Пандемия коронавируса серьёзным образом сказалась на благосостоянии граждан и существенно изменила рынок труда. О том, какие меры поддержки в связи с этим обсуждаются в Государственной думе, как изменится минимальная заработная плата и ждёт ли россиян четырёхдневная рабочая неделя, в эксклюзивном интервью NEWS.ru, организованном при поддержке «Дума ТВ», рассказал председатель комитета нижней палаты парламента по труду, социальной политике и делам ветеранов Ярослав Нилов (ЛДПР).
— В Государственной думе началась осенняя парламентская сессия, в ходе которой депутатам предстоит рассмотреть целый ряд важнейших инициатив. Какие основные задачи стоят перед вашим комитетом?
— Перед нашим комитетом, как и всегда в осеннюю сессию, стоят вопросы, связанные с подготовкой проектов законов о федеральном бюджете на следующий год и плановый период 2022–2023 годов, а также бюджетах двух федеральных фондов — социального страхования и пенсионного, за которые отвечает наш комитет.
И эта работа уже началась. В ближайшее время будет отчёт о том, как расходовались средства федеральных фондов и федерального бюджета в 2019 году. В том числе и Счётная палата в своём докладе подчеркнёт и выявит те ошибки, те неточности и моменты, на которые стоит обратить внимание уже при подготовке документа на будущий год.
Это традиционная для Государственной думы работа. Каждую осеннюю сессию Госдума занимается подготовкой прежде всего бюджета и околобюджетного пакета. Это и установка минимального размера оплаты труда. В этом году заканчивается и срок действия потребительской корзины в целом по Российской Федерации, исходя из которой рассчитывается прожиточный минимум, до которого потом доводится и минимальный размер оплаты труда. Сегодня это уже норма Конституции — МРОТ не может быть ниже прожиточного минимума.
Корзина заканчивается, соответственно, правительство должно будет предложить её новый формат. Либо это будет новый состав, либо предложат продлить срок действия старой, но это, на мой взгляд, недопустимо.
Кроме этого, принимается и ряд законов, которые влияют на параметры федерального бюджета. Например, на его доходную часть влияют налоги. И наконец-то мы пришли к пониманию того, что в России необходимо ввести прогрессивную шкалу налогообложения. В Госдуму внесён так называемый закон о повышенном налоге на доходы богатых: в случае если доход гражданина больше 5 млн рублей, то налог не 13% подоходный, а 15%. При этом от фракции ЛДПР будет предложена поправка. Мы считаем, что те, кто получает менее 20 тысяч рублей в месяц, у них ставка должна быть ноль.
— Насколько это реально?
— Ещё недавно, когда Государственная дума неоднократно рассматривала проекты законов о введении прогрессивной шкалы налогообложения, правительство и партия большинства их не поддерживали, говоря о том, что работники и работодатели будут уходить в серую схему трудовых отношений, а значит будут пропадать доходы. Но мы видим, как ситуация на глазах меняется: как только тема созревает и как только президент обозначает публичную поддержку, то тут же меняется и позиция, тут же находятся средства, тут же находятся желающие поддержать это решение. Поэтому мы надеемся, что на фоне повышения финансовой нагрузки на тех, кто получает много, должна быть снижена нагрузка на тех, кто получает мало.
Сегодня у нас порядка 4 млн граждан получают на уровне МРОТ — это 12 тысяч. В основном это касается бюджетной сферы. И у этих граждан ещё удерживается подоходный налог 13%. Мы считаем это несправедливым, потому что, исходя из наших расчётов, МРОТ сегодня реально должен быть не менее 20 тысяч рублей. Мы предложили установить планку в размере 20 тысяч рублей, ниже которой, если гражданин в месяц получает, то он должен быть освобождён от подоходного налога. Это практика многих развитых стран и Европы, и Азии. И мы должны к этому прийти, и мы к этому придём.
Действительно, 13% — это один из самых низких подоходных налогов. Он был введён ещё в 2000-х годах, когда Владимир Путин стал президентом. И это было сделано, чтобы выйти из серой и чёрной зон взаимоотношений работников и работодателей и избавиться от зарплат в конвертах.
— И ещё одно предложение прозвучало — о введении в России минимального гарантированного дохода. Как в вашей фракции отнеслись к этому? Готовы ли вы обсуждать эту идею в комитете?
— Действительно, в ряде стран этот вопрос урегулирован. Что такое минимальный гарантированный доход? Это когда каждому гражданину государством гарантирована определённая сумма.
