Недавно американский сенатор-республиканец Боб Коркер упрекнул Дональда Трампа в том, что его политика может поставить США «на путь Третьей мировой войны». В ответ президент США заявил, что предыдущие американские администрации находились «на пути к очень большой проблеме — такой, какую мир раньше никогда не видел». «Поверьте, сейчас мы на правильном пути», — сказал Трамп.
Подобные речи — политическая лирика, но, как известно, войну делают политики. Есть сотни, если не тысячи версий, из-за чего может начаться и как будет проходить Третья мировая война. Самые популярные в последнее время — Россия начнёт завоевание если не Украины, так Прибалтики, и наоборот — США и НАТО подкрадываются к российским границам, чтобы внезапным «глобальным ударом» обезоружить российский потенциал ядерного сдерживания. Здесь, конечно, важно не поддаваться паническим настроениям и отличать пропаганду от реальной угрозы, а какая она — разбирался портал News.ru.
Трудно представить себе, как Европа, которая после окончания холодной войны стремительно разоружалась и даже начала строить военные корабли только со средствами ПВО на борту, будет вести классическую войну против заметно укрепившей свой военный потенциал России. У специалистов, конечно, вызывают тревогу действия Североатлантического альянса по медленному восстановлению инфраструктуры близ границ РФ, но пока из заметных шагов была только переброска американской механизированной бригады в Европу. И, несмотря на «разжигающие» колонки некоторых военных обозревателей, всё-таки надо признать, что это соединение войск «размазали» по семи странам — от Эстонии до Венгрии, а значит, речь идёт всего лишь об американском символическом жесте в поддержку союзников.
Однако очередное ухудшение отношений России и США и, как следствие, сложности с продлением Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3), выход из которого может создать вакуум контроля над ядерными вооружениями двух стран, непредсказуемость ядерной программы КНДР, возможный срыв сделки по атому с Ираном, обострение отношений Индии и Пакистана и т.д. — те факторы, которые могут непреднамеренно привести к ядерному конфликту. И военные обязаны заранее планировать конфликты даже с нулевой вероятностью, реагировать и отвечать на вызовы и угрозы.
Тема ядерного конфликта насколько страшна, настолько и популярна, и, естественно, она обросла различными мифами, которые по прошествии некоторого времени воспринимаются уже как само собой разумеющееся. Классический пример — всем известная история подполковника Советской армии Станислава Петрова, который недавно ушёл из жизни и которого в СМИ часто называют «человеком, спасшим мир».
В действительности же, как вспоминал в 1993 году бывший командующий Войсками противоракетной и противокосмической обороны ПВО СССР генерал-полковник Юрий Вотинцев, подполковник-инженер Станислав Петров в ночь с 25 на 26 сентября 1983 года понял, что сигнал об атаке СССР со стороны США со спутника ложный, и не допустил выдачи информации на командный пункт — Солнечногорский 820-й Главный центр предупреждения о ракетном нападении. Там отметки о целях оперативно проверяют по разным каналам, и если информация подтверждается, то в действие приводится абонентский комплекс «Чегет» («ядерный чемоданчик») автоматизированной системы управления Стратегическими ядерными силами (СЯС) «Казбек».
В любое время суток в рабочем состоянии их три — у президента страны, министра обороны и начальника Генштаба. И только одновременное нажатие «красных кнопок» даёт разрешение командованию СЯС на применение оружия. Считается, что в случае, если несколько обладателей «ядерных кнопок» будут выведены из строя, вступит в действие система «Периметр», или «Мёртвая рука». Суть её работы в том, что даже при внезапном уничтожении всего высшего политического и военного руководства страны команда на ответный ракетно-ядерный удар будет выработана автоматически и обязательно дойдёт до уцелевших расчётов межконтинентальных баллистических ракет.
На практике это выглядит следующим образом: после атаки из шахты в автоматическом режиме стартует командная ракета, в головной части которой электроника тестирует уровень радиации территории РФ, наличие точечных источников ионизированного и электромагнитного излучения, сейсмических колебаний, интенсивность переговоров в военных радиосетях. В случае подтверждения должен следовать ответный удар уцелевшей группировкой Стратегических ядерных сил. Понятно, что перспектива ответного удара при невозможном одновременном уничтожении всех объектов — грозный сдерживающий фактор.
Возможно, что российские и американские или индийские и пакистанские военные были бы не прочь повоевать друг с другом где-нибудь на нейтральной территории, чтобы проверить самих себя, но при таком сценарии всегда остаётся возможность неконтролируемой эскалации.
