Руководство Китая традиционно заявляет, что придерживается «политики невмешательства» и обвиняет США и другие страны в «империалистических амбициях». Но в последнее время политическая и экономическая необходимость заставляет Пекин защищать свои компании и своих граждан за рубежом, в том числе используя частные военные компании. Пока китайские ЧВК защищают в основном экономические проекты, но, учитывая их очевидную политическую направленность, в США уже увидели в активизации китайских «частников» внешнеполитическую угрозу.
Эрик Принс, основатель скандально известной компании Blackwater, с которой больше 15 лет назад начался современный этап интереса к деятельности частных военных компаний, подписал контракт с китайским правительством, сообщает The Guardian. Согласно договору, основанная Принсом компания Frontier Services Group (FSG) (специализируется на обеспечении безопасности частных предприятий) построит учебный центр в городе Кашгар Синьцзян-Уйгурского автономного района. В строительство центра FSG инвестирует около $600 тыс. и будет обучать до 8000 человек в год. Стороны не сообщают подробностей о том, какое именно обучение будет проводиться, но известно, что FSG ранее обучала специалистов служб безопасности китайских коммерческих компаний, а также сотрудников полиции и бойцов Народно-освободительной армии Китая (НОАК).
Присутствие компании Принса в Синьцзяне вызывает много вопросов, поскольку, по данным ООН, Китай продолжает репрессивную политику по отношению к мусульманскому населению — в концентрационных лагерях содержится около миллиона уйгуров и представителей других нацменьшинств. Китайские военные и полиция ведут борьбу с уйгурскими сепаратистами в этом районе. По некоторым данным, китайский спецназ периодически проводит рейды против уйгурских радикалов в труднодоступном высокогорном Ваханском коридоре — узкая полоса земли в Восточном Афганистане между Таджикистаном и Пакистаном. Но пока что не сообщалось о том, чтобы Пекин задействовал против уйгуров частные военные компании. В то же время сотрудники ЧВК, охраняющие вместе с полицейскими гражданские и военные объекты в регионе, сами подвергались атакам боевиков.
Предположительно, подписывая контракт на создание тренировочного центра в Синьцзяне, Китай планирует повысить уровень подготовки своих бойцов ЧВК.
В декабре 2018 года выпускник Университета Джорджии, бывший офицер корпуса морской пехоты США Энтони Патрик опубликовал доклад, в котором высказал опасение активизацией ЧВК КНР за рубежом в свете торговой войны между Китаем и США. Он отметил, что наиболее резонансные инциденты происходят в основном с американскими и российскими бойцами ЧВК, но китайские компании постепенно увеличивают свою активность.
«Во-первых, китайские подрядчики набирают сотрудников в основном из Народно-освободительной армии и сил полиции. Это означает, что бойцы ЧВК проходят добротную военную подготовку. Во-вторых, поскольку КНР является авторитарной страной, правительство может использовать различные формы принуждения, чтобы заставить ЧВК действовать определённым образом, превратив их в инструмент захвата чужих земель. Наконец, китайцы могут использовать ЧВК в качестве средства давления на иностранные государства», — отметил офицер в докладе.
В качестве одного из возможных решений Энтони Патрик предложил принять закон, регулирующий деятельность частных военных компаний во всём мире, а также усилить активность Пентагона по противодействию иностранным ЧВК за рубежом.
В последние несколько лет КНР действительно переформатирует ЧВК — расширяет спектр их деятельности.
«Китайские компании превращаются из местных охранных предприятий, действующих на муниципальном уровне в Китае, в международные, способные маневрировать за границей в зонах повышенного риска», — пишет журнал The Diplomat.
Основное назначение китайских «частников» — охрана работников китайских предприятий за рубежом, и эта задача становится всё более актуальной по мере реализации глобального экономического и транспортного проекта «Один пояс, один путь».
«Безопасность и правильное управление рисками становятся основными факторами, которые могут определять успех или неудачу многих элементов в рамках более крупного проекта. Один из ответов на эту проблему заключается в том, что в материковом Китае насчитывается более 5000 частных охранных компаний, в которых работают почти 3 миллиона сотрудников. Помимо численности, главный вопрос — компетентность», — отмечает The Diplomat.
Одна из наиболее известных китайских ЧВК — Shandong Huawei Security Group. Компания работает с 2010 года, её сотрудники — бывшие бойцы НОАК, полицейские и сотрудники спецслужб. Основное направление деятельности — защита китайских нефтяных объектов, принадлежащих государственной компании China National Petroleum Corporation на территории Ирака и Афганистана. Китайские ЧВК также работают в африканских странах — Кении, Эфиопии, Эритрее, Нигерии. Одна из самых известных операций, организованных китайскими контракторами, — эвакуация компанией DeWe Security более 300 китайских сотрудников из Южного Судана в июле 2016 года во время обострения гражданского конфликта. Важным направлением работы китайских ЧВК является Пакистан, где в рамках работы над проектом «Китайско-пакистанского экономического коридора» было убито около 50 граждан КНР.
Несмотря на активность, в китайских ЧВК до сих пор особняком стоит вопрос применения сотрудниками огнестрельного оружия. Согласно законодательству КНР, оно запрещено под страхом тюремных сроков, поэтому зачастую сотрудники вынуждены выполнять свою работу буквально «голыми руками». Причём это правило распространяется и на ЧВК, работающие за пределами Поднебесной. В Китае не хотят, чтобы его «частники» за рубежом привлекали к себе лишнее медийное внимание. По некоторым данным, бойцы ЧВК в Южном Судане, Ираке и Афганистане шли на уловки, чтобы преодолеть этот формальный запрет, — нанимали местных «субподрядчиков» и оформляли собственное оружие на них.
Пока китайские ЧВК занимаются в основном коммерческой деятельностью — охраной объектов и граждан КНР, работающих за рубежом. Компании не являются ярко выраженным «звеном НОАК» или распространителями идей КПК. Однако реализация проекта «Один пояс, один путь» в будущем, скорее всего, потребует от контракторов большей деликатности в обеспечении государственных интересов.
