Стилистка беседы президентов РФ и США Владимира Путина и Дональда Трампа, которая состоялась 28 июня «на полях» саммита G20 в Осаке, больше напоминала деловую. В начале встречи американский лидер дал понять, что его интересует торговля и наболевший вопрос разоружения. В экспертной среде обращают внимание на то, что готовность Трампа вести личные переговоры с Путиным удивительна. Для главы Белого дома лидеры Израиля, Саудовской Аравии, Эмиратов и России, вероятно, занимают одну нишу по значимости, делают вывод эксперты.
У нас будет очень интересная дискуссия, которая будет включать такие вопросы, как торговля, коммерция, вопросы разоружения, тему протекционизма, различные другие вопросы, — сказал Трамп во время приветственного слова.
Он обратил внимание на то, что России и Америке всегда есть, что обсудить.
Не могу не согласиться с господином президентом, нам есть о чём поговорить, — заметил в ответ Путин. — Все темы обозначены, мы давно не виделись — начиная со времён встречи в Хельсинки (она состоялась в июле 2018 года. — News.ru). Правда, наши сотрудники работали и дали нам хорошую возможность продолжить то, о чём мы договаривались в Хельсинки.
Встреча в Хельсинки стала едва ли не красной тряпкой для противников Трампа в США: вашингтонский истеблишмент был возмущён отсутствием деталей договорённостей.
В Японии президенты России и США начали встречу практически без задержки, если говорить о запланированном времени (8:00 по Москве). Когда члены пула зашли в переговорную комнату, Путин и Трамп уже вели беседу. По соседству, друг напротив друга, сидели представители делегаций двух стран. Беседа лидеров, по подсчётам журналистов, длилась 1 час 20 минут. Вряд ли стоит ожидать, что вслед за состоявшейся встречей сразу последуют детали предполагаемых сделок. Белый дом сразу по окончании переговоров сообщил только то, что в Осаке президенты уделили большое внимание сирийскому кризису, который близится к своему логическому финалу, тупиковой ситуации в Венесуэле, событиям вокруг Украины и, конечно, сценариям выхода из кризиса в Персидском заливе, который возник на фоне усиления международного давления на Иран — тактического союзника России в Сирии.
Вполне вероятно, что разговор о снижении накала вокруг этих проблем вёлся как раз в предпринимательском духе — как умеет Трамп. Принципиально важным в Вашингтоне считают попытку заручиться поддержкой России в противодействии игрокам регионального и глобального масштаба. Например, Ирану, который, как считают в США, агрессивно даёт понять о своих амбициях в странах Ближнего Востока. Так, вывод иранских и проиранских военизированных формирований из Сирии был главным вопросом, который обсуждался накануне в Иерусалиме между РФ, США и Израилем на уровне помощников по национальной безопасности. Не менее важным в США считают заручиться поддержкой РФ в вопросе присоединения КНР к возможному обновлённому режиму контроля над вооружениями.
Президенты согласились, что обе стороны будут продолжать дискуссии о модели контроля над вооружениями XXI века, которая, как ранее заявлял президент Трамп, должна включать Китай, — говорится в заявлении Белого дома о встрече «на полях» G20.
Это загадка, чего Трамп хочет достичь с Путиным, заявил в разговоре с News.ru профессор Джорджтаунского университета, ведущий сотрудник Атлантического совета Андерс Аслунд:
Единственные четыре важные страны, лидеров которых сам Трамп, как правило, лично не оскорбляет, — это Россия, Израиль, Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты. Очевидно, что это четыре страны, которые ему нравятся. Ни в одном из этих случаев Трамп не продвигает каких-либо интересов США, а, скорее, просто учитывает их. Это создает впечатление, что отношения (с этими странами. — News.ru) являются семейным бизнесом Трампа, а не внешней политикой США.
Эксперт допускает, что встреча в Осаке может дорого стоить российской стороне, потому что Конгресс, вероятно, отреагирует немедленно, приняв один из санкционных законов — например, «Закон сдерживания» (DETER Act — Defending Elections against Trolls from Enemy Regimes Act) или «Закон о защите безопасности США от агрессии Кремля» (DASKA — Defending American Security from Kremlin Aggression Act). При этом Аслунд считает, что эти билли могут быть приняты с таким большинством голосов, которое бы исключало право вето.
