Президент России Владимир Путин в рамках двухдневного визита в Анкару провел переговоры со своим турецким коллегой Тайипом Реджепом Эрдоганом и принял участие в запланированном саммите Россия-Турция-Иран, посвященному сирийскому треку.
Несмотря на то, что стороны демонстрируют приверженность сформировавшемуся партнерству и активно используют антиамериканскую риторику, фактор США соблазняет Анкару к другой модели сотрудничества. Почему задача Москвы — удержать Эрдогана в прежних рамках, в материале News.ru.
Срыв планов Запада
В первый день визита президенты России и Турции посетили церемонию начала строительства первого энергоблока АЭС «Аккую», которую строит «Росатом». По плану станция должна быть запущена в 2023 году — к 100-летнему юбилею Турецкой Республики. Затем под председательством лидеров двух стран прошло седьмое заседание Совета сотрудничества высшего уровня: в рамках мероприятия было подписано несколько соглашений, в частности, меморандумы — о сотрудничестве в области связи и информационных технологий, о сотрудничестве в области социальной политики, защиты прав женщин, семьи и детей, а также — межведомственный документ о сотрудничестве в области спорта.
Президенты России и Турции также обсудили перспективы двустороннего военно-технического сотрудничества — ход выполнения контракта по закупкам Анкарой российских ЗРС С-400. Анкара уже внесла предоплату за заказ средств ПВО, но ее сумма не разглашается.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Накануне визита помощник российского президента Юрий Ушаков заявил, что Москва сделает все возможное для реализации поставок ЗРС С-400 уже к 2020 году.
В то же время, несмотря на все достигнутые договоренности, сделка по С-400 все еще может быть сорвана. Причина банальна — давление со стороны Вашингтона. Так, в прошлую пятницу заместитель помощника госсекретаря США по политико-военным вопросам Тина Кайданов встретилась в Анкаре с официальными представителями, предупредив их о возможных негативных последствиях в случае продолжения сделки. По некоторым данным, американцы в пику могут заблокировать лицензионное производство запчастей для истребителей F-35 — соответствующий контракт уже был подписан
В этом смысле важно отметить, что нынешний визит Путина и его переговоры с Эрдоганом, при всей их внешней экономической окраске, рассматриваются турецкими экспертами в качестве шага, направленного на срыв планов Запада «загнать Россию в угол» и его попыток «остановить Турцию в защите ее национальных интересов» в Сирии и на Ближнем Востоке в целом.
Сирия после Африна и Гуты
Очередные трехсторонние переговоры по Сирии — показатель жизнеспособности оси Анкара-Москва-Тегеран и готовности лидеров трех стран публично демонстрировать подобный состоявшийся «пакт», который неоднозначно воспринимается как на Западе, так и в исламском и арабском мире. Ясно, что формат взаимодействия хоть и окончательно состоялся, тем не менее он ограничивается исключительно сирийским урегулированием и вряд ли сможет иметь какие-то региональные перспективы после окончательного разрешения сирийского кризиса. Очевидно, что переговоры Путина, Роухани и Эрдогана были фактически полностью посвящены обсуждению дальнейших шагов по имплементации так называемой сирийский Астанинской модели — перспективам функционирования «зон деэскалации», чей срок истек — согласно документации, развертыванию в них наблюдательных центров и т.д.
Ключевой вопрос — будут ли еще на полгода продлены сроки их функционирования и каким содержанием могут быть наполнены договорённости по оставшимся анклавам, контролируемым оппозицией. Так, фактически ликвидирована зона «Восточная Гута», хотя главы МИД отмечали, что их количество останется неизменным (четыре зоны). Под вопросом судьбы зоны в районе «Растанского котла», которая, по данным ряда источников, может стать объектом нового наступления сил режима Асада.
Но главное — не ясно, насколько Анкара в реальности готова дальше придерживаться достигнутых договоренностей в случае дальнейших реваншистских шагов Дамаска, которые он подает исключительно как борьбу с терроризмом (при том, что город Дума в Восточной Гуте контролируется отрядами «Джейш аль-Ислам», в которые входят исключительно местные жители-сунниты).
Турция обладает возможностями по стимулированию оппозиции в Идлибе, если Дамаск решит возобновить там активные действия.
Таким образом, саммит теоретически должен был конкретизировать дальнейшие действия стран-гарантов после Гуты, которая, за исключением города Дума, взята под контроль проправительственными силами. Предыдущий этап многими экспертами определялся как период «после Алеппо». Победа в Восточной Гуте, как и победа в конце 2016 года в Восточном Алеппо, могла состояться во многом благодаря договоренностям между Россией, Турцией и Ираном. В нынешней ситуации Дамаск получил «в пакете» с юго-востоком Идлиба, фактически разменяв ее на курдский Африн, который был взят под контроль Анкарой и союзной ей сирийской оппозицией. Анкара также способствовала заключению договоренностей российской стороны с фракциями «Файлаг ар-Рахман» и «Ахрар аш-Шам» — об их выходе из Гуты в регион Большого Идлиба.
Как отмечают источники, повышенное внимание на встрече глав государств трех стран в Анкаре уделялось зоне «Идлиб». Здесь двумя важными проблемами являются:
а)окончательное установление демаркационных линий между турецкой зоной влияния и территориями подконтрольными режиму;
б)перспективы борьбы с террористической угрозой, исходящей от запрещенной в России группы «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТШ).
Турция уже начала физически «обозначать» собственную зону контроля в Большом Идлибе, развернув там ряд наблюдательных постов. Однако такое положение дел не устраивает Иран, так как нынешняя конфигурация «зон влияния» оставляет «за спиной» у турок два шиитских анклава в Идлибе. Для Тегерана принципиальным является вопрос «воссоединения» этих изолированных шиитских городов с остальной территорией, подконтрольной Асаду.
Нельзя исключать, что Путин и Роухани готовы пойти на определенные уступки, поскольку в Москве и Тегеране опасаются, что Вашингтон в итоге сможет если не перетянуть Анкару на свою сторону, но достигнуть с ней принципиальных договоренностей, которые позволят США и Турции играть в одной связке, выработать собственную «дорожную карту», которая вступит в противоречие с «моделью Астаны». На возможный пересмотр американо-турецких отношений указывал новый советник президента США по нацбезопасности Джон Болтон.
В интервью FOX News он назвал «неадекватной» стратегию Барака Обамы по поддержке сил, связанных с сирийской курдской партией «Демократический союз» (PYD). По его мнению, продолжение подобной линии — ошибка.
На фоне последних заявлений американского лидера о необходимости вывода американских сил из Сирии, речь может идти о «перепоручении» американской зоны влияния в Северной Сирии партнеру США по НАТО, которым является Турция. Этот вопрос достаточно долгоиграющий, требующий поиска нужной парадигмы для выстраивания отношений между Анкарой и Камышлы, где доминируют представители курдской партии «Демократической союз», однако такой шаг позволил бы нормализовать отношения Анкары и Вашингтона и вернуть их в явное союзническое русло. Естественно, при таком сценарии Турция может на словах демонстрировать приверженность договоренностям с Россией и Ираном, но по факту лишь использовать их для предметного торга со Штатами.