Дух захватывает, когда представляешь, каких высот добилась бы Алёна в спорте. Ещё до травмы она вписала своё имя в историю отечественного сноубординга. Но самую большую победу Алёхина одержала в жизни. И от этого дух захватывает в тысячу раз больше.
«Человек обязан быть счастлив. Если он несчастлив, то он виноват. И обязан до тех пор похлопотать над собой, пока не устранит этого неудобства или недоразумения»
(Л. Толстой, из письма Н. Страхову от 20 мая 1887 года)
Когда в ноябре 2018 года Алёна узнала об этом, то не могла поверить. Это известие не удивило её, нет. Алёхина уже ничему не удивлялась — видела плохое и очень плохое. Но жизнь, этот неуравновешенный, по её выражению, псих, будто стала чуть нежнее к ней. И вдруг так захотелось заново научиться мечтать.
Всё происходящее казалось нереальным. Какую же злую шутку играет время с людьми! Пять лет назад, обвешанная медицинскими датчиками, Алёна взглядом гнала вперёд стрелки на циферблате. Тогда думалось, что чем дальше от роковой точки падения, тем меньше боли. Сейчас же хотелось наслаждаться каждым моментом. Ради этого стоило выживать. Но время, как ни проси, не думает замедляться.
Когда в последний раз была в Сочи, Алёна вспомнила сразу. Память услужливо подбросила воспоминания. Весной 2013 года Алёхина стала абсолютной чемпионкой России. В Розе Хутор не знала себе равных в двух дисциплинах — в хафпайпе и слоупстайле. Как же давно она об этом не думала. Это было словно в другой жизни.
...Уже в чемпионском статусе Алёхина спускалась по пустой трассе с товарищами. Чуть поотстав от них, начала записывать видеопоздравление. Об этом её попросили американские друзья. Вот Алёна делает один дубль за другим. Совсем одна на склоне. Остальные уехали далеко, их уже не видно. На пятом дубле она залипла на закате. Так совпало, что в наушниках заиграла подходящая музыка. Ей хотелось, чтобы этот момент не заканчивался никогда.
В той жизни Алёна была очень счастливым человеком. Настолько, что даже порой стеснялась этого. Нет-нет, да поймает косые взгляды прохожих. Но счастье переполняло её изнутри. Она была готова бегать по улицам вприпрыжку и кричать, что любит эту жизнь. С этим ощущением Алёхина просыпалась и с ним же засыпала. Вот по тому человеку она по-настоящему скучала всё это время.
У него было всё, о чём только можно мечтать. Она была молода и заканчивала магистратуру. Она была влюблена по уши и обручена с любимым человеком. Она взяла Кубок Европы и отобралась на Олимпиаду в Сочи. Весь мир, казалось, у её ног. Только что Алёхина заключила самый выгодный контракт в жизни. За день до трагедии в Калифорнии, ложась спать, Алёна благодарила Бога за любовь и просила остановить мгновение.
***
Родители Алёхиной прилетели в Рино из Москвы на следующий день после падения. С собой они взяли младшую сестру. Когда пятилетняя девочка вошла в палату к Алёне, первым делом произнесла:
Говорила тебе не залезать на высокую горку.
Алёна не могла объяснить, что чувствовала, когда взмывала вверх на сноуборде. Всякий раз ей казалось, что небо становится ближе. Как купол шапито. В детстве Алёхина мечтала стать воздушной гимнасткой. И обязательно — в цирке. Из-за этого ощущения полёта она и выбрала сноубординг.
Алёна не могла объяснить, какую злую шутку сыграла с ней судьба. Она тысячу раз пересматривала видео со своим падением. И всё никак не находила ответа, как это случилось. Ведь упала Алёхина, прыгая через мягкий диван, когда собиралась сделать простой разворот на 180 градусов.
Она видела падения куда опаснее, чем у неё. Но эти люди на записях всегда вставали, отряхивались и ехали дальше. Она же лежала в штате Невада со страшным диагнозом. В Америке её травме спинного мозга дали обозначение «A complete». В России ему соответствует инвалидность первой группы.
В первые полгода ей снилось, что у неё выпадают зубы. Алёна узнала, что так бывает, когда случается невосполнимая утрата. Она же потеряла куда больше — свою карьеру, своё хобби, своё здоровье. Она росла пацанкой с разбитыми коленками, крутилась в компании брата Кости и жить не могла без движения. Отец называл её кроликом Энерджайзером, имея в виду известную рекламу батареек.
Ещё ей снилось, что у неё нет проблем с ногами. Алёна ведёт полноценную жизнь — катается на скейте и прыгает на сноуборде. И непременно — улыбается да смеётся. Но когда в тех же снах её приглашали на соревнования или съёмки, она отвечала: «Но я же теперь не могу...» Резервуар счастья иссяк.
От той девчонки, маленького завода по производству счастья, не осталось и следа. Внутри неё поселилась злость. Алёна всё повторяла, что не заслужила такого, что её совесть чиста. Она научилась избывать негатив через физические упражнения. И наконец заставила себя посмотреть Олимпиаду в Сочи. Куда сложнее оказалось совладать с отчаянием. Оно посещало Алёхину чуть ли не каждый день. Доходило до мыслей о суициде. Но глубоко в душе она знала, что не может так поступить с родными.
