26 декабря в Белоруссии пройдут очередные выборы президента страны. В них участвуют пять кандидатов, включая действующего главу государства Александра Лукашенко, который пришел к власти 30 лет назад, в 1994 году. В интервью NEWS.ru замглавы белорусского Центра изучения континентальной интеграции «Северная Евразия», научный сотрудник Института философии НАН Белоруссии Петр Петровский рассказал, как изменилась страна в эпоху Лукашенко и какие вызовы стоят перед ней сейчас.
— Как изменилась Белоруссия за эпоху Александра Лукашенко? Какой была страна в 1994 году, какой — в 2000-м, что сейчас?
— Президент Александр Григорьевич Лукашенко пришел к власти в 1994 году, когда наша страна была на распутье: пойти в сторону рыночных реформ, шоковой терапии или национализма. Либо попробовать приспособить имеющуюся советскую модель к новым условиям, когда все технологические цепочки — а наша страна была в Советском Союзе этаким сборочным цехом — оказались за границей. Когда требовалось максимально нарастить производство собственных товаров и при этом не уничтожить свой суверенитет и социальные гарантии.
И Лукашенко выбрал путь преемственности советской Белоруссии: возвратил советскую символику, двуязычие, запретил приватизацию государственных предприятий, запретил частную собственность на землю. Сохранил ту социалку, которая была в Советском Союзе, то есть бесплатную медицину и образование. С другой стороны, он не стоял на месте, не консервировал ту модель, которая была в советской Белоруссии, он ее изменял прежде всего через создание новых производств, через программы импортозамещения. Например, программы отечественного автобуса и троллейбуса, которых в советской Белоруссии не выпускали.
В 1995 году, когда Ельцин и многие в российской элите хотели идти на Запад, Лукашенко отказался от этого. Он сделал ставку не на Запад, а на Восток, на союз с Россией и стратегическое партнерство с Китаем.
Что мы видим сегодня в результате? Белоруссия — это государство с минимальным расслоением. По индексу Джини (статистический показатель степени расслоения общества в стране или регионе. — NEWS.ru) мы входим в четверку стран мира, у нас нет сверхбогатых и сверхбедных. Система работает так, чтобы максимальное количество граждан находились в равных условиях, то есть в интересах большинства.
Драйвер экономики — государственный сектор. Лукашенко не запрещал частный сектор, легализованный при распаде СССР, но дал понять, что он должен работать во имя общественных, государственных интересов, а не существовать просто так. Вот основные достижения: наша страна раньше России вернулась к уровню ВВП 1990 года, еще, если не изменяет память, в 1999 году. Мы его превысили уже в несколько раз (по статистике Всемирного банка, ВВП Белоруссии в 1990 году составлял $17,4 млрд, в 2023-м — $71,86 млрд. — NEWS.ru). То есть сегодня мы состоявшееся, суверенное, независимое государство, имеющее собственное мнение.
— Какие самые важные вызовы стоят перед Минском, перед вашей страной — на евразийском пространстве и в отношениях с остальным миром?
— Основная задача, которая перед нами сейчас стоит, — это сохранение преемственности. Когда Александр Григорьевич уйдет от управления страной, нам нужны гарантии, что эта модель не будет трансформирована, что не придут «прихватизаторы», «шоковые терапевты» и не будут тут «распиливать» нашу государственную собственность, создавать тут олигархов или привозить каких-то олигархов из-за границы. Это фундаментальная задача.
В 2022 году у нас была конституционная реформа — было введено Всебелорусское народное собрание. Это высший представительный орган страны, своего рода «коллективный Лукашенко». Второй момент — очищение системы от партий и некоммерческих организаций, которые финансировались из-за границы, они были ликвидированы. За эти годы ужесточилось законодательство: сейчас в Белоруссии фактически нельзя заниматься политической деятельностью на деньги из-за границы.
Вторая задача, международная — это прекращение конфликта на Украине. Белоруссия, к сожалению, находится в чрезвычайном геополитическом положении: наши западные границы — это зона соприкосновения, с одной стороны, Союзного государства, ОДКБ, ЕАЭС и ШОС, а с другой — НАТО и ЕС. И поэтому все прекрасно понимают, что Запад пытается перетянуть нас в свой лагерь. Мы же этого не хотим. Поэтому у нас на протяжении 30 лет независимости семь раз пытались устроить государственный переворот. И мы делаем все, чтобы этих попыток больше не было.
Ответом на санкционную агрессию со стороны Запада стал выбор в пользу коллективного Востока. Сегодня основное развитие идет в этом регионе: Юго-Восточная Азия, Иран, Пакистан, Китай, Африка. Мы делаем ставку именно на эти страны. И я хочу сказать, что после введения санкций мы переориентировались и восполнили все потери нашей торговли с Западом.
Европейский союз сейчас находится в кризисе. Американцы и Трамп хотят поживиться его финансами, промышленными мощностями, вывести их оттуда. И мы понимаем, что Европейский союз рано или поздно столкнется с тем, что либо он принимает нас такими, какие мы есть, либо он становится просто заштатной периферией Соединенных Штатов Америки.