Несмотря на то что теоретически вооружённый конфликт между нашей страной и Североатлантическим альянсом возможен, однако не всё так просто. Можно допустить сценарий неядерного удара крылатыми ракетами, потому что их, во-первых, трудно обнаружить, поскольку они идут на предельно малых высотах с огибанием рельефа местности. Во-вторых, потому что удар безъядерный, что принципиально важно. При возникновении военной конфронтации даже с применением обычных вооружений в первую очередь будут уничтожаться те объекты инфраструктуры, которые могут повлиять на возможность ядерного потенциала РВСН. Но для такого «быстрого» сценария нужно огромное количество даже не ракет, а их носителей, которые невозможно «пододвинуть» к границам незаметно.
Полный разоружающий удар межконтинентальными ракетами также невозможен — пуски МБР и БРПЛ (баллистические ракеты подводных лодок) сразу фиксируются, и, соответственно, какое-то количество ракет в ответ будет гарантированно выпущено ответно-встречным ударом.
Помимо стратегических ракет дальнего радиуса действия, есть ещё тактическое ядерное оружие — в виде авиабомб, боеприпасов для артиллерийских систем и ракет малой дальности, ранцев со спецзарядом для диверсантов.
Военные аналитики уже давно пытаются ответить на фундаментальный вопрос: ведёт ли локальное применение тактического ядерного оружия к неизбежному глобальному ядерному конфликту, что делает войну бессмысленной, или же существует возможность ограниченного применения таких средств? Ведь демонстрировали же США свою мощь бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки.
В последнее время наметился тренд по разработке боеприпаса с маломощной боевой частью (менее 50 килотонн) и относительно малым выбросом радиации. Такой боеприпас сейчас создаётся в США — авиабомба B61-12, которая, по словам экспертов, может существенно понизить порог применения ЯО и вместо военно-политического средства сдерживания стать потенциальным оружием поля боя. В России типовые ядерные боеприпасы также переходят в класс высокоточных, и их мощность значительно снижена по сравнению с боезарядами 1960−1970-х годов.
В таких боеприпасах минимизируется масштаб радиоактивного заражения, но все остальные последствия применения ядерного оружия — световое излучение, ударную волну и т.д. — минимизировать невозможно, но они зависят от мощности боеприпаса. Как отмечает ведущий научный сотрудник Института США и Канады РАН, бывший начальник Главного штаба РВСН генерал-полковник Виктор Есин, сделать бомбу с наименьшим выходом элементов, которые вызывают радиоактивное заражение, можно.
Наверное, локальное применение ядерного оружия против страны, не обладающей значительным ядерным потенциалом, не означает автоматически глобальной атомной войны, наступления «ядерной зимы» и гибели человечества. Однако стратегическое и тактическое ЯО, в том числе заряды, которые могут применять спецподразделения для закладки на объектах противника, служат средством устрашения и сдерживания. Известно, что ещё в Советской армии по учебным планам армейской наступательной операции с применением ядерного оружия закладывалось применение 60−80 ядерных зарядов по различным целям.
Кроме того, политики, которые затевают те или военные конфликты в современном мире, ставят целью не столько уничтожение противника, сколько использование материальных дивидендов. А если воспользоваться ими будет сложно, то это — фактор, который заставляет воздерживаться от применения ЯО. С другой стороны, учёные и военные воспринимают оружие прагматично, поэтому минимизация последствий от взрыва ЯО — это палка о двух концах: мощный политический фактор, но он объективно снижает порог применения оружия. А атака ядерных сверхдержав — России, США, Китая, Великобритании, Франции — шаг за шагом может привести к уже массированному применению не тактического, а стратегического ЯО со всеми вытекающими последствиями для человечества.
В августе 2017 года американский специалист Нейл Хэллоран, занимающийся визуализацией научных данных, смонтировал видеоролик The Shadow Peace, в котором показаны возможные потери человечества в случае начала масштабного военного конфликта с применением ядерного оружия.
Согласно его расчётам, в первые три недели после запуска ядерных ракет жертвы среди населения составят около 500 млн человек. К таким выводам он пришёл, экстраполировав последствия бомбардировки японских городов Хиросима и Нагасаки во время Второй мировой войны на имеющееся сейчас в распоряжении различных стран ядерное оружие и его совокупную мощность. При этом оценить в полной мере последующие жертвы, вызванные радиоактивным заражением территорий и «ядерной зимой», не представляется возможным.
