В Йемене, в той его части, которую контролирует альянс Салех — Хути, развернулись полномасштабные боевые действия между обеими фракциями этой коалиции.
Ранее, в день Мавлида аль Наби (день рождения Пророка), 1 декабря, сторонники экс-президента страны Али Абдаллы Салеха и его партии «Всеобщий народный конгресс» (ВНК) отказались пустить хуситов из зейдитского движения «Ансар Аллах» в мечеть Салеха в Сане на праздничные мероприятия. После чего у мечети произошли боестолкновения между хуситами и представителями партии ВНК. Хуситы попытались захватить некоторых высших должностных лиц из числа сторонников ВНК, однако их атаки на особняки партийных функционеров были отбиты.
Салех назвал эти действия попыткой государственного переворота со стороны хуситов, а в Сану было стянуто до 25 тысяч верных ему республиканских гвардейцев и бойцов племенных ополчений. 2 декабря им удалось установить контроль над большинством правительственных зданий, включая комплекс Министерства обороны и аэропорт. О своей поддержке подобных действий просалеховских сил заявили представители «антихуситской коалиции» во главе с Саудовской Аравией и ОАЭ. Однако 3 декабря «Ансар Аллах», пополнив свои силы и перегруппировавшись, частично восстановило положение, отбив у сторонников ВНК ряд районов. Салех заявил об окончательном разрыве с хуситами и о приближении «часа Х».
4 декабря журналисты сообщили о смерти Салеха, однако ряд йеменских СМИ опровергли факт гибели экс-президента от взрыва бомбы. В ВНК сначала подтвердили лишь гибель начальника службы безопасности Салеха, а потом его сторонники подтвердили подлинность видео, которое попало в распоряжение Al Arabiya.
Чтобы понять суть происходящего в настоящий момент в Йемене, надо обратиться к истокам нынешнего конфликта в этой стране. После массовых протестов в рамках «арабской весны» в Йемене в 2011 году президент страны Салех добровольно ушёл со своего поста в обмен на гарантии безопасности и иммунитет от уголовных преследований. При этом он сохранил собственное влияние в руководстве страны и в армии, где большинство офицеров оставались его сторонниками. Крупнейшее в Йемене движение, располагавшее абсолютным большинством мест в парламенте, — «Всеобщий народный конгресс» — по-прежнему считало Салеха своим лидером.
Президентом страны стал выдвиженец самого Салеха и его бывший вице-президент, а также член салеховского ВНК Абд Раббу Мансур Хади, который был при этом единственным кандидатом на президентских выборах. Ясно, что он рассматривался в качестве технической фигуры, которой поручалось «подержать место» до того момента, пока в стране не нормализуется обстановка. И когда через два года должны были состояться новые президентские выборы, то их мог выиграть, например, сын Салеха — Ахмад, хотя нельзя было исключать и возвращение его самого.
Однако Хади начал проводить собственную, независимую от Салеха линию. Он заручился поддержкой Саудовской Аравии, которая хотела бы окончательно превратить Йемен в свой «протекторат». Чрезмерно самостоятельный Салех, который был к тому же и опытным политиком, для роли саудовского «наместника» подходил плохо, в отличие от Хади, которым было гораздо легче манипулировать. Таким образом, в Йемене началась сложная игра, цель которой — минимизировать влияние людей Салеха в стране. Для этого Хади попытался опереться на йеменский филиал «Братьев-мусульман» — «Аль Ислах», который мог составить конкуренцию «Всеобщему народному конгрессу» Салеха. Кроме того, он стал приближать и хуситов, чья роль в уходе Салеха также была велика. Советником Хади становится Салех Ас-Самад, один из ведущих представителей «Ансар Аллах».
Однако на фоне выработки новой конституции, в которой, по мнению хуситов, были абсолютно проигнорированы их интересы (им также было отказано в правительственных должностях), происходит разрыв Хади с «Ансар Аллах». Одновременно йеменский президент начинает попытки зачистки армии и Республиканской гвардии от сторонников Салеха, а против самого экс-президента прокуратура страны инициирует процесс, направленный на лишение его иммунитета от уголовных преследований. Очевидно, что в подобных действиях Хади была явно видна «рука» Эр-Рияда. Также следует отметить, что сам Хади отказывался проводить президентские выборы, постоянно продлевая себе полномочия.
Так, два непримиримых до того противника — Салех и хуситы, которые с 2000-х годов воевали друг с другом шесть раз — стали союзниками. Салех через верных себе командующих армейскими соединениями, которым грозила «зачистка» со стороны Хади, открыл для «Ансар Аллах» коридор на Сану.
По всей видимости, Салех рассчитывал, что после того как он руками хуситов отстранит от власти Хади, то странам Персидского залива, и прежде всего Саудовской Аравии, более не останется выбора, кроме как признать Салеха и ВНК единственной силой, способной восстановить в Йемене порядок и согласиться на его возвращение к власти. Движение «Ансар Аллах», в свою очередь, могло бы получить ряд министерских портфелей, то есть быть представлено во власти.