***
Два с половиной года после выписки Алёна жила как в тумане. Занятия по десять часов в день. Растяжка, велотренажёр, гантели, массаж, бассейн, иглоукалывание, барокамера... Шесть дней в неделю. Всю старую одежду оставила в больнице, а гардероб обновила. Злосчастную доску продала. О падении напоминал лишь 20-сантиметровый шов, а под ним — титановые конструкции.
Две пластины, 12 шурупов и четыре крючка вызывали нестерпимые боли. Сравнимые с теми, что приходилось терпеть в первую неделю после операции. Но тогда у Алёны был неограниченный доступ к морфию. Достаточно было просто нажать кнопку.
Весной 2016 года Алёхина решилась на извлечение пластин. Не обошлось, к сожалению, без осложнений. Во время операции ей выломали часть позвонка. Врачи говорили, что всё нормально и нужно возвращаться к тренировкам. Делать нечего — Алёна занималась через не могу. Свою ошибку медики признали после повторного рентгена.
Ей выписали препарат «Норко». От него у Алёны развилась зависимость. Он сбил ей аппетит. У неё практически не оставалось сил. Она не могла даже встать и набрать воды в стакан. Целыми днями лежала и никого не хотела видеть. Жизнь будто остановилась. Как когда-то она и хотела.
Её спас друг, который заглянул узнать, почему Алёхина не берёт трубку. Он увидел на столе таблетки, разбросанные в беспорядке. Забеспокоившись, прочитал состав и забрал с собой пузырёк. Когда друг ушёл, Алёна увидела на столе только три таблетки, на всякий случай. Все несколько дней, что длилась страшная ломка, она проклинала его.
...Когда Алёна вспоминает самые невыносимые минуты, ей хочется подойти к той себе, что находилась на грани отчаяния, и шепнуть на ушко:
Потерпи, дурочка, так будет не всегда. Потерпи, милая, оно того стоит.
Кому-то эти слова покажутся сладкой ложью. Ей всё равно. Это сейчас она готова к любой правде, а о тех временах говорит с лёгкой улыбкой. Алёна теребит локоны — лишь это выдаёт волнение. Советует, когда тяжело, начертить прямоугольник и записать четыре-пять строчек того, что беспокоит и тревожит. А потом нарисовать фигуру в три раза больше и исписать 20 строчек тем, что греет душу и заставляет улыбаться.
Тогда же она выжила благодаря этой сладкой лжи. Тогда казалось, что страданиям не будет конца. В такие моменты Алёна открывала ежедневник и находила список на экстренный случай. Он состоял из пунктов, которые нужно выполнить, чтобы побороть отчаяние. Она называла его книгой по выживанию. Алёхина шла по порядку, пока один из них не вытаскивал её из тьмы мыслей.
Иногда доходила до самых последних пунктов, а боль всё не прекращалась. Иногда какой-либо пункт вызывал прямо противоположную реакцию. Так, во время просмотра старых фотографий Алёна упивалась слезами. Она смотрелась в зеркало, сравнивала со снимками и не узнавала себя.
***
Под вторым пунктом в книге выживания шла музыка. Сразу за таблетками. Но им Алёна никогда не доверяла и свела их число к минимуму. Отказалась не только от «Норко», но и от «Викодима» и «Клонопина». Главным её лекарством остаётся таблетка от нервной боли. Каждый день повреждённые нервы смыкаются, и Алёхина испытывает боль, сравнимую с укусом 300 красных муравьёв.
Она приходит каждые шесть часов. Длится не более 40 секунд, но успевает чуть ли не сжить со свету. Если Алёна забывает принять таблетку, боль заявляется чаще трёх раз в день. С ней Алёхина смирилась и даже считает своим другом. Он подсказывает ей, что происходит с организмом. К нему нужно только прислушаться.
...Для неё всегда важно было чувство прогресса. Отсюда Алёна черпала вдохновение и счастье. Сначала ей хватало ощущения самоотдачи и погружения в тренировки. Но реабилитация в её случае не приводит к мгновенному результату. Ничего от исполнительности тут не зависит. Всё дело в том, захотят ли восстановиться нервные окончания.
Тогда как силы и радость уходили, а пополнять их было неоткуда. Вот Алёна и начала учить немецкий и освежать французский. Чтобы не сойти с ума, стала работать через четыре месяца после операции. В настоящий момент Алёхина преподаёт по Skype четыре языка — английский, испанский, русский как иностранный и тот же французский.
Сейчас основной источник радости для неё — музыка. Неважно, поёт ли Алёна на гастролях на Бали, в маленьком столичном баре или на обшарпанной репетиционной базе. Музыка всегда жила в ней. Только утихала на какое-то время. Но и тогда ныла где-то глубоко внутри неё. Даже серьёзно занимаясь сноубордингом, Алёхина каталась исключительно под музыку, под любимый панк-рок. Надевала наушники под шлем или протягивала их через голову.
