После того как гостей Koktebel Jazz Party поприветствовал президент, фестиваль перешёл в другую весовую категорию. Капитализация его отца-основателя тоже выросла — хотя затевался коктебельский фестиваль не ради этого.
Во время встречи с коллективом «России сегодня» только что назначенный главой агентства Киселёв сказал, что его телевизионный образ не вполне совпадает с ним самим. Те, кто знал его молодым, с этим бы согласились. Изрядный раздолбай, завзятый мотоциклист, любитель женщин (в его анамнезе шесть браков), современного искусства, хорошей музыки и хороших книг, он был другим, ничто не обещало такой блестящей карьеры и высокого места в номенклатурной иерархии. Дом в Коктебеле и джаз-фестиваль — окно во внутренний мир Дмитрия Киселёва, тут можно увидеть то, что он действительно любит.
Маленький участок над обрывом с потрясающим видом на Коктебельскую бухту был куплен в 2002-м за 10 тысяч долларов, строиться на нём было нельзя из-за оползней. Время шло, заработки Дмитрия Киселёва росли, сперва была сделана инженерная защита участка, потом на нём вырос выстроенный в стиле техно дом с пятью санузлами, лифтовым подъёмником и бассейном. В 2012 году неподалёку появилось принадлежащее Киселёву винодельческое хозяйство мощностью 4000 бутылок в год. Это делалось не ради денег, а для души, но проект развивался, и сейчас в планах уже 10 000 бутылок. Так же было и с фестивалем. Поначалу камерный, он быстро вырос: в этом году на него приехали оркестры из США, Бразилии, Германии, Франции, Швейцарии, Кореи. Звуковое и световое оборудование весило около двадцати тонн.
Никто не догадывался, почему ВГТРК командировал на фестиваль Ольгу Скабееву и Эрнеста Мацкявичюса. Когда организаторов фестиваля поблагодарил вышедший на сцену Путин, всё стало понятно. Это большая удача фестиваля и Дмитрия Киселёва, но тут есть что-то от истории о царе Мидасе, превращавшем в золото всё, до чего он дотрагивался, и многого из-за этого лишившегося. Джаз — это свобода: очень личная, затеянная для себя (Киселёв вырос в музыкальной среде) история становится делом государственной важности и теряет приватность. Как и её создатель, всё больше сливающийся со своим телевизионным образом.