Посол Пакистана в России Кази Халлилула в эксклюзивном интервью News.ru рассказал о своём видении решения индо-пакистанского конфликта, обозначил позицию страны по выводу войск США из Афганистана и прокомментировал возможность заключения многомиллиардных контрактов по ВТС с Москвой.
— Господин посол, недавно мы наблюдали эскалацию в отношениях Пакистана и Индии. Есть ли вероятность военного столкновения между странами? Может ли Россия выступить в качестве посредника?
— Думаю, во всём мире понимают, что причиной эскалации была индийская агрессия в отношении Пакистана. После произошедшего 14 февраля 2019 года инцидента в Пулваме в Нью-Дели поспешили возложить вину на Исламабад, но не предоставили никаких доказательств, не дождались ни начала проведения расследования, ни его завершения.
Пакистан не хотел эскалации ситуации. Поэтому премьер-министр Имран Хан решил освободить и передать индийского пилота, взятого в плен Пакистаном, когда мы сбили два индийских самолета, нарушивших наше воздушное пространство 26 февраля. Этот жест продемонстрировал миролюбивость Пакистана.
Я хочу подчеркнуть, что под руководством премьер-министра Имрана Хана мы строим новый Пакистан, где социально-экономическому развитию отдаётся особый приоритет. Пакистан не хочет конфликта ни с одним государством, мы желаем дружить и взаимодействовать со всеми странами.
Наша повестка в регионе и за его пределами — это мир, дружба, взаимосвязь и развитие. Мы рады любой стране, которая желает подключиться к реализации нашей повестки. Но я хотел бы подчеркнуть, что спор по поводу Джамму и Кашмира — это ключевое разногласие между Пакистаном и Индией. Этот вопрос должен быть решен в соответствии с резолюциями СБ ООН и чаяниями народа Кашмира. Это обязательное условие для устойчивого мира в регионе. Пакистан готов разрешить спор по поводу Кашмира мирно, путём диалога с Индией.
Говоря о российском участии, важно отметить, что после инцидента в Пулваме Москва заняла конструктивную и сбалансированную позицию и сыграла позитивную роль. Это способствовало деэскалации ситуации. Пакистан высоко ценит российское предложение предоставить площадку для переговоров Пакистана и Индии. Мы приняли это предложение с благодарностью.
— Шанхайская организация сотрудничества — это платформа, в рамках которой Пакистану и Индии приходится работать вместе. Возникают ли в связи с этим какие-то проблемы? И может ли ШОС стать площадкой для переговоров в двустороннем или многостороннем формате?
— Я хотел бы ещё раз выразить признательность Пакистана Российской Федерации за её поддержку полноправного членства Пакистана в ШОС. В организации важен принцип консенсуса, поэтому всем странам-членам приходится работать сообща для достижения общих целей мира, безопасности и процветания в регионе.
Пакистан уверен, что ШОС оставила глубокий след на международной арене. Организация поощряет многосторонность и взаимовыгодное сотрудничество.
За относительно короткий период времени ШОС стала моделью для межгосударственного взаимодействия по вопросам, представляющим взаимный интерес. Но я должен отметить, что уставные документы ШОС не предусматривают включение двусторонних вопросов в повестку организации. Тем не менее мероприятия в формате ШОС предоставляют ценные возможности для двусторонних встреч между лидерами стран-членов и наблюдателей. Они могут воспользоваться этими возможностями.
— Говоря об Афганистане, каковы ваши ожидания от переговоров между США и талибами (движение «Талибан» запрещено в РФ. — News.ru), которые проходят в Катаре?
— Позвольте подчеркнуть: Пакистан хочет мира в Афганистане. Мы поддерживаем все усилия по достижению мира и воссоединения в этой стране, в том числе Московский формат консультаций по Афганистану. Мы участвовали во всех встречах Московского формата и убеждены в его важности. Также мы поддерживаем переговоры между США и движением «Талибан» в Дохе и оказываем всестороннюю поддержку для их успеха. Тем не менее Пакистан не является стороной переговоров в Катаре. Наша роль ограничивается содействием. Мир в Афганистане — это общая ответственность. Пакистан вносит свой вклад, поддерживая мирный процесс.
— На переговорах США с талибами, в частности, обсуждается вопрос вывода войск из Афганистана. Какие действия планирует предпринять Пакистан для минимизации возможных негативных последствий от такого шага?
— Афганистан — наша соседняя, дружественная и братская страна. Её народ страдает из-за продолжающегося конфликта уже больше 40 лет. Как следствие, мы приняли более трёх миллионов афганских беженцев, которые живут в Пакистане на протяжении десятилетий. Достижение мира в Афганистане будет способствовать достойному возвращению беженцев в свою страну. Словом, позитивное развитие событий в Афганистане окажет позитивное влияние на Пакистан и весь регион.
Граница Пакистана с Афганистаном составляет более 2400 км. Соответственно, Пакистан — первая страна, на которую влияют события в Афганистане. Поэтому мы подчеркиваем необходимость организованного и ответственного вывода иностранных войск из Афганистана.
За последние несколько лет Пакистан предпринял ряд шагов на своей границе с Афганистаном для регулирования потока приезжих с обеих сторон.
Кроме того, создан двусторонний механизм для обсуждения и разрешения вопросов, представляющих взаимный интерес и обеспокоенность, — он называется «Афгано-Пакистанский план действий для мира и солидарности». В рамках этого плана были сформированы шесть рабочих комитетов для обсуждения различных вопросов, в том числе связанных с борьбой с терроризмом, расширения двустороннего экономического сотрудничества и сотрудничества в сфере безопасности, а также репатриации афганских беженцев.
