Молочный производитель из Франции Danone предупредил, что покинет российский рынок. Экономисты полагают, что государство должно брать под контроль продажи российских активов подобного крупного зарубежного бизнеса, в том числе запретить российским государственным банкам проводить подобные сделки.
Санкции Запада в отношении РФ начались еще с 2014 года, и российские производители справились с первым натиском. Нынешние санкции несравнимо тяжелее прежних, но Россия готова своими силами заменить уходящие западные компании. Кстати, похоже, иностранный бизнес, который вначале бравировал своим уходом (и даже бегством) с российского рынка, сейчас подрастерял свою уверенность и поубавил темпы. Видно, пришло понимание, что незаменимых нет. И мы уже не слышим таких громких уходов, да и в целом утечка зарубежных брендов из России явно замедлилась.
Это не удивляет: на самом деле российский рынок для западного капитала очень интересен, уходить невыгодно. Многие компании пытаются сохранить возможность вернуться, кто-то даже заново запускает простаивающее производство, снова открывает двери магазинов. Но кто-то все же тоже решается уйти.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Danone, один из сильнейших игроков мирового молочного рынка, вслед за другим бизнесом оставляет российский рынок. Об этом французская компания заявила осенью минувшего года. А вот как Danone будет это делать — вопрос. С одной стороны, ей проще: есть примеры, как уже сделали другие, как лучше и выгоднее. С другой — сама обстановка стала еще более острой, это может сделать процедуру продажи активов затруднительной. Да, собственно, так и получается. По мнению академика РАН, ученого в области экономики сельского хозяйства Александра Петрикова, Danone, возможно, не смогла пока договориться о продаже актива целиком и может спланировать продажу по частям.
Если компания превратит свои заводы в безымянные, продаст их просто как производственные активы, заберет бренды, то что останется в России? Да и потенциальным инвесторам вряд ли интересно покупать заводы без имени, — полагает Петриков.
Одна из идей экономиста — отслеживание подобных сделок со стороны власти, потому что они могут угрожать национальной безопасности страны. Очевидно, в подобные процедуры должны вмешиваться профильные ведомства или даже законотворческие структуры, чтобы сохранить целостность таких масштабных активов. В том числе появилось и предложение о включении в решение вопроса государственных банков. С точки зрения запрета проведения подобных сделок, выдачи кредитов под покупку части активов. Допустим, можно было бы разрешить финансирование только полного ухода и продажи российского актива по утвержденной цене. Такую позицию могли бы занять такие банки как Альфа-Банк, ВЭБ, Газпромбанк, Росбанк, Россельхозбанк.
Михаил Аверкин, экономист, финансовый аналитик, директор по маркетингу компании «The Деньги», отмечает, что обычно для бизнеса выгоднее, конечно, продавать свои активы целиком — цена будет выше. Но не всегда это так просто.
Когда речь идет о колоссальном бизнесе, с крупной сетью заводов, выстроенной системой поставок, как тот же Danone, то такая сделка порой может длиться годы. Поэтому и проявляется принцип «разделяй и властвуй», когда компания пытается продавать свои активы по частям. Порой одни части могут быть более привлекательными для инвесторов, другие менее, на этом и играют и продавцы, и те, кто хотел бы вложить свои средства, — рассказывает Михаил Аверкин.
«Розничная продажа» может влиять на судьбу бренда негативно, объясняет эксперт: «Например, если права или часть прав на бренды будут переданы разным новым владельцам, может снизиться контроль за производством, уровень ведения бренда, а значит, и качество продукции. Также всегда есть вопрос, что именно хотят оставить и в чьих руках, на какой срок и на каких условиях, захочет ли Danone сохранить за собой перспективу возвращения в обозримом будущем или нет. В целом все сильно зависит от условий сделки и от стратегического плана компании, горизонта планирования. Но в целом проблем для бренда будет много».
А вот как же государственным банкам, от которых ожидают поддержки государственной политики в различных областях, реагировать на подобные сделки? По мнению Михаила Аверкина, тут есть масса аргументов и за, и против. Экономист предполагает, что это бы защитило общество от социальной напряженности, хотя бизнес-сообществу решение о запрете банкам обслуживать такие сделки может не понравится.
Такой прецедент на уровне государства вряд ли будет создан: свобода конкуренции — главный двигатель экономики, запрет на сделки может быть воспринят предпринимательским сообществом негативно, — рассуждает Михаил Аверкин. — Но зато с точки зрения влияния на социально-экономическую сферу такие сделки по распродаже активов явно создают угрозу.
Как поясняет экономист, сотрудники продаваемых предприятий могут остаться без работы, выйдут на открытый рынок труда, что может повлечь и в целом на снижение зарплат на рынке (с учетом свободной рабочей силы), а для экономики спрос на рабочие места, превышающий предложение, — негативный сценарий.
С этой точки зрения государству стоит подумать о том, чтобы вмешаться. Да, это непросто. Но ведь государство и призвано принимать сложные решения в непростых ситуациях, — говорит Михаил Аверкин.
А вообще сложившаяся ситуация с Danone — цугцванг, считает эксперт.
Что бы они ни сделали — окажутся в минусе. Распродажа активов не понравится ни потребителям, ни предпринимателям, все действия компании провальны. Ведь Danone — это крупный бизнес уровня IKEA и «Макдоналдс». Либо ты успеваешь перехватить ситуацию в моменте, как тот же «Макдоналдс», либо не успеваешь отреагировать — и получаешь то, что получаешь.
Так, например, замечает эксперт, случилось с Coca-Cola: компания не успела отреагировать на быстрые изменения на рынке, ушла, не подготовив почву, и теперь на российском рынке представлены попытки аналогов продукции ушедшего бренда, но они явно не равный эквивалент.