Население Донбасса уже более шести лет живёт в условиях военного конфликта. Эпидемия коронавируса обострила существующие в регионе проблемы, а жители самопровозглашённых Донецкой и Луганской народных республик оказались отрезаны как от России, так и от Украины из-за закрытия КПП. Глава отделения Международного комитета Красного Креста (МККК) на Украине Флоранс Жиллетт рассказала в интервью NEWS.ru о том, какова текущая ситуация с распространением коронавируса и какие сложности испытывает организация при оказании гуманитарной помощи наиболее уязвимым категориям населения.
— Какова ситуация с распространением коронавируса в Донбассе? Ряд зарубежных экспертов утверждает, что этот регион может стать новой горячей точкой пандемии.
— Всё зависит от того, что понимать под Донбассом. Конфликт, который длится уже более шести лет, серьёзно повлиял на жизнь людей по обе стороны линии соприкосновения. Во многих районах в основном остались люди пенсионного возраста или те, у кого проблемы со здоровьем. Чем ближе живёшь к разграничительной линии, тем ты более уязвим, тем большему риску подвергаешься. Опять же, медицинская помощь: в одних районах сохранился достойный уровень медицины, в других во время конфликта стандартная система была разрушена. Всё это вызывает беспокойство. Говоря о коронавирусе, могу сказать одно: оценить масштаб распространения заболевания сложно. Подтверждённые случаи есть с обеих сторон, их число увеличивается ежедневно. Но я не располагаю точными цифрами.
— Украинские власти обвиняют руководство ДНР и ЛНР в том, что они скрывают реальное количество заражённых коронавирусом и число смертей. Есть ли у вас такая информация?
— Вопрос сложный. По сравнению с Европой число проведённых в регионе тестов ограниченно. Это не столько местная, сколько глобальная проблема, которая зависит от таких факторов, как наличие тест-систем, квалифицированных людей, территориальной доступности. Если возможности постановки диагноза лимитированы, то это скажется и на числе подтверждённых случаев коронавируса.
— В ЛНР и ДНР по-разному подходят к борьбе с коронавирусом: в первом случае придерживаются более жёстких мер, во втором — менее. Но ни одна из самопровозглашённых республик не ввела карантин...
— Да, но были даны рекомендации соблюдать самоизоляцию. Меры действительно отличаются, необходимо понять, какая схема работает. В Евросоюзе (в зависимости от страны) также действуют те или иные ограничения. Вопрос не только в том, какие меры должны быть введены, но и готовы ли люди придерживаться рекомендаций или необходимы жёсткие запреты. Население проинформировано о риске заболевания, но говорить об общих правилах сложно. Если человек живёт в отдалённом месте или вблизи линии разграничения, то у него может не быть возможности купить те же маски, потому что рядом нет магазина.
— Вы упомянули нехватку масок. Есть ли их дефицит, недостаток других средств защиты и аппаратов ИВЛ в больницах?
— Да, есть проблемы с обеспечением медперсонала масками и респираторами. Местные органы здравоохранения уже закупили часть необходимых средств защиты, часть предоставил МККК. Пока сложно сказать, достаточно ли этого. Опять же, дефицит наблюдается во всём мире. Мы прикладываем огромные усилия, чтобы доставить на эти территории как можно больше масок и других средств защиты. Они требуются постоянно, так что мы не прекращаем над этим работать. Но я бы сказала, что наши усилия всё-таки совместные.
— Как в целом распространение коронавируса повлияло на работу МККК в регионе?