Мы надеемся, что посредством этого механизма Пакистан и Афганистан продолжат взаимодействие и решат все вопросы, представляющие взаимную обеспокоенность и интерес после вывода иностранных войск из Афганистана.
— Видите ли вы риск дестабилизации ситуации в Афганистане после вывода войск США из страны?
— Мирный процесс в Афганистане нацелен на то, чтобы избежать такой возможности. Поэтому переговоры продолжаются, и мы полностью их поддерживаем.
— Премьер-министр Пакистана недавно призвал создать временное правительство в Афганистане. Как подобная инициатива соотносится с российскими и американскими усилиями по достижению мира в этой стране?
— Высказывания премьер-министра были приведены СМИ вне контекста. Он всего лишь ссылался на пакистанскую модель, в рамках которой выборы проводятся при временном правительстве.
Политика Пакистана по отношению к Афганистану базируется на принципе невмешательства в его внутренние дела, и мы никому не отдаём приоритет. Как я уже сказал ранее, в Пакистане проживают более трёх миллионов афганских беженцев. Многие афганцы говорят на нашем языке, многие были рождены, выросли и получили образование в Пакистане. Так что у нас очень тесные связи с народом Афганистана, но, повторю, мы строго придерживаемся политики невмешательства.
— Недавно прошла неофициальная информация о том, что президент России Владимир Путин планирует посетить Пакистан. Могли бы вы подтвердить это? Если да, то на какой стадии находится подготовка визита?
— Обмен визитами на высшем уровне всегда находится в повестке наших стран. Но у меня нет какой-либо информации об источнике такого предположения. Мы почли бы за честь, если бы такой визит состоялся.
— Может быть, пакистанские официальные лица планируют посетить Россию, в частности Петербургский экономический форум?
— Насколько я знаю, некоторые министры уже приглашены, но пока нет конкретной информации об их участии. В целом я хотел бы отметить, что Россия — приоритетное направление для пакистанских высокопоставленных лиц. Так, в 2017 году премьер-министр и восемь федеральных министров Пакистана посетили Россию. В прошлом году министры обороны и иностранных дел, а также советник по национальной безопасности приезжали сюда на официальные переговоры.
— Можете ли вы подтвердить планы Пакистана заключить контракт с Россией на сумму $9 млрд на покупку вооружений, включая вертолёты, танки, истребители, системы ПВО и корабли? Включает ли контракт системы С-400?
— Не думаю, что наше будущее военно-техническое сотрудничество стоит определять его денежной стоимостью. Но могу сказать, что за последние несколько лет оборонное и военно-техническое сотрудничество между Пакистаном и Россией значительно углубилось. Наши Вооруженные силы рассматривают многие российские военные платформы, включая некоторые из упомянутых вами. Соответствующие официальные лица двух стран находятся в контакте по этому вопросу. Когда контракты с Москвой будут подписаны, все об этом узнают.
— Влияют ли российско-индийские отношения на военно-техническое сотрудничество Пакистана и России?
— Пакистан и Россия подписали соглашение о сотрудничестве в области обороны в 2014 году во время визита министра обороны России в Исламабад. После чего, как я уже сказал, наше военное сотрудничество в различных сферах значительно углубилось. Дипломатия — не игра с нулевой суммой. Россия последние несколько лет продавала вооружения как Индии, так и Пакистану. Кроме того, Индия закупала вооружения у многих других стран, которые также продавали вооружения Пакистану. Поэтому мы хотели бы продолжить наше военно-техническое сотрудничество с Россией, независимо от российского сотрудничества с другими странами региона.
— Каковы перспективы экономического и инвестиционного сотрудничества между Пакистаном и Россией?
— Перспективы хорошие. За последние несколько лет был заключён ряд соглашений между Пакистаном и Россией, в частности по строительству газопровода Север-Юг для поставки газа из Карачи в Лахор. В октябре 2017 года мы подписали межправсоглашение на поставку СПГ из России в Пакистан, а в сентябре 2018-го — меморандум о взаимопонимании о подготовке технико-экономического обоснования строительства регионального морского газопровода.
Так что возможности для дальнейшего расширения сотрудничества в будущем существуют. Торговый оборот между нашими странами также растёт. В прошлом году рост составил порядка 35%, но он всё равно ниже потенциала, существующего между двумя странами. Так что мы работаем над развитием торгово-экономического сотрудничества.
— Ранее Россия хотела участвовать в проекте китайско-пакистанского экономического коридора и использовать порт Гвадар. Идут ли переговоры по этому вопросу? На какой стадии они находятся?
— В китайско-пакистанский экономический коридор инвестируется более $6 млрд. Это двусторонний проект Китая и Пакистана, но вместе с тем он открыт для стран, заинтересованных в участии, и они могут присоединиться при обоюдном согласии Пакистана и Китая. На данный момент переговоры на предмет возможного российского участия в этом проекте не ведутся. Но я хотел бы отметить, что китайско-пакистанский экономический коридор — это флагманский проект в рамках инициативы «Один пояс, один путь», а Россия, как известно, поддерживает эту инициативу. Недавно лидеры России и Пакистана приняли участие в форуме «Один пояс, один путь» в Пекине.
— Индия уже второй раз бойкотирует форум «Один пояс, один путь» и занимает жёсткую позицию из-за того, что китайско-пакистанский коридор проходит по территории Кашмира, территориальную принадлежность которого оспаривает Дели.
— Я не хочу комментировать позицию Индии. Китайско-пакистанский экономический коридор — это проект развития. Весь регион, включая страны-члены ШОС, получит выгоду от него.
— То есть позиция Индии не является проблемой?
— Большие инвестиции уже вложены в инфраструктуру китайско-пакистанского экономического коридора, включая трассы, железные дороги, энергетику и порты. Так что проект идёт вперед вне зависимости от индийской позиции.
