Как сообщил 27 июня пресс-секретарь Пентагона Джон Кирби, Соединённые Штаты нанесли удары по оперативным объектам и складам оружия в двух местах в Сирии (речь идёт о восточных районах провинции Дейр-аз-Зор) и в одном — в Ираке, использовавшимся шиитскими проиранскими группировками «Катаиб Хезболла» и «Катаиб Сайид аль-Шухада». Эти же фракции обвиняются в организации атак на американские военные цели в Ираке. В Пентагоне подчеркнули, что американские военные находятся в Ираке по приглашению его правительства и с единственной целью — оказать помощь иракским силам безопасности в их усилиях в борьбе с террористической группировкой «Исламское государство» (запрещена в РФ).
В свою очередь присутствие радикальных иракских группировок на территории Сирии в рядах проправительственных сил этой страны заставляет в очередной раз поставить вопрос о «токсичности» подобного присутствия для российских военных, выполняющих свою миссию в САР, прежде всего на востоке.
Следует также обратить внимание, что восток Сирии, то есть правобережье Евфрата от Ракки и до иракской границы лишь формально можно считать полностью подконтрольным Дамаску. Кроме укрепившихся в восточном Дейр-аз-Зоре шиитских проиранских группировок, остальные районы также представляют из себя мозаику сфер контроля различных сил, в той или иной степени аффилированных с сирийским правительством, но придерживающихся собственных правил и преследующих собственные интересы.
В частности, в отличие от иных регионов Сирии здесь наибольшую роль в сфере безопасности по-прежнему играют так называемые Силы национальной обороны (СНО), которые были сформированы на основе различных проправительственных отрядов «шабиха», чей статус до сих пор окончательно не урегулирован. Они конкурируют с проиранскими группировками, иногда даже вступая с ними в противостояние, так как сформированы из местных жителей, которые не удовлетворены засильем проиранских шиитских боевиков.
Регулярные силы представлены в регионе 17-й дивизией САА. В то же время действующие в Дейр-аз-Зоре соединения 4-й танковой дивизии, переброшенные с запада Сирии, и бригада Республиканской гвардии также являются по сути автономными структурами, тесно связанными с проиранскими группировками и подчиняющимися в первую очередь своему руководству.
В то же время Россия может опираться на востоке страны на подразделения 5-го корпуса, отряды «Аль-Кудс» и «Охотников на ИГИЛ» и ряд иных местных группировок. Кроме того, российское командование активно сотрудничает с местными руководителями СНО, видя в них некий противовес иранскому присутствию.
После освобождения региона Дейр-аз-Зор от террористов ИГИЛ (запрещена в РФ), восточная часть этой провинции вместе с пустынными регионами мухафазы Хомс превратились в особую зону, находящуюся под контролем иранского Корпуса стражей Исламской революции (КСИР). Здесь размещены базы многочисленных иностранных шиитских группировок, разделяющие идеологию хомейнизма, которые участвовали в военных операциях против ИГИЛ в 2018 году на стороне сирийского правительства. Это в итоге и привело к окончательному оформлению так называемого шиитского коридора — прямой сухопутной артерии из Ирана через Ирак и Сирию в Ливан, находящейся под охранной проиранских ополченцев.
Основой сил КСИР в этой части Сирии стали иракские группировки «Катаиб Хезболла», «Бригады Бадра» и «Харакат Хезболла аль-Нуджаба». Показательно, что эти же фракции входят в состав так называемого Хашд Шааби — конгломерата шиитских ополчений, лишь формально интегрированных в силовые структуры Багдада, и контролируют и кусок территории Ирака, соприкасающийся с сирийским Дейр-аз-Зор. Тем самым здесь наиболее рельефно проявляется «транснациональность» подобного иранского проекта. При этом именно эти же группировки, действующие в Ираке, наиболее активны в атаках на американские объекты в этой стране. Они же входят в перечень организаций, признанных США террористическими.
