22 июня произошло примечательное событие: российский вице-премьер, курирующий сферу строительства, Марат Хуснуллин дважды в течение дня поменял свою позицию относительно судьбы завода «Азовсталь» в Мариуполе. Утром он сказал, что «Азовсталь» останавливать не нужно — это 12 тысяч работающих«. И все поняли это так, что вопреки заявлению главы ДНР Дениса Пушилина «Азовсталь» восстановят именно как металлургический комбинат.
А после обеда Хуснуллин поправился: «Важный вопрос, что делать с заводом „Азовсталь“. Рассматриваем различные варианты его будущего. Эта зона в дальнейшем может продолжить работу как промышленный парк или место отдыха, но, конечно, уже не как металлургический комплекс».
Такое метание весьма характерно и примечательно, Хуснуллин отвечает за восстановление и Мариуполя, и Донбасса в целом. Соответственно, его слова имеют особый вес и значение. По своему положению он не может дважды в день высказывать противоположные суждения об одном и том же предмете. Но высказал. В чем же тут дело?
Мариуполь — крупнейший центр черной металлургии Украины. В нем находятся два завода из трех, входящих в число крупнейших в стране, — «Азовсталь» и им. Ильича. Первый построен в 30-е годы прямо в центре города на морском побережье, а второй еще в конце XIX века иностранцами и находится на окраине. Естественно, за все время существования завод им. Ильича многократно реконструировался и является сравнительно современным предприятием. Он даже больше по размерам, чем «Азовсталь» (14 тысяч работающих против 10 тысяч). Город, собственно, и стал полумиллионным гигантом как слобода вокруг этих двух заводов. Еще в конце XIX века Мариуполь по населению существенно уступал соседнему портовому городу на Азовском море — Таганрогу, 30 тысяч жителей против 60.
Металлургические заводы и стали тем фактором, которые сделали Мариуполь гораздо крупнее большинства областных центров на Украине. Третье по значению предприятие, мариупольский Тяжмаш, значительно меньше и является отпочковавшимися от завода им. Ильича цехами.
Поэтому вопрос будущего «Азовстали» и вообще черной металлургии Мариуполя крайне болезненный. Люди города выросли с мыслью, что металлург — почетная и уважаемая профессия, что Мариуполь — это в первую очередь сталь и чугун, что оба завода — место стабильной работы и приличного заработка.
Слова Пушилина об окончательном закрытии «Азовстали» были восприняты жителями с недоверием и опаской. Да, до теперешних событий весьма остро стоял вопрос экологии (со ссылкой на что Пушилин и сказал, что завод надо закрыть). «Азовсталь», расположенная в самом центре города, отравляла и воздух, и море (а Мариуполь парадоксальным образом еще и морской курорт), и мешала транспортному сообщению. Но способ, избранный для решения, оказался слишком радикальным. Да и кто поверит в то, что на месте такого завода возможно построить развлекательный центр, жилой массив или технопарк?
Особенно с учетом всех текущих обстоятельств — экономической блокады РФ, неясных перспектив продолжения боевых действий, необходимости разминирования, а также экологической очистки территории после 90 лет непрестанного отравления отбросами. На «Азовстали», кстати, до сих пор гремят взрывы — это продолжается поиск боеприпасов и их уничтожение на месте.
Есть и серьезные юридические вопросы — завод принадлежит Ринату Ахметову, равно как и земля под ним. Для иностранных инвесторов это непреодолимое препятствие, надо будет как-то урегулировать проблему собственности. При этом завод уничтожен, любая попытка возродить на «Азовстали» металлургическое производство означает фактически строительство предприятия заново. Также отсутствует общий план восстановления Мариуполя, а без него массовое строительство превратится в хаотичную застройку.
Думается, исходя из этих посылов, Хуснуллин и делает противоречивые заявления. В какой-то момент чашу весов перевешивают одни соображения, в другой — иные. В зависимости от того, как в конечном счете будут решен вопрос с «Азовсталью», можно будет предсказать и будущее восстановление всего Донбасса. Это будет тестом для способности властей России проводить долговременную экономическую и социальную политику.
Возьмем агломерацию Северодонецк — Лисичанск, освобождение которой ожидается со дня на день. Ее население примерно на сто тысяч меньше населения Мариуполя, а уровень разрушений ненамного меньше. И вопросы возникают те же. Агломерация была крупнейшим центром химической промышленности. Что ждет ее теперь? Какова будет судьба гигантов химии — «Азота», Рубежанского химкомбината, «Зари» и других?
Справедливости ради отметим, что они не работали к моменту начала спецоперации. Тем не менее формально заводы не ликвидированы. Теперь России предстоит решить их судьбу. Северодонецк после 2014 года спасало то, что он стал областным центром для остававшейся под контролем Киева части Луганской области, за счет этого город развивался. Но сегодня ситуация изменилась. Он опять не более чем райцентр, но уже с неработающей промышленностью. Нефтезавод в Лисичанске также не действует много лет, стоит законсервированный, а сейчас, в ходе боевых действий существенно поврежден, как и «Азот». А ведь еще есть проблема «старых» ДНР и ЛНР, на территории которых промышленность почти перестала работать, а население спасалось заработками в РФ и на Украине.
На эту ситуацию, порожденную конфликтом, с 2014 года накладывается типичная проблема старопромышленного региона, вступающего в постиндустриальную эпоху. Донбасс, край шахтеров, металлургов и химиков стремительно деиндустриализировался задолго до 2014-го. Таким образом, это актив весьма противоречивый. С одной стороны, самый высокий в бывшем СССР уровень урбанизации — до 90% к 1991 году, с другой — масса острейших экономико-социальных проблем. Да, есть потенциал и для сельского хозяйства, и для курортной сферы, благо в изобилии имеются и плодородные черноземы, и морское побережье, но это даст занятость лишь небольшому проценту населения. Поэтому в ближайшее время руководству РФ предстоит принять принципиальные решения о будущем Донбасса.