История скандального участия иностранных военных подрядчиков на стороне ливийского военачальника Халифы Хафтара получила продолжение. В июне 2020 года стало известно, что несколько десятков наёмников, которые должны были эксплуатировать боевые вертолёты в ходе сражений за Триполи, после провала наступления покинули бывшую Джамахирию на лодках и достигли берега Мальты, где были задержаны местными силовиками. Тогда эта история подавалась как иллюстрация работы контрабандистов и военных подрядчиков, деятельность которых слабо или вообще не контролируется международным сообществом. Однако теперь появились другие подробности, которые выводят ситуацию на другой уровень.
Управление разведки и безопасности (DISS) Ботсваны не смогло пресечь деятельность частных военных подрядчиков, которые используют страну для отправки техники и наёмников в Ливию.
Как минимум три вертолёта Super Puma были перевезены на грузовых автомобилях из Ботсваны в расположение частей Ливийской национальной армии (ЛНА), которой командует самопровозглашённый фельдмаршал Халифа Хафтар. По данным зимбабвийского издания The Herald, спонсоры военачальника — Египет, ОАЭ и, возможно, Россия — использовали слабые места в секторе разведки и финансовых услуг Ботсваны, чтобы перевести на местные счета средства для последующего приобретения военной техники, амуниции и оплаты услуг военных подрядчиков. Последние, в свою очередь, занимались набором наёмников.
Офицер ирландской разведки, работающий в Южной Африке, узнал об этом и предупредил коллег. Следователи ООН зафиксировали транш — через швейцарский банк на местный счёт было переведено $300 млн. Из них $80 млн пошли непосредственно на оплату работы отрядов в зоне боевых действий и оставшиеся $220 — на приобретение вертолётов (стоимость Super Puma — около $15 млн), оружия и боеприпасов.
Сделка на отправку по поддельным документам шести вертолётов была проведена. Набором пилотов и обеспечивающей команды занимался гендиректор зарегистрированной в Дубае компании Lancaster6 Кристиан Даррант, который действует в Афганистане как провайдер частных ВВС и считается создателем авиационного бизнеса Эрика Принса — основателя легендарной частной военной компании (ЧВК) Blackwater (ныне Academi). В группу входило около 20 человек: Стивен Ходж, который работал частным военным подрядчиком в Нигерии, британцы, двое австралийцев, американец и 11 южноафриканцев. По предварительной информации, они прошли обучение в Иордании.
По данным следствия, дальнейший трансфер через Ботсвану был заблокирован, поскольку наступление на Триполи захлебнулось, а Хафтар усомнился в качестве поставляемой техники. При этом группа поспешила эвакуироваться на Мальту на жёстко-корпусных надувных лодках. После того как они прибыли на территорию островного государства, их задержали, однако затем освободили — по сообщениям, после оплаты штрафа.
Одним из публичных итогов январской берлинской конференции по Ливии, в которой участвовал президент РФ Владимир Путин, стало выражение всеми сторонами приверженности оружейному эмбарго. Это было довольно идеалистическое предложение: на протяжении последних лет его нарушали спонсоры обеих сторон конфликта — начиная с Египта, Эмиратов и заканчивая Белоруссией и даже членом Совбеза ООН Францией. Однако приверженность «оружейным запретам» появилась неспроста. Спонсоры командующего Ливийской национальной армией Халифы Хафтара пытались перекрыть морской путь поставок вооружений правительству национального согласия, понимая, что военно-морская миссия Евросоюза на самом деле должна работать в интересах фельдмаршала: блокада поставок ЛНА вооружений, которые идут через сухопутные границы, не предусмотрена.
Случай использования группы подрядчиков, для которых были транспортированы вертолёты из Ботсваны, не имеющей границ с Ливией, — лишь один элемент в мозаике поддержки Хафтара иностранными державами. Вмешательство в конфликт, в который вовлечены игроки, более мотивированные, чем РФ, и обладающие гораздо большим экономическим потенциалом, требует чётко сформулированной позиции. В условиях, когда российские ведомства, очевидно, имеют разные лоббистские возможности и взгляды на использование ЧВК и ориентируются на бизнес-интересы игроков, решивших, что они могут занять нишу в разных сферах бизнеса в Ливии, такая активность Москвы больше походит на авантюру, чем на логичное продолжение внешнеполитического курса.