Как представитель фракции ЛДПР и как председатель социального комитета, конечно же, я двумя руками за то, чтобы гражданам, кто нуждается, была оказана поддержка и был гарантирован вне зависимости от существующих обстоятельств ежемесячный доход, который бы позволял чувствовать себя более или менее уверенно. Но надо понимать, что у нас есть граждане, кому этот гарантированный доход просто не нужен.
Возьмём тех же олигархов, которые могут быть без работы, члены их семей могут быть безработными, в том числе и вследствие пандемии. Но у них такие накопления, столько активов, в том числе и за рубежом, столько недвижимости, дивидендов, что им эти деньги просто не нужны. Поэтому я считаю, что при рассмотрении вопроса поддержки населения необходимо разделить ту социальную группу, которой она требуется (её нужно давать и как можно больше), и тех, кому явно это не нужно. То есть должны быть установлены жёсткие критерии нуждаемости, чтобы отделить олигархов, богатых людей или тех, кто получает огромные деньги ежемесячно, от тех, кто еле-еле сводит концы с концами.
— Пандемия коронавируса серьёзно повлияла на доходы граждан, в том числе самых незащищённых слоёв населения. Как законодательно можно защитить их интересы с учётом опыта выплат? Планируете ли рассматривать такие проекты законов?
— Во-первых, у нас существует государственная программа и выплачивается пособие всем тем гражданам, которые являются официально безработными. Пособия до пандемии были относительно небольшие, поэтому и отношение к службе занятости у людей было скептическим, многие вообще не вставали на учёт в качестве безработных, несмотря на то что в этом случае можно получить бесплатно профессию, дополнительное образование, разместить резюме и видеть предложения работодателей.
В период пандемии президент принял решение, и временно безработным гражданам выплачивалось по 12 тысяч рублей в месяц. Это максимальное временное пособие, и я считаю, что назрело время, когда необходимо вернуться к теме возврата пособий по безработице в систему обязательного социального страхования. Для того чтобы была гарантированная выплата. Сегодня это прямые обязательства, прямые выплаты из федерального бюджета, и это нагрузка на него. Но здесь необходимо соблюсти баланс. Если возвращать эти выплаты в систему социального страхования, то это станет дополнительной нагрузкой для работодателя, и мы не можем допустить, чтобы эта нагрузка, с одной стороны, привела к серьёзному удорожанию стоимости работ и услуг, а с другой — создала бы угрозу существования бизнеса, прежде всего малого и среднего. Над этим вопросом уже начали думать, но очевидно, что пособия необходимо поднимать и выплачивать их не только в период пандемии, но и после, потому что отголоски пандемии мы наблюдаем и сегодня. Безработица официальная растёт не только из-за пандемии, а в том числе и благодаря тому, что принято решение о возможности через Интернет встать на учёт, многие услышали позицию федеральной власти об увеличении пособий, что побудило их встать на учёт в центры занятости. Это всё привело к резкому росту числа официально безработных граждан.
До пандемии официально безработных было зарегистрировано меньше миллиона человек, хотя реально, я думаю, что это около 10 млн. Хотя некоторые из их числа имели какие-то доходы неофициально.
— COVID-19 отразился и на рынке труда. В Госдуму уже внесён законопроект об удалёнке. Обсуждали ли вы уже эту инициативу с коллегами?
— Из-за пандемии рынок труда оказался дисбалансированым. Сейчас идёт некая его трансформация, преобразование. И когда мы уже выйдем из этой всей истории, то будем жить совершенно в другом мире, где будут совершенно другие ориентиры, другие оптимизационные процессы будут использоваться.
Сегодня уже другой рынок труда, он будет и дальше меняться. И в очередной раз можно подчеркнуть прозорливость тех, кто работает в Международной организации труда. Ведь ровно год назад, когда ещё речи не было ни о какой пандемии, в ООН в Нью-Йорке было мероприятие, посвящённое обсуждению будущего рынка труда. Я в нём принимал участие. И заявленная там тенденция, что обучение необходимо проходить в течение всей жизни, чтобы быть востребованным на рынке труда, сегодня подтверждается. То есть специалист будет востребован только тогда, когда он динамично адаптируется к новым вызовам и потребностям.
Действительно, в эту сессию мы до конца должны довести вопрос, связанный с регулированием трудовых отношений и введением такого понятия, как удалённая занятость. В первом чтении соответствующий законопроект был принят. И сейчас создана рабочая группа, которая активно этим занимается.
Много вскрывается подводных камней. Но очевидно, что мы подошли к такому рубежу в социально-трудовых отношениях, когда естественным путём начали использоваться новые гибкие формы занятости. Они выгодные, более безопасны, они уже вошли в нашу повседневную жизнь и используются, несмотря на некое улучшение ситуации, в том числе в интересах безопасности как работников, так и работодателей.