— Если Александр Лукашенко победит на выборах 26 января, какой будет его главная задача в отношении Украины?
— Для нас задача максимум — чтобы Украина стала опять дружелюбным государством в отношении нас, возможно, даже союзным. Но пока это сложно представить. Задача минимум, в случае либо заморозки конфликта, либо мирных соглашений — чтобы учитывались интересы нашей безопасности и нашей собственности, которая была украдена у белорусского государства киевским режимом. Это более тысячи вагонов одного только «Беларуськалия». Национальные интересы Белоруссии — как политико-экономические, так и вопросы безопасности — должны быть учтены при подписании мирных соглашений.
— А в отношениях с Москвой какие будут главные цели Лукашенко на ближайшие годы?
— Главная задача — это все-таки достигнуть равных условий хозяйствования. У нас к 1 января 2025 года, согласно договору о создании ЕАЭС и дорожным союзным программам, должны были заработать единые рынки нефти и газа. Но почему-то именно нефтегазовая отрасль у нас самая пробуксовывающая. А при наличии единых рынков, когда у нас нет каких-то сборов на таможне, очень сложно защитить собственного производителя, находящегося в неравных тарифных условиях. Поэтому, я думаю, в эту пятилетку в рамках и Союзного государства, и ЕАЭС будут реализованы принципы единых рынков нефти, газа и транспортных услуг.
— Каковы гарантии того, что на этих выборах не будет новой попытки организовать массовые протесты, как в 2020 году?
— Главная гарантия — ликвидированы институты, организации, которые могут это сделать. Мы ушли от гиперлиберализации. Если Запад и будет что-то предпринимать, то это будут попытки гибридного, диверсионно-террористического характера.
— Какую роль играют Светлана Тихановская (в Белоруссии признана экстремисткой, приговорена к 15 годам заключения) и другие оппозиционеры, насколько они сейчас влиятельны в Белоруссии? Может ли Запад использовать их против Белоруссии, против Союзного государства? И что с ним будет дальше?
— Сейчас у Тихановской определенная кризисная ситуация. Пять лет назад она объявила себя «президентом» Белоруссии. Теперь этот срок истекает, то есть даже в ее воображении, в ее фантазиях она перестает быть легитимным лидером оппозиции. И перед ней стоит задача каким-то образом пересидеть эти президентские выборы и сохранить те финансовые потоки, западные гранты, на которые она живет. Мы в Белоруссии это все прекрасно понимаем.
Сейчас ее люди могут только попытаться дискредитировать выборы. Сорвать голосование они не могут, у них нет ресурсов и инструментов. Все их активисты либо убежали, либо привлечены к ответственности. Сейчас фигура, подобная Тихановской, появиться в Белоруссии не может.
— В конце прошлого года, в декабре, Лукашенко, общаясь с Владимиром Путиным, пошутил, что, в принципе, Белоруссия готова принять до 10 комплексов «Орешник». Он заявил, что в стране есть порядка 30 площадок, где бы могли эти ракеты быть размещены. Во-первых, зачем Лукашенко «Орешник»? И где эти комплексы могли бы быть размещены?
— «Орешник» нужен Белоруссии для сдерживания агрессивных поползновений соседей из блока НАТО, для сохранения баланса сил в регионе. Где он будет размещен? Наверное, президент имел в виду советские площадки, где было размещено когда-то ядерное оружие, которые у нас сохранены в рабочем состоянии.
— Но ведь уже есть российское тактическое ядерное оружие, оно уже было введено. Вы считаете, этого для баланса недостаточно?
— Оно было введено как ответ на милитаризацию прежде всего Польши, попытки организовать гибридную атаку на Белоруссию со стороны различного рода боевиков с территории Украины. Мы видим, что Польша продолжает увеличивать присутствие американского контингента на своей территории. Мы видим, что на территории Литвы впервые за послевоенный период будет создана немецкая база. И все это требует от нас соответствующих реакций. «Орешник» будет как раз тем оружием, которое будет уравновешивать эту милитаризацию по ту сторону границы, в блоке НАТО.
— Все помнят, как Александр Лукашенко рассказывал, откуда на Белоруссию готовилось нападение, его знаменитую карту. Сейчас для Белоруссии какое направление считается наиболее опасным? Через Украину, Польшу или какие-то другие варианты?
— Форма агрессии может быть только гибридной. На открытое прямое столкновение армий НАТО не пойдет. Их «ястребам»-милитаристам нужна именно гибридная форма. Комитет госбезопасности совместно с белорусским телевидением сделали уже фильм, показывали, что наиболее вероятным направлением является юг Белоруссии, это с территории Украины. И с территории Литвы, то есть северо-запад.
Читайте также:
«Слава богу, у нас диктатура»: как Лукашенко 30 лет возглавляет Белоруссию
Почему Белоруссия и ОДКБ не помогают РФ в Курской области: узнали ответ
«России он это сказать боится»: почему Пашинян сильно ненавидит Лукашенко
Пашинян обиделся на Лукашенко и грозит ОДКБ: чего добивается Ереван?
Мат Пригожина, решение «мочить»: цитаты Путина и Лукашенко о попытке мятежа
