Задержание журналиста Ивана Сафронова вызвало широкий резонанс не только в России, но и за рубежом. Заместитель директора отдела Европы и Центральной Азии международной правозащитной организации Human Rights Watch Рейчел Денбер в интервью NEWS.ru заявила, что по обвинениям, предъявленным Ивану, в РФ могут осудить почти каждого. Этот результат процесса, который начался в 2012 году, и сделал российские законы идеальным инструментом для безосновательного преследования граждан.
— Большинство СМИ видят связь между уголовными делами, фигурантами которых становятся журналисты. В Кремле призывают не искать связи там, где её нет. Как считаете вы?
— Определённо, эти дела связаны. Это часть кампании по давлению на независимых журналистов и СМИ в России, особенно на расследовательскую журналистику. Но я считаю, что расследования против Светланы Прокопьевой и Ивана Сафронова выделяются даже на этом фоне. Это пример очень жёстких репрессий против журналистов, тут используются другие инструменты — крайне тяжёлые уголовные статьи. Это — пугающее послание другим журналистам о том, за какие границы нельзя заступать. Я могу припомнить не так много случаев, когда против журналистов заводили дела о государственной измене.
— Это послание только журналистам или вообще всем?
— Нет, это послание не только журналистам. В статью Уголовного кодекса РФ о госизмене в 2012 году внесли поправки, чтобы сделать определение госизмены более широким и размытым. Силовым ведомствам теперь гораздо проще выдвигать обвинения без достаточных оснований. Теперь в это понятие входит финансовая или техническая помощь международным организациям, цель которых состоит в подрыве национальной безопасности России. При этом не важно, «сливали» ли вы секретную информацию, был ли у вас вообще доступ к гостайне. Это означает, что силовые ведомства решают, в чём состояли ваши намерения и какого рода информацией вы делились. Такие формулировки были специально придуманы для того, чтобы заставить людей дважды подумать перед тем, как вести дела с иностранцами.
— То есть, по вашему мнению, прийти могут за каждым?
— Да, и порог для госизмены, точнее для её интерпретации, теперь очень и очень низкий. Почти всё что угодно может послужить предлогом. Это не означает, что эта возможность будет использоваться властями каждый день и Россию ждут сотни арестов. Всё, что нужно сделать, это арестовать одного, но очень известного. Люди поймут посыл.
— Как вы оцениваете протестный потенциал в России?
— Я не социолог, поэтому мне сложно оценить протестный потенциал в России. Но когда в прошлом году арестовали Ивана Голунова, был очень широкий общественный резонанс, множество людей выразили свою солидарность.
— Увы, дело против Ивана Сафронова гораздо серьёзнее...
— Да, это так. Дело Голунова совершенно явно было сфабриковано и касалось только московской полиции. Сафронова же преследует ФСБ. Кроме того, дело Голунова было открытым. В случае Сафронова я не думаю, что мы когда-либо получим доступ к материалам дела. Могут пройти годы, прежде чем мы узнаем, что же послужило основой его преследования.
— Сразу два журналиста подверглись преследованиям после голосования по поправкам в Конституцию. Связаны ли эти события?
— Сложно сказать. Расследование против Прокопьевой было открыто в 2019 году, не знаю, было ли простым совпадением время вынесения ей приговора. Также мы ничего не знаем о деле Сафронова.
— Как вы в целом оцениваете поправки в Конституцию, учитывая усиление президентской власти, заложенное в них?
— Безусловно, поправки дают Кремлю больше простора для действий. Но я думаю, важнее целый ряд законов и поправок к ним, которые были приняты за последние восемь лет. Множество законов было адаптировано к тому, чтобы ограничить свободу слова и загубить гражданский активизм. Так что даже без конституционных поправок у российских властей были все нужные инструменты, чтобы запугать людей.
