Депутат Государственной думы, кинорежиссер и народный артист России Николай Бурляев недавно стал инициатором дорасследования дела о гибели русского поэта Михаила Лермонтова. Он назвал смерть классика предумышленным убийством. Почему так важно разобраться в деталях кончины Лермонтова, как помочь актерам на пенсии и кого из артистов шоу-бизнеса не примут в Культурный фронт России — в интервью Бурляева NEWS.ru.
— 24 февраля исполнится три года с момента начала СВО. Какие перемены в культуре произошли за это время?
— Конечно, хочется еще больших перемен. Где-то год назад я говорил с трибуны Госдумы, анализировал, что было создано в советском кинематографе в годы Великой Отечественной войны. К примеру, к сентябрю 1941-го на экраны вышло более 10 художественных военных кинодрам. В 1942-м их было уже в два раза больше. Кинолент, поднимающих дух нации, говорящих о победе и о подвигах.
Где у нас такие фильмы? Я видел пока один художественный — «Позывной „Пассажир“» по книге Александра Проханова. Этого мало.
— На днях вышла картина документалиста Максима Фадеева «У края бездны» о взятии Мариуполя. Столичное киносообщество и шоу-бизнес проигнорировали премьеру. Почему?
— Интересный вопрос. Максим Фадеев получил у нас награду на кинофестивале «Золотой Витязь» за свой фильм об СВО и правду о Донецке три года назад. Мы вручаем статуэтки в виде золотой медали имени Юрия Левитана за выдающийся вклад в тележурналистику. За три года такие награды получили около 12 военных корреспондентов.
Сложно сказать, почему киносообщество и шоу-бизнес проигнорировали премьеру. Вероятно, дистанцируются от СВО, считая, что их это не касается. Продолжают гулять, веселиться, устраивать «голые» вечеринки. Их потом прощают, но просят съездить на СВО, хотя бы побывать в Донбассе. А оттуда бойцы буквально выгоняют звезд, чувствуя пафос и неискренность… Эти персонажи шоу-бизнеса, видимо, так и будут дальше жить, как на другой планете.
— Два года назад вы возглавили Культурный фронт России…
— Он объединил 60 регионов нашей страны, от Дальнего Востока до Калининграда. Его лидерами стали выдающиеся деятели отечественной и мировой культуры: Валерий Гергиев, Андрей Кончаловский, Юрий Башмет, Захар Прилепин и многие другие достойные люди… Мы осуществляем гуманитарные экспедиции на передовую, и в ЛНР, и в Донецкую, и в Херсонскую, и в Запорожскую области… Это частная и общественная, а не государственная инициатива.
— Вы приняли бы в свои ряды, например, Филиппа Киркорова, Аллу Пугачеву, Лолиту, если бы они захотели вступить? Что они должны для этого сделать?
— Я и до СВО не принимал весь наш шоу-бизнес. И неоднократно говорил, что его нужно вывести за понятие культуры. Это именно бизнес, доходный промысел, который понижает духовный уровень народа.
Мы в разных «футбольных командах» с перечисленными вами персонажами. Они мне чужды. Я буду только рад, если их голосов и кривлянья, павлиньих перьев и глупых песен будет меньше на два-три аккорда в нашем информационном поле. Думаю, что весь наш, еще не полностью совращенный, народ тоже будет рад.
— То есть у них нет шансов попасть в Культурный фронт?
— Нет, нам не по пути.
— Недавно одна из улиц в Люберцах была переименована в честь погибшего военного корреспондента Владлена Татарского. Обсуждается ли в Государственной думе вопрос продолжения инициативы в других городах, чтобы люди знали героев СВО?
— Где-то уже называют улицы и школы именами героев СВО. Но, как правило, погибших. Однако ведь есть и живые, достойные этого. Я бы назвал улицу именем воюющего на передовой под Курском командира спецназа «Ахмат» Апти Алаудинова. Он очень четко понимает причины и характер СВО, говорит: «Мы — воины Иисуса. И все мы сейчас боремся за Святую Русь. Будет Русь — будем все мы».
Образованнейший человек, который изучал все религии мира. Может говорить с теологами и об исламе, и о христианстве, и об иудаизме, и о буддизме… Я горжусь, что он мне подарил очень ценный кинжал с надписью «Старшему брату Николаю Бурляеву от Апти Алаудинова».
— В интервью NEWS.ru Алаудинов назвал важным вопросом лишение иноагентов их имущества в России. Что вы об этом думаете?
— Не люблю такого рода вопросы. Хотя, конечно, они правильные. Иноагенты — люди, которые предали Родину в трудную годину, когда весь народ поднялся на ее защиту.
Как говорит наш президент, четко обозначивший, против чего сейчас борется Россия: «Против мирового сатанизма». Если человек предал Родину и оказался в лагере Сатаны, то это серьезный проступок. Но я лично не могу их судить. Как говорится, не судите, да не судимы будете.
— Как вы относитесь к идее возвращения цензуры в российские театры, кинематограф и на эстраду?
— Цензура переводится как «строгое суждение», «взыскательная критика». Государство имеет право и на то, и на другое, заботясь о грядущих поколениях. Обязательно нужна идеология. Я категорически против политической цензуры, но общественный контроль обязан присутствовать в государстве.
