Костин даёт довольно осторожные прогнозы по поводу пандемии коронавируса и срокам выхода из кризиса, указывая на серьёзную неопределённость как по длительности кризиса, так и по глубине падения. Но при этом довольно уверенно предсказывает, что доллар не поднимется выше 80 руб. Первое плохо увязывается со вторым. Так прокомментировал NEWS.ru заявление главы ВТБ Андрея Костина о том, что курс доллара в этом году не превысит вышеуказанную границу, финансовый аналитик из ИАЦ «Альпари» Вадим Иосуб.
Ранее Костин назвал в лонгрид-интервью для РБК принципиальным решение ЦБ не повышать ставку и отметил, что доллар отскочил на 15% — в допустимых для банков пределах.
17 апреля ЦБ установил официальный курс доллара на 18–20 апреля на уровне 73,9441 рубля. Это ниже предыдущего показателя на 76,8 копейки.
ЦБ уже сказал, что рассматривает снижение, и есть прогнозы, что это будет 25 или 50 б. п. Принципиально, что в этот кризис, в отличие от предыдущих, ЦБ не прибегнул к повышению ставки. И это очень важное достижение, — заявил Костин.
По его мнению, у Банка России и Министерства финансов есть возможность в случае необходимости поддерживать курс. При этом он объяснил разнонаправленную динамику тем, что сейчас инвесторами руководят эмоции, а не расчёты.
Андрей Костин отметил, что Центробанк также мог бы предоставлять банкам более дешёвые деньги в рамках программ, которые делаются на нерыночных условиях для оказания помощи как людям, так и бизнесу. Это, как подчеркнул глава ВТБ, позволит снизить нагрузку на бюджет. Говоря об инфляции, авторитетный банкир отметил, что в стране с ней боролись «десятилетиями», однако потенциально её рост в России более вероятен, чем в западных странах.
Отвечая на вопрос, что делать с рублём, самый простой и верный ответ экспертов будет: ничего. По их словам, в РФ и без того есть твёрдое бюджетное правило, когда ЦБ совершает интервенции для сглаживания сильных колебаний.
Но при этом с конца 2014 года в стране плавающий курс, и ни кабмин, ни ЦБ не должны таргетировать желаемый курс или «защищать» определённые уровни. Курс, как зеркало, отражает процессы, происходящие в экономике: движение товаров, капитала, спрос и предложения валюты со стороны населения. Искусственное поддержание завышенного курса рубля не даст ничего, кроме ускоренной траты резервов.
В свою очередь создатель клуба венчурных инвесторов iTLEADERS Егор Клопенко убеждён, что «с точки зрения стабильности в 2020 году у рубля складывается всё более или менее хорошо». Его относительное благополучие на уровне 80 рублей за доллар будет обеспеченно даже при низких ценах на нефть, предполагает аналитик. Сделано это будет, говорит он, за счёт продажи валюты из ФНБ на сделку по покупке правительством Сбербанка.
А вот дальше всё будет зависеть в первую очередь от цены на нефть и если — а это очень вероятно — рецессия в мировой экономике продолжится в первой половине 2021 года и спрос на нефть не восстановится, то мы рискуем ещё один год жить при её стоимости в 20–30 долларов за баррель.
По его суждению, давление на рубль «будет очень серьёзное, и он плавно начнёт сползать к 100 рублям за доллар». И оптимизма в этой фразе больше, чем пессимизма, а заключён он в слове «плавно», поясняет финансист.
Итак, один вероятный сценарий — если мартовское дно на биржах всё-таки останется окончательным дном, пусть даже и не будет нового резкого суперралли с ростом капитализации большинства компаний, но тогда так называемый глобальный аппетит к риску возникнет снова, а вместе с ним пойдёт и приток денег на развивающиеся рынки, из которых Россия остаётся, пожалуй, самым перспективным, обнадёживает шеф-аналитик «ТелеТрейд» Пётр Пушкарёв.
Учитывая и более сносную в целом эпидемическую ситуацию, и довольно высокий уровень процентных ставок ЦБ по сравнению с остальным миром, а отсюда и более привлекательную доходность российских ОФЗ и корпоративных облигаций больших окологосударственных компаний с купоном от 6,5% годовых, а по многим таким инструментам и заметно выше. Именно от этих денег больше всего курс рубля и зависел в последние 2-3 года: были эти потоки, и доллар опускался и ниже 60 рублей, даже когда откровенно стагнировала экономика, падали реальные доходы населения, был подавлен спрос, — считает Пушкарёв.
По его мысли, от политической воли властей, от размера и регулярности финансовых интервенций и вливаний ЦБ зависит лишь одно: способность сохранять в неприкосновенности и долгое время — месяцы, полгода, год — предельный потолок для валютных курсов, образовавшийся действительно явочным порядком в районе чуть выше 80 рублей за доллар.
Если исходить из ежедневных объёмов продаж валюты, — а они образовывали «вилку» от $50 до 200 млн, — и этих объёмов до сих пор хватало, то в месяц на эти цели может уходить около $2,5–4,0 млрд.
Вроде бы совсем немного по меркам ЦБ, и это всего лишь 0,5–0,7% от полного размера золотовалютных резервов ЦБ, да они от простого колебания валютных курсов евро к доллару — и то изменяются существеннее, как и от простых колебаний котировок золота, которое может дорожать или дешеветь на мировых рынках за короткое время в пределах даже 15–20%, а золота в резервах ЦБ примерно пятая часть, указывает Пушкарёв.
Однако общая сумма расходов на поддержание валютного «потолка» кажется небольшой, лишь если речь идёт о 2-3 месяцах, а дальше — целесообразность удерживать жёстко потолок может отойти на второй план, а на первый могут выйти известные соображения в духе «не палить резервы». И если к тому времени ещё не произойдёт основательнейшая стабилизация на мировых фондовых биржах, то и естественный валютный «потолок» для курсов доллар — рубль и евро — рубль вполне может сдвинуться ещё повыше.