И кстати, можно сделать вывод, что в некоторых случаях производительность труда не только не упала, а наоборот, увеличилась, при том, что времени работник потратил гораздо меньше на выполнение своих обязанностей, в том числе он мог перейти самостоятельно на четырёхдневную трудовую рабочую неделю, когда он, будучи постоянно на связи с работодателем, выполнил все необходимые задачи, никоим образом не подвергая результат свой деятельности сомнению.
Кроме этого, рынок труда уже не будет таким, каким он был до пандемии. Мы видим, как многие предприятия, организации закрылись, пострадали целые отрасли экономики. Но при этом появились новые, они будут востребованы, будут дальше развиваться, и специалисты именно в этих областях будут востребованы.
В этой связи правительством уже принята программа на федеральном уровне, которая будет действовать до декабря этого года. Выделены приличные федеральные деньги. Сейчас уже можно обратиться в центр занятости соответствующего субъекта, посмотреть, какие профессии востребованы, за две недели пройти соответствующие курсы, получить необходимое образование и быть востребованным у работодателя в конкретном регионе. Происходит такая подготовка по запросу: если нужны IT-специалисты — их для этого региона готовят, если нужны веб-дизайнеры — готовят, если нужны специалисты со знаниями, как организовать общепит, то их готовят. Обратиться бесплатно для получения соответствующего образования могут все желающие из так называемой группы риска — студенты, которые не прошли производственную практику из-за введённых ограничений, официальные безработные, те, кто является работающими гражданами, но находятся под угрозой увольнения либо переведены на сокращённый формат работы. Уже достаточно большое количество граждан обратилось в службу занятости, чтобы начать процесс получения дополнительного образования, дополнительной профессии с целью последующего трудоустройства.
— Может ли вся эта ситуация в дальнейшем способствовать переходу на четырёхдневную рабочую неделю?
— Мое мнение, что да. Но при этом ничего не надо навязывать, делать насильно или регулировать. Ведь ещё год назад в это же время мы понятия не имели ни про какой коронавирус, мы не думали, что будут использоваться такие форматы, как удалённая занятость или смешанная занятость — часть времени дома, часть времени в офисе. Нас ситуация к этому подтолкнула, и ряд граждан уже перешли в формат четырёхдневной рабочей недели. Реально, не юридически. Юридически они работают удалённо пять дней в неделю, будучи на связи с работодателем. Но если, например, работодатель видит, что его сотрудник выполнил все поставленные задачи за четыре дня, то зачем он будет его трогать на пятый день, если объём выполненной работы и её качество не пострадали.
Я полагаю, что со временем только в отдельных отраслях и для отдельных сотрудников мы к этому эволюционным, а не революционным путём придём. Причём сама жизнь будет нас к этому подталкивать.
— Сейчас обсуждается вопрос индексации пенсий. Соответствующее требование прописано в действующей Конституции. Как законодательно можно определить условия и размер индексации пенсий?
— Когда говорят про индексацию, у людей возникает какое-то недоверие. Почему? Потому что уже много лет мы слышим, а в нашей фракции не только слышим, но и боремся с тем, что с 2016 года в России не индексируют пенсии работающим пенсионерам. На наш взгляд, это абсолютно неверное, неправильное, некорректно принятое решение. Тогда правительство объясняло это трудностями экономического характера. Сегодня ситуация поменялась, но, к сожалению, постоянно действующая норма, которая говорит о том, что получатель страховой пенсии получает страховую пенсию без учёта индексации, пока работает, это норма постоянного действия и вырвать её из пенсионного законодательства никак не получается.
Потом, смотрите, у нас есть получатели страховых пенсий, для которых индексацию производят один раз в год, 1 января. На ближайшие несколько лет ещё запланирован коэффициент, и он прописан в законе, на который индексацию эту производят. Этот коэффициент выше уровня прогнозируемой инфляции был заложен тогда, когда шла пенсионная реформа. Но мы видим, как экономическая ситуация меняется и инфляция реальная отличается от прогнозной. При этом другой индексации, кроме как 1 января, получателям страховых пенсий не предусмотрено. Для получателей социальных пенсий и других государственных пенсий индексация предусмотрена 1 апреля и тоже только один раз. Поэтому мы считаем, что нужно вернуть индексацию пенсий и работающим пенсионерам, чтобы не дискриминировать их. Они пенсию свою заработали.
Надо не забывать, что работающий пенсионер обеспечивает начисление подоходного налога и взносов во все социальные фонды. И сколько бы пенсионер не заработал, ему могут пересчитать пенсию 1 апреля только на три балла, то есть примерно на 300 рублей. Это тоже несправедливо.