Однако этот ход мог разве что быть ориентирован на ушедшую «саудовскую администрацию». Имевший большие властные полномочия и амбиции министр обороны КСА Мухаммад бин Салман воспринял свержение Хади как вызов Саудовской Аравии и лично правящей семье, покровительствовавшей йеменскому президенту. Тогда он и инициировал военную операцию против альянса Салеха и хуситов. Важную роль в этом решении сыграла позиция ОАЭ, которые, однако, в отличие от КСА, ставили перед собой более прагматичные цели и задачи, а именно установление собственного контроля над стратегическим Баб-эль-Мандебским проливом и йеменскими портами около него. Эти задачи эмиратцы решили в полной мере.
Уже во второй год войны стало очевидно, что добиться военной победы в войне против Салеха и «Ансар Аллах» не удастся, и партнёры по коалиции начали искать пути выхода из йеменского кризиса. При этом ОАЭ фактически свернули все свои операции против альянса Салех — Хути, сосредоточившись, с одной стороны, на борьбе с «Аль-Каедой» (запрещена в РФ), с другой — на упрочнении влияния в Южном Йемене через покровительство лояльным себе силам сепаратистского «Южного Сопротивления». Бойцы этого движения при поддержке эмиратцев были в состоянии вступить в открытое противостояние со сторонниками Хади и в итоге взяли под контроль многие стратегические объекты «второй йеменской столицы» — Адена, включая аэропорт. Кроме того, Эмираты категорически выступали против йеменской партии «Аль Ислах» — основного внутрийеменского союзника КСА и Хади, отказывая ей в участии в будущем управлении Йеменом и считая её террористической организацией — местным филиалом «Братьев-мусульман» (организация запрещена в РФ). И даже запретили её деятельность на подконтрольных себе территориях Южного Йемена.
Точно так же сохранялись и нарастали разногласия и в альянсе Салех — Хути, который, несмотря на неспособность коалиции нанести ему военное поражение, искал пути выхода из кризиса при сохранении собственных позиций. Ясно, что план ООН, предусматривающий сдачу вооружений и отвод сил Салеха и хуситов из Саны как условие начала мирного процесса, не мог быть принят ни ВНК, ни «Ансар Аллах». Они считали это условие фактически капитуляцией. Также пришло понимание, что и сохранение подобного положения не может долго продолжаться, особенно на фоне истощения сил и начавшегося в стране голода и эпидемий. Так или иначе, и хуситы, и Салех стремились «дороже себя продать», заключив сепаратные сделки со своими противниками.
На первом этапе позиции «Ансар Аллах» на «этом поприще» выглядели более выгодными. Так, сама Саудовская Аравия, несмотря на свою антихуситскую и антииранскую пропаганду, в действительности считала своим основным противником в Йемене именно Салеха и не раз давала понять, что если хуситы оставят союз с ВНК и вернутся к себе в Сааду, то им гарантируют участие в управлении Йеменом — через возможность допуска в парламент. В то же время ОАЭ занимали иную позицию, особенно после начала фактической конфронтации с Хади. Не исключено, что в Абу-Даби активизировали контакты с Салехом (его сын Ахмад находится в ОАЭ) и, вероятно, им же удалось убедить Эр-Рияд (наследный принц Мухаммад бин Салман имеет особо тесные связи с Эмиратами) в том, что лишь путём договорённостей с Салехом можно закончить конфликт. Но нельзя исключать, что подобная инициатива исходила из самого Эр-Рияда, который также попытался и переиграть Абу-Даби, сделав ставку на Салеха и создание коалиции ВНК и «Аль Ислах».
На этом фоне в конце ноября 2017 года Салех сделал ряд заявлений о том, что он готов пойти на мирные соглашения с коалицией, если она прекратит бомбардировки и снимет блокаду. Хуситы однозначно восприняли не согласованные с ними тезисы лидера ВНК как возможное доказательство готовности Салеха на сепаратную сделку с коалицией. Поэтому они обрушились на него сначала с жёсткой критикой, а затем произошёл упомянутый выше инцидент у мечети Салеха, ставший поводом для конфликта между ВНК и «Ансар Аллах». В свою очередь коалиция высказалась в поддержку ВНК, косвенно указывая на то, что если сепаратные договорённости с Салехом и не были заключены, то как минимум КСА и ОАЭ к ним готовы.
Таким образом, ситуация в Йемене фактически вернулась к 2014–2015 годам, когда у стран Персидского залива была возможность сделать ставку на семью Салеха и признать его возвращение к власти. Тем не менее в нынешних условиях сложно предсказывать развитие событий, поскольку у Республиканской гвардии и иных сторонников Салеха может попросту не хватить сил для отстранения хуситов от власти. А «Ансар Аллах» может использовать факт сделки между ВНК и коалицией, представляя уже покойного Салеха и ВНК «предателями йеменского народа». Пропаганда этого тезиса уже даёт результаты, в том числе в населённой суннитами йеменской Тихаме, наиболее пострадавшей от действий саудовской коалиции, где не спешат поддерживать Салеха и склоняются в сторону хуситов.
В общем, теперь возможны даже самые непредсказуемые сценарии и альянсы, например, ВНК и «Аль Ислах».