— Текущая ситуация не могла не сказаться на работе МККК. Все те потребности, которые были у людей до вспышки коронавируса, сохраняются, конфликт продолжается и никуда не уйдёт. Мы стараемся работать, но нам приходится адаптироваться к новым реалиям. В частности, мы изменили способ доставки гуманитарной помощи, чтобы обезопасить как бенефициаров, так и тех, кто с нами сотрудничает: если нам нужно отвезти продукты на дом, мы оставляем их у двери. Адресаты такой помощи — люди преклонного возраста, они подвержены большему риску заболевания. Также из-за мер по предотвращению распространения коронавируса нам стало сложнее пересечь линию соприкосновения. Люди по обе стороны боятся, что кто-то может занести вирус. Десять дней назад через мост в станице Луганская нам удалось переправить гуманитарный конвой с масками и другими средствами защиты в Донецк. Так что работа идёт. Прежде всего мы помогаем тем, кто находится в зоне повышенного риска. Под эту категорию подпадают и заключённые. Места их содержания — это закрытая среда, в которой очень важно предотвратить распространение вируса, иначе ситуация сильно осложнится.
— Сталкивается ли МККК с попытками ограничить его работу со стороны властей самопровозглашённых республик? Действительно ли комитету ограничили доступ к заключённым?
— Последний обмен пленными между двумя сторонами прошёл 16 апреля. Тогда мы не столкнулись с какими-либо попытками ограничить нашу работу и выполняли свои задачи в полном объёме. Единственное, раньше мы запрашивали помощь у наших коллег из Киева, а в этот раз работали с местными группами — МККК широко представлен по обе стороны линии разграничения. У нас действительно нет доступа к местам заключения на неподконтрольных правительству Украины территориях. Мы обсуждаем этот вопрос с ответственными лицами Донецка и Луганска, но эта проблема возникла ещё до эпидемии коронавируса, ничего не изменилось. Посмотрим, как будет развиваться ситуация. Для нас очень важна работа непосредственно в местах заключения.
— 30 апреля состоится видеоконференция министров иностранных дел стран «нормандской четвёрки». На ваш взгляд, может ли их встреча привести к новому обмену пленными?
— Обычно нас просят принять участие в обмене только после того, как стороны придут к соглашению. Но я слышала, что по этому вопросу может быть принято решение.
— Этот год стал первым за все шесть лет конфликта, когда стороны не договорились о пасхальном перемирии...
— Да, в этот раз перемирия не было, мы высказали свою озабоченность. К сожалению, военные действия за последние три месяца привели к росту числа жертв среди местного населения, нанесли ущерб инфраструктуре. При этом в текущей ситуации с коронавирусом пострадавшим гораздо сложнее получить медицинскую помощь. Кроме того, с прошлой недели было нарушено водоснабжение. Ущерб настолько велик, что он может поставить под угрозу обеспечение водой части населения, а в условиях эпидемии это дополнительный риск.
— Как я понимаю, существует также проблема с пенсиями. Раньше многие жители ДНР и ЛНР вынуждены были пересекать линию разграничения, чтобы снять деньги. Теперь из-за коронавируса пункты пропуска закрыты, и люди остались без средств. Какую помощь им оказывает МККК?
— Действительно, на неподконтрольных украинским властям территориях нет международно признанной банковской системы. Ещё до эпидемии были те, кто не мог получить пенсию. Эти люди физически не имели возможности перейти через линию разграничения. Теперь к ним добавились те, кому закрыли проход из-за вспышки коронавируса. Мы расширили нашу помощь, стали раздавать больше продуктов, чтобы люди могли минимизировать свои расходы. Но решить этот вопрос на данный момент невозможно: пенсионеры получат свои деньги только после отмены действующих ограничений.
— Планирует ли МККК в текущих условиях расширять своё присутствие в Донбассе? Оказывает ли Россия гуманитарную помощь ДНР и ЛНР на фоне эпидемии коронавируса?
— На данный момент у нас нет планов по расширению. По обе стороны линии разграничения работают больше 400 человек, из них 190 — на неподконтрольных Украине территориях. Сейчас важно сохранить наш уровень присутствия. Мы получили финансовую поддержку от ряда стран, в том числе от России.
— Каков ваш прогноз по развитию ситуации с коронавирусом в Донбассе?
— Очень сложно давать какие-то прогнозы, слишком много неопределённости. Неясно, как дальше будет развиваться кризис, какие риски таят в себе следующие две-три недели.
