, открыв МФЦ, возобновив услуги каршеринга, но базовые запреты сохраняют свою силу. На чём основывается этот курс московской власти?
Думается, причин этому несколько. Во-первых, на Москву приходится почти 50% случаев заражения по России (169 тысяч из 362 тысяч). Это значение — ключевое при таком раскладе заболеваемости. Москва — главный транспортный узел России, через неё проходят важнейшие пассажирские потоки. В столице есть метрополитен с почти 9,5 миллиона пассажиров в день. При этом в московской агломерации проживает более 16 миллионов человек. Поэтому малейшая новая вспышка коронавируса чревата тяжелейшими последствиями, эффектом мультипликации.
Во-вторых, с учётом объявленных Путиным мероприятий, которые будут проходить в Москве, вдвойне нельзя допустить каких-то сбоев, нарушить наметившуюся было тенденцию к снижению заболеваемости. Уровень ответственности в этом смысле московских властей несопоставим с любым из региональных. Политические последствия будут слишком велики.
В-третьих, на кону — репутация самого мэра Москвы Сергея Собянина. Он с самого начала эпидемии сделал ставку на упреждение, первым ввёл в стране самые строгие карантинные меры, несмотря на весьма неоднозначную реакцию населения. За два месяца мэрия предприняла много различных действий, которые кардинальным образом изменили жизнь города. Ставить под сомнение то, что Собянин может считать своим достижением — сравнительно эффективное управление в кризис с помощью новейших технологий и относительно малое число жертв (впрочем, об окончательных цифрах судить ещё рано) — излишне ранним открытием города было бы неосмотрительно.
С конца марта Собянин стал одним из главных действующих лиц в стране, с ним постоянно был на связи президент Путин, их видеоконференции, общение во время различных мероприятий постоянно транслировали центральные телеканалы. Тот политический капитал, который мэр дополнительно получил, легко растратить неосторожным снятием карантина с новой вспышкой инфекции.
Поэтому Собянин не может поступать опрометчиво, являясь заложником своего имиджа, собственных обещаний руководству страны. Соответственно, москвичам не следует надеяться на то, что столица окажется в числе тех регионов страны, которые будут рапортовать об открытии и снятии ограничений. Напротив, всё идёт к тому, что Москва, первой введя разного рода карантинные меры, отменит их последней или, по крайней мере, в числе последних. Продление подобного режима самоизоляции даёт Собянину возможность играть чрезвычайно важную роль в государственных делах. Разумеется, не это основной стимул для продолжения карантина, однако такой фактор также не стоит сбрасывать со счетов.
Экономические потери от закрытия многих сфер бизнеса велики. И мэр, конечно, должен думать об этом. Уже сейчас можно сказать, что и после полного снятия ограничений кризис в экономике Москвы не прекратится. Фактически до конца года не будет работать туристический бизнес. И речь тут не только о поездках москвичей (а транзитом через её аэропорты и миллионов россиян) за границу, но и о том, что в Москву не будут приезжать сотни тысяч иностранных туристов, участников всевозможных конгрессов и т. д. А это удар и по индустрии ресторанов, гостиничному делу, экскурсионному предпринимательству, торговле сувенирами и т. д. Так же нерадостно на ближайшие месяцы выглядят перспективы авиационного транспорта — три аэропорта столицы обречены на прозябание, а это десятки тысяч рабочих мест, заказы для такси.
Поэтому властям Москвы в ближайшее время предстоит срочно заняться этими проблемами. Так что у мэра Собянина вовсе не лучезарное политическое будущее. После преодоления эпидемиологического кризиса ему придётся справляться с его экономическими последствиями, и оценивать его будут уже по результатам в этой сфере.
