Российско-суданское соглашение о военном сотрудничестве было заключёно ещё при свергнутом президенте южноафриканской страны Омаре аль-Башире. Прежние договорённости, как указывают эксперты, позволяли Москве использовать площадку в республике для дальнейшего проникновения в регион. Сейчас его судьба вызывает некоторые сомнения на фоне буксующих переговоров между захватившими власть военными и оппозицией, однако, учитывая сложную ситуацию в стране, вряд ли кто-то из внешнеполитических оппонентов Кремля откажется от силы, которая сможет сыграть в республике конструктивную роль.
Руководители переходного военного совета (ПВС) Судана провели серию встреч с официальными лицами Саудовской Аравии, Египта и ОАЭ. Эр-Рияд и Абу-Даби подтвердили свои намерения и дальше оказывать финансовую поддержку восточноафриканской стране — главным образом вливаниями в Центральный банк. В Каире глава переходного военного совета Абдель Фаттах аль-Бурхан был принят президентом Абдель Фаттахом Ас-Сиси. По итогам переговоров стороны подтвердили намерения развивать железнодорожное сообщение и заключили соглашения о сотрудничестве в сфере безопасности и борьбы с терроризмом.
Впрочем, как отмечает телеканал Al-Arabiya, переходный военный совет прежде всего надеется на то, что все три государства окажут поддержку его плану по транзиту власти гражданскому правительству. С 11 апреля, момента переворота в Судане, страна ещё так и не определилась с дальнейшим политическим устройством. Гражданское общество и оппозиция не готовы принять факт захвата власти военными. Продолжающиеся переговоры между двумя сторонами о создании совместного управляющего органа пока не принесли результата. Против сценария ПВС выступает оппозиция. Она указывает на то, что должна быть принята новая конституция, и подозревает военных в намерении назначить выборы уже через полгода, с помощью которых они легитимировали бы свои позиции и позиции тех людей, которые занимали посты при аль-Башире. При этом оппоненты ПВС подчёркивают: вмешательство каких-либо третьих сил, в том числе традиционных союзников Судана, деструктивно отражается на ситуации в стране.
Симптоматично, что на этом фоне Кремль обнародовал документ, вступивший в силу ещё 9 мая и определяющий развитие отношений с Суданом в военной сфере на ближайшие семь лет. Помимо уже анонсированных заходов военных кораблей и взаимных визитов авиации в нём говорится о создании представительства Минобороны России при суданском оборонном ведомстве. Заявленная численность представительства — четыре человека, однако эта цифра может корректироваться в зависимости от желания двух сторон. Российское подразделение при Минобороны Судана будет заниматься вопросами военного и военно-технического сотрудничества, включая ремонт поставленной ранее техники, и, что примечательно, руководить деятельностью российских военных специалистов.
Представители МИДа и Кремля официально комментировали информацию о присутствии россиян в Судане, однако предусмотрительно не давали характеристику их статусу. В то же время западные и региональные СМИ неоднократно сообщали о нахождении на территории республики россиян, которые относятся не к военному ведомству, а, предположительно, к «ЧВК Вагнера». Так, по данным The Times, они присутствуют в стране с конца 2017 года и даже участвовали в подавлении антипрезидентских протестов, которые в итоге привели к перевороту. Основной задачей вагнеровцев при этом считается обучение и тренировка суданских военных, а также защита российских компаний, занимающихся добычей золота и других ресурсов.
Несмотря на то что большая часть российских проектов в Судане в военной сфере, в сфере добычи редких металлов и нефтяном секторе обсуждалась ещё до свержения аль-Башира, сотрудничество с Суданом продолжается даже в свете существующей политической турбулентности в республике. Российские власти были в числе тех, кто признал временное военное правительство страны, а спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку и странам Африки Михаил Богданов спустя неделю после переворота провёл переговоры с аль-Бурханом. В свете этих событий обнародование военного соглашения свидетельствует о достижении договорённости с военным правительством не просто продолжить существующее взаимодействие, но и расширить его.
Как подчёркивал в своей статье доцент кафедры всеобщей истории РГГУ Сергей Серёгичев, «драматические события апреля 2019 года не имели абсолютно никакого влияния на российские интересы в Судане». По словам эксперта, Москва и Хартум тесно сотрудничали не только в вопросах ВТС, но и по обмену разведданными в рамках антитеррористической деятельности. Также Россия использовала Судан как плацдарм для дальнейшего проникновения в другие южноафриканские страны, в частности в ЦАР.
С точки зрения Кремля, события в Судане нельзя оценивать как катастрофу. Произошло то, что на смену одним клиентам пришли другие, и этим новым клиентам также необходимы консультационные услуги «группы Вагнера», которая продолжит ревностно защищать бизнес российских компаний в Судане и соседних странах.
С одной стороны, российская позиция по отношению к Судану, когда страна делает ставку лишь на одну силу, несмотря на продолжающийся внутренний политический конфликт, может показаться опрометчивой. С другой — Москва уже взаимодействовала ранее с суданскими военными и имеет устоявшиеся связи, которые позволяют безболезненно продолжать сотрудничество в изменившихся условиях. Даже при формировании совместного управляющего органа с участием военного истеблишмента и оппозиции на равной основе первые оставят за собой решение вопросов безопасности, а значит сотрудничество с Москвой вряд ли окажется под угрозой.