Таким образом, само их присутствие в Сирии создаёт угрозу для ударов по сирийской территории со стороны Соединённых Штатов, которые в ответ на нападения на свои базы в Ираке будут пытаться ликвидировать боевиков этих структур, где бы они не находились, в том числе в Сирии. При этом руководство КСИР, чтобы «замаскировать» своих иностранных боевиков, проводит политику, направленную на то, чтобы интегрировать иностранных боевиков в ряды регулярных подразделений САА. В качестве таких соединений используются прежде всего элитные формирования 4-й танковой дивизии Махера Асада и Республиканской гвардии. Эта же линия проводится и в регионе Дейр-аз-Зор, где последнее время отмечается наращивание потенциала 4-й дивизии, видимо, за счёт привлечения в ее ряды различных проиранских структур.
Однако этими иракскими фракциями присутствие КСИР на востоке Сирии не ограничивается. Если не считать собственно советников КСИР, то здесь также развернуты бригада афганских шиитов-хазарейцев «Фатемиюн» и пакистанская шиитская бригада «Зейнабиюн». Проиранские силы в Дейр-аз-Зор представлены и различными сирийскими группировками, получающими иранское финансирование и находящимися под руководством офицеров КСИР. Это, например, «Бригада аль-Бакир», «Силы 313», «Исламское сопротивление», «Джейш аль-Махди» и «Лива аль-Имам аль-Махди» и другие группировки, которые входят в организованные Ираном «Силы местной обороны».
В конце 2020 года российское военное руководство попыталось активизировать свою деятельность в регионе сирийского-иракского пограничья. Показательно, что эти мероприятия в целом не встретили какого-либо противодействия командования КСИР, курирующего деятельность местных шиитских группировок. Так, поддерживаемые Ираном ополченцы, контролирующие Аль-Букамаль, разрешили и даже помогли российской военной полиции установить несколько блокпостов на западном въезде в город. Но одновременно поступали сообщения, например, о переходе, который фактически приравнивался к «дезертирству», некоторых групп проиранских боевиков из числа местных сирийцев в ряды пророссийского 5-го корпуса и оставление силами шиитских группировок тех или иных позиций, которые они, якобы, передавали опять же различным пророссийским группировкам. Это скорее было целенаправленной дезинформацией, потребителями которой должны были служить США и Израиль, нацеленные на ополченцев, поддерживаемых Ираном. Тем более что вскоре подобная «российская экспансия» начала сходить на нет. Например, уже в марте 2021 года российская военная полиция сняла свои блок-посты в Аль-Букамале на границе с Ираком и отошла в город Аль-Маядин.
Вероятно, речь могла идти о временной заинтересованности КСИР использовать российские формирования для прикрытия собственной деятельности с тем, чтобы попытаться «смешать» собственные группировки с пророссийскими, тем самым затруднив деятельность израильской и американской авиации, осуществляющей время от времени авиаудары по позициям проиранских ополченцев. Кроме того, передавать руководство операциями против спящих ячеек ИГИЛ проиранские силы российским представителям не планировали. С другой стороны, сами иранцы пытались взять на себя командование боевыми действиями против ИГИЛ в этом районе, что усилило недопонимание между российскими и иранскими офицерами. В частности, прямая военная поддержка 5-го корпуса со стороны поддерживаемых Ираном ополченцев против спящих ячеек организации ИГИЛ в Дейр-эз-Зоре длилась менее месяца, поскольку эти ополченцы понесли значительные потери, а российские офицеры отказались позволить им возглавить операцию. Собственно и удары США в феврале 2021 года по проиранским силам на востоке Сирии, вероятно, заставили российское командование держаться от них подальше.
Очередные американские удары по проиранским группировкам в Сирии, вероятно, должны подтолкнуть российскую сторону активизировать усилия по созданию зон, свободных от шиитских боевиков. Собственно, если Москва ведёт речь о том, что в сирийском Идлибе Турции необходимо провести «размежевание» террористов и умеренной оппозиции, то и на востоке страны российским военным также, вероятно, придётся следить за тем, чтобы не происходило «смешения» пророссийских сил с проиранскими. При этом в качестве «проиранских» можно рассматривать и некоторые регулярные соединения САА, которые служат прикрытием для деятельности иностранных шиитских боевиков. Также интересам РФ отвечало бы недопущение расширения деятельности проиранских военизированных структур, ограничивая их присутствие только определёнными изолированными районами, не позволяя «перетекать» им в другие регионы Сирии. Это крайне важно, с учётом обострения противоречий между иракскими шиитскими боевиками и США и с учётом наличия филиалов этих иракских группировок в Сирии.
