Экспорт таджикской электроэнергии в январе — августе текущего года упал почти на 40% по сравнению с аналогичным периодом 2019-го. Причиной стало обмеление водохранилищ республики, на которых местные гидроэлектростанции (ГЭС) вырабатывают электричество. Ранее власти Таджикистана ввели ограничения на потребление электроэнергии внутри страны и на её поставки в соседние государства, прежде всего в Узбекистан и Афганистан. Подобная ситуация ставит под угрозу и без того не самую мощную таджикскую экономику, а также представляет собой вызов для действующего президента Эмомали Рахмона, рассчитывающего в октябре на новое переизбрание.
Как сообщает Агентство по статистике при президенте Республики Таджикистан, с начала года страна поставила электроэнергию в Афганистан и Узбекистан на $46,4 млн. Для сравнения: с января по август 2019-го сумма поставок составила $76,5 млн, то есть на 39,3% больше.
Основная проблема — резкое снижение уровня воды на водохранилищах ГЭС республики. В результате этих процессов таджикские власти не только ограничили экспорт электроэнергии, но и ввели ограничения на её внутреннее потребление.
Дефицит в $30 млн ставит серьёзный вызов перед властями республики, бюджет которой в значительной степени зависит именно от поставок электричества соседям. Пока Таджикистан не в состоянии выполнять взятые на себя обязательства, Узбекистан, например, уже нашёл другие решения, в частности приобретение электроэнергии у Туркмении, а также строительство собственных атомных электростанций. Поэтому, вероятно, даже если ситуация с уровнем воды в хранилищах нормализуется из-за смены сезона, таджикская сторона может в оставшееся до конца года время недополучить от узбекских партнёров те деньги, на которые рассчитывала.
Другой аспект — политический. Если раньше власти Таджикистана козыряли тем, что с 2017-го в стране не было перебоев с электричеством, то теперь этот довод уже не сработает. Между тем президент республики Эмомали Рахмон в октябре намеревается пойти на новый срок. Впрочем, с учётом особенностей режима, серьёзной опасности бытовые проблемы для его избирательной кампании не представляют, отметил в разговоре с NEWS.ru директор международных проектов Института национальной стратегии России Юрий Солозобов. По его мнению, нехватка воды и, как следствие, электричества — серьёзный фактор для роста народного недовольства, но решающим он всё равно не станет.
Такого рода режимы разрушаются, как правило, в результате внутриэлитарной борьбы, то есть когда часть элит, недовольных главой государства, мобилизует своих сторонников, проплачивает какой-то низовой протест. Я в это верю гораздо больше, чем в стихийные народные волнения.
Что же касается именно проблемы энергоснабжения, то, как считает эксперт, странам Центральной Азии (ЦА) необходима целостная продуманная стратегия. Продиктовано это особенностями ландшафта: запасы электроэнергии сосредоточены в горных частях региона, таких как Таджикистан или Киргизия, а потребляются в равнинных — Узбекистан, Казахстан. В советское время эта проблема решалась посредством модерации со стороны Москвы, рассматривавшей центральноазиатские государства как единый хозяйственный субъект. Но когда российское руководство отказалось от такой роли, проблемы обострились.
Единственная страна, пытающаяся найти выход — это Узбекистан, который решил построить атомные станции с российским участием и сейчас осуществляет проект, включающий европейский капитал. Остальные государства ЦА по-прежнему будут зависеть от «водяной войны», — уверен Солозобов.
По мнению аналитика, Москва и сейчас могла бы оказать положительное влияние на ситуацию, но пока предпочитает действовать не стратегически, а тактически, ситуативно, отвечая на конкретные вызовы, тогда как на деле нужны долгосрочные проекты и крупные вложения. Стратегическим инвестором в регионе вполне способен стать Китай, но это означало бы фактический переход центральноазиатских республик в статус его периферии. Проблема заключается в том, что этого не желают ни элиты этих стран, ни их население.