Вот что говорил Пушкин на этот счет: «Всякое христианское государство, под какой бы формой правления оно ни существовало, должно иметь цензуру. Разве речь и рукопись не подлежат закону? Нельзя позволять проповедовать на площадях, что каждому в голову взбредёт, и государство вправе остановить раздачу рукописей».
— В мультфильме «Ну, погоди!» в нескольких эпизодах закрыли сигарету у Волка. Это все-таки перебор? Или правильное цензурное решение?
— Давайте не будем опускаться до таких мелочей. Все гораздо серьезнее, сложнее. В вопросе нужно разбираться умным людям, а не тем, кто запрещает сцену с сигаретой в «Ну, погоди!».
— Кстати, о советском наследии. На могиле звезды советского кино Эдуарда Марцевича, ушедшего из жизни в 2013-м, нет памятника. Могилы Любови Орловой и некоторых других отечественных кинозвезд тоже выглядят заброшенными. Кто помогает в таких ситуациях, когда у покойных артистов не осталось родственников, которые установят монумент?
— Государство, на которое работали эти люди, отдавая жизнь служению кинематографу, должно заботиться. Среди них и Любовь Орлова, и Эдуард Марцевич, и Клара Румянова, озвучившая Зайчика и Чебурашку в известных советских мультфильмах.
В последние годы жизни Клары я был с ней очень дружен. Я ее приглашал на кинофорум «Золотой Витязь» и помогал. В последний раз мы общались примерно за месяц до ее ухода из жизни. Она уже болела. Я ей что-то привез — лекарства, продукты… Мы беседовали. В какой-то момент Клара — патриотка России, которая ненавидела Запад и весь англосаксонский мир, — вдруг с такой детской гордостью произнесла: «А меня в Америке назвали королевой русской анимации!»
Через месяц она умерла. У ее гроба — королевы русской анимации — присутствовали четыре-пять человек: я с женой, директор Гильдии актеров, кто-то из дальних родственников Клары… И мы сами занимались и похоронами, и поминальной трапезой. А где было государство? Нет ответа.
— Как сейчас можно помочь пожилым артистам, которые едва выживают на пенсию?
— Председатель Союза кинематографистов России Никита Сергеевич Михалков, к примеру, сам заботится о коллегах. Уже давно заботится, с тех пор, как стал председателем Союза. Он организовал фонд, нашел спонсора. И этот фонд помогает очень многим актерам и режиссерам, сценаристам, которые оказались у черты бедности или за ней. Заботится и медицински, и выдает пособия, и хоронит, и ставит памятники. Это делает общественная организация Никиты Михалкова. Но его усилий мало.
Мэр Москвы Сергей Собянин недавно повысил пенсии для народных и заслуженных артистов. Но это для москвичей. А как же заслуженные и народные, живущие на Дальнем Востоке, в Сибири, на наших окраинах? Всем этим надо заниматься. Считаю, что забота о людях должна стать приоритетным направлением государства.
— Недавно вы обратились в Следственный комитет РФ с просьбой о дорасследовании дела о смерти Михаила Лермонтова. Каким видите результат?
— Я уже не раз говорил, что в 1841 году после гибели Лермонтова расследование было проведено ненадлежащим образом. По скорости выводов очевидно, что высшая власть пыталась очень быстро закончить с этим и замять убийство поэта. Именно намеренное убийство! Как и смерть Пушкина.
Считаю, теперь об этом можно и нужно говорить, в указе нашего президента о культурной политике говорится об исторической и просветительской справедливости. Время пришло. Это запрос общества и на справедливость, и на сохранение памяти в действительном, а не исковерканном виде.
— Ваш фильм «Лермонтов», снятый в 1986-м, спустя почти 40 лет вдруг впервые прошел в широком прокате. Считать ли это показателем каких-то правильных перемен в обществе и культуре?
— Действительно удивительный факт. Ни я, ни прокатчики не ожидали, что фильм будет идти достаточно успешно. Я смотрел каждый день прокатные таблицы: из 200 лент российского проката «Лермонтов» занимал сначала 50-ю позицию, затем 30-ю, 20-ю, восьмую. Часто присутствую на просмотрах и обсуждениях, вижу полные залы школьников. Радуюсь, что они открывают для себя настоящего Лермонтова. Не такого, каким его до сих пор преподносят в учебных заведениях: якобы агрессивного, неуживчивого, дерзкого и с дурным характером, из-за которого ему пришлось стреляться на последней дуэли.
В моем фильме школьники видят просветленного светоносного патриота России и бесстрашного офицера первого российского спецназа. Лермонтов командовал сотней лучших всадников, отобранных из всей русской кавалерии. Дважды был представлен к золотой сабле с надписью «За храбрость», но в Петербурге награждение отклоняли… Полагаю, важно знать и помнить такие факты о поэте.
Читайте также:
«Поливают грязью»: почему Галкина и Макаревича еще не лишили имущества в РФ
Почему Ротару и Пугачева не могут продать жилье в России, конфискуют ли его
«Вражеские дроны его добили»: боец СВО Горец о потерях, ранении и Зеленском
«Орешник» отрезвил наших врагов»: Алаудинов о конце СВО, Украине и Трампе
