Визит министров обороны Турции и Катара Хулуси Акара и Халеда аль-Аттыйи в Триполи закончился договорённостями о создании базы ВМС в порту города Мисрата, находящемся под контролем Правительства национального согласия (ПНС), и об отправке катарских военных советников на помощь столичному кабмину. Публичное участие в создании протурецкого форпоста в Средиземноморье обещает ответную реакцию противостоящих Дохе аравийских столиц и ставит вопросы перед Москвой, которая, несмотря на риторику о нейтралитете, поддерживает другую сторону конфликта.
О трёхсторонних договорённостях по созданию турецкой военно-морской базы в городе Мисрата, сообщил базирующийся в Эмиратах канал «Аль-Арабия». По его данным, также там будет создан трёхсторонний военный координационный центр.
Катар, как следует из материала на «Аль-Арабии», выразил готовность отправить своих военных советников в Ливию для обучения военных ПНС и обеспечить ливийцев местами в своих военных училищах. Как декларируется, целью соглашения является «повышение боеспособности воинских подразделений, подконтрольных ПНС».
Соглашение было заключено после того, как в ливийскую столицу отправились Акар и аль-Аттыйя, которые провели встречу с главой ПНС Фаизом Сараджем. Фактически их визит означает публичное выступление Катара на стороне противников командующего Ливийской национальной армией (ЛНА) Халифы Хафтара и восточно-ливийских органов власти. Однако в ПНС, по случаю визита министров, заметили, что власти в Триполи ратуют исключительно за «политический диалог, который является единственным решением ливийского кризиса».
Пресс-служба операции «Вулкан ярости», которая проводится силами ПНС против ЛНА, сообщила, что «Турция и Катар создадут в Ливии объекты для военной подготовки и консультирования».
В разговоре с лояльными Хафтару арабскими СМИ члены восточно-ливийского парламента (палаты представителей) уже заявили, что формирование военно-морской базы в Мисрате будет отвечать целям турецкой политики в Средиземноморье, которая направлена на разведку газа в ряде оспариваемых Грецией районов. Теперь Доха публично присоединилась не только к лагерю противников Хафтара, но и к числу соперников Афин, отношения Анкары с которыми в последнее время заметно накалились.
Мисрата является одной из наиболее известных торговых точек, используемых Турцией для снабжения триполийского правительства вооружениями и наёмниками. Тем не менее порт имеет не только военное, но и коммерческое значение: он традиционно играл роль жизненно важной торговой артерии.
Оформление катарской роли в Ливии рискует усугубить интернационализацию вооружённого конфликта, в котором против интересов Турции действуют Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Саудовская Аравия и Египет — открытые антагонисты катарского правящего дома. Блоковые тенденции в рамках этого противостояния ставят вопросы и перед Москвой, которую подозревают в активной помощи Хафтару, но которая, по-видимому, в последнее время склонна делать акценты на отношениях с палатой представителей в Тобруке. Отправка своих военных советников и участие в создании базы делает Катар полноправным участником любого диалога о судьбе бывшей Джамахирии, который в начале этого года российские и турецкие представители пытались организовать камерно — по сирийскому опыту.
На протяжении последних лет Москва поддерживала неплохие отношения с Дохой, которая, оказавшись в экономической и политической блокаде со стороны соседей в 2017 году, не потеряла российскую поддержку. Однако это не отменяет того, что власти эмирата, даже несмотря на позитивную логику двусторонних отношений с РФ, не демонстрировали лояльности к её ближневосточной повестке. Так, Катар принципиально не поменял своего отношения к сирийскому правительству — даже в то время, когда другие аравийские игроки оказались способны к разумному прагматизму в вопросе его легитимности. Это даёт основания сомневаться в уступчивости Катара и на ливийском направлении, где Турция в разговоре с РФ склонна к ситуативным договорённостям. Расширение лагеря оппонентов Хафтара потенциально затрудняет любой процесс урегулирования и вынуждает Москву отойти в сторону от заново разрастающегося межаравийского спора — в новой локации, но с уже привычными участниками.