Да чего там — музыка была до спорта. Подростком она записалась на уроки игры на барабанах. Но тут как назло на MTV взошла звезда Аврил Лавин. Алёну стали с ней сравнивать. Ей даже казалось, что тогдашний её ухажёр с ней только из-за внешнего сходства с канадкой. После этого Алёхина забросила музыку и переключилась на сноубординг.
После операции Алёна, бывало, садилась за фортепиано. Игра на клавишных помогала справиться с хаосом в голове. Но большего она себе не позволяла. На первом месте всё же оставались тренировки. Ей казалось, что каждая минута, посвящённая музыке, украдена у реабилитации и лишает её даже шанса на восстановление. К тому же на фоне собственного перфекционизма и профессионализма её мужа — Райана Ки, фронтмена американской панк-группы Yellowcard — у неё развился комплекс. Пострашнее прыжка с парашютом и всего, будь он неладен, сноубординга.
Всё изменилось вскоре после удаления пластины. Как-то Алёна вышла из душа. Как всегда, что-то мурлыча себе под нос. Обычно это ни к чему не приводило. Но тогда она села и тут же написала песню. Заехавшие в гости друзья-музыканты оценили и предложили записать её прямо в гостиной. С того момента Алёхина разрешила себе 10 минут музицирования в день.
***
Во многом сравнение прошлой жизни Алёны с настоящей не в пользу последней. Например, ей тяжело работать моделью. Когда-то этот хлеб давался легко, играючи. Сейчас же стоит каких-то героических усилий. Но она от него не отказывается. Кроме дополнительного заработка, он ещё и повышает самооценку.
В чём настоящее лучше прошлого, так это в музыке. Для Алёны она стала новым смыслом, новой влюблённостью и новым счастьем. Вместе с ней в жизнь Алёхиной вернулись те самые бабочки в животе. Она не чувствовала их со времён сноубординга. И всё же спорт был работой, а музыка стала чем-то большим.
Она выступает сразу в двух музыкальных группах. Ни у одной из них нет названия. Выступают как «Алёна Алёхина & группа Hut». Первый сольный концерт дали 26 марта 2018 года. В бар Rolling Stone пришли более 500 человек. И вот там были не бабочки, а «бабочищи».
С того времени Алёна отыграла уже дюжину концертов. И на крыше входа в парк Горького, и в ТЦ «Авиапарк». Она выступала на разогревах у любимой с детства группы «Пляж» и на юбилейном сейшене панк-группы «Порнофильмы». В последнем случае — перед 800 зрителями. Был среди них и благотворительный концерт. Все деньги, вырученные за билеты в клуб «Вермель», пошли на оплату операции девочки Оли, страдающей эпилепсией.
Она даже успела побывать на гастролях на Бали. Наряду с музыкальным фестивалем в деревушке Балиан проходил Кубок России по сёрфингу. Организаторы заставили Алёну почувствовать себя настоящей рок-звездой. Встречали в аэропорту с табличками, поселили в Hard Rock Hotel и предоставили возможность прорепетировать в студии. Часовой панк-рок-сет отыграла в нескольких метрах от океана на фоне чёрно-белого скейтбординга.
Когда Алёхина вернулась с Бали, на неё посыпались предложения. Она всё планировала улететь в Штаты к любимым пальмам и океану, а там до лета не показываться в России. Но в итоге впервые за девять лет встретила католическое Рождество не в Европе и не в Америке, а в Москве. Перед самым Новым годом дала сразу три концерта. Столица наполняет её счастьем, а происходящее, напоминая сказку, заставляет наслаждаться каждым моментом. А Калифорния... Она никуда не денется. Посидеть у океана Алёна и на пенсии сможет. Не по инвалидности, как сейчас, а по возрасту.
...Предложение сыграть в Сочи на курорте Роза Хутор не удивило её, нет. Она уже ничему не удивлялась — видела плохое и очень плохое. Но жизнь, этот неуравновешенный, по её выражению, псих, будто стала чуть нежнее к ней. Алёна буквально жила мечтой о 2 апреля.
Спустя шесть лет она вернулась в Сочи, но в другом качестве. Зажгла в клубе «Груша» на Роза Плато на высоте 1170 метров. В эти же сроки Роза Хутор принимал соревнования по сноуборду. Сама Алёна увидела в этом некий символизм: «Люблю, когда пазл сходится».
Она переживала, что оказавшись здесь, где когда-то была по-настоящему счастлива, испытает негативные эмоции. Но приехав в Сочи, поняла, что прошлое больше не властно над ней. Кроме благодарности, Алёна ничего не чувствовала. Теперь она свободна. Наконец-то приняла себя и обрела гармонию.
...С постели Алёхина встаёт с помощью ходунков, а по улицам передвигается на электрическом трёхколёсном самокате. Осилить лестницы самостоятельно она не может. Её приходится переносить на спине, как рюкзак. И всё-таки Алёна мечтает, что когда-нибудь ей удастся встать на доску и пустить спрей из свежего снега. Никогда ведь не знаешь, чего ждать от этого психа. Остаётся доверять ему и надеяться, что он знает, куда держит путь.