Кроме этого, многие начинают хитрить — увольняются перед индексацией, им её проводят, а после этого они опять трудоустраиваются либо работают неофициально. Мы должны благодарить наших пенсионеров, которые продолжают работать, потому что это государству выгодно, а мы бьём им по рукам и вот этими принятыми решениями демотивируем их, заставляя либо хитрить, либо работать в серой, черной зонах, либо вообще отказаться от работы и жить только на пенсию.
Соответственно, индексация — это поддержание покупательной способности обладателя соответствующего размера пенсии в связи с тем, что происходят инфляционные процессы в стране. По Конституции у нас (и это было решение и предложение президента) индексация должна быть не менее одного раза в год. Пока же для получателей государственных и страховых пенсий она зафиксирована только один раз в год.
В связи с этим нами подготовлен проект закона, который возвращает прежнюю практику: для индексации страховых пенсий предлагается индексировать 1 января и 1 апреля в зависимости от возможности бюджета Пенсионного фонда. Таким образом, норма Конституции выполняется, для индексации пенсии получателям социальных пенсий и других государственных пенсий предлагается соответственно 1 апреля и доиндексация в том случае, если инфляция выше коэффициента, демонстрирующего изменение прожиточного минимума пенсионера в Российской Федерации. Там для получателей социальных пенсий рассчитывается коэффициент, исходя из того, как меняется прожиточный минимум пенсионера.
Наша пенсионная система очень сложная и запутанная. В целом сегодня пенсионное законодательство требует изменений в соответствие с теми решениями, которые были приняты, я имею ввиду поправки к Конституции.
— Как в целом у вас складываются отношения с Министерством труда? Насколько эффективным получается взаимодействие с профильным ведомством и его главой Антоном Котяковым?
— В целом с Министерством труда у нас изначально складывались конструктивные рабочие отношения. Да, мы спорим, мы ругаемся, у нас разная позиция, но у нас есть конструктив, мы стараемся слышать друг друга. И что я подчёркивал ранее, когда министром был Максим Топилин, то же самое я могу подчеркнуть и сейчас, когда новый министр Антон Котяков: со стороны министерства нет никакого барского, какого-то такого надменного отношения, чванства в отношениях с комитетом.
У нас практически на каждом комитете присутствует замминистра труда, статс-секретарь Андрей Пудов, который чаще всего является официальным представителем правительства по тем законопроектам, которые идут через наш комитет. У нас выстроен диалог, также нет никакой проблемы оперативно связаться по правительственной, по мобильной связи.
Да, много возникает спорных моментов. И я чувствую, что в Минтруде готовы пойти на исправление, но каждый, даже самый маленький шажок, требует больших финансовых расходов, а здесь уже затрагиваются интересы финансово-экономического блока правительства. Если в Министерстве труда такое человеческое, душевное отношение к вопросу, то в Минфине больше такое бухгалтерское, чтоб дебит с кредитом сошёлся, денег хватило, кубышку придержать, как говорится, на чёрный день.
Каждый раз, когда Счётная палата проверяет расходование бюджетных средств Пенсионного фонда, то она отмечает огромную экономию средств. Это говорит о том, что прогнозируют некорректно, неправильно. Я считаю, что делается это с другими целями: таким образом формируется такая маленькая подушка безопасности для того, чтобы, зная, что эти деньги не будут израсходованы, потом можно было бы их пустить на другие цели. И кстати, такие примеры уже были. Например, когда речь шла об изменении, это решение также было принято президентом, формата индексации пенсий сверх уровня инфляции.
— В прошлом году большой резонанс вызвал вопрос о том, как сделать 31 декабря выходным днём. В этом году он выпадает на пятницу. Обсуждали ли вы такую возможность? Необходимо ли для этого предпринять некие законодательные меры?
— Да, вы абсолютно правы. К сожалению, очень уместна поговорка, что мы очень долго запрягаем, но потом быстро едем. Ровно год назад, в ноябре, возникла очень бурная дискуссия относительно того, нужны или не нужны продолжительные новогодние праздники. И встал вопрос о том, нужно ли 31 декабря закрепить постоянным выходным днём. Сегодня очевидно, что это условно рабочий день. Как у нас действует система переносов в стране? Есть Трудовой кодекс, где зафиксированы нерабочие праздничные дни, общее их количество, и у правительства в соответствии с Трудовым кодексом есть право для оптимизации делать перенос тех или иных нерабочих дней на очередной календарный год.
В прошлом году дискуссия была настолько яркая, острая и активная, что дошла до уровня президента. Глава государства в целом поддержал, предложив не спешить, дав намёк, что в этом году можем дров наломать, но очевидно, что был посыл президента — давайте сделаем это на будущий год.
В прошлом году фракцией ЛДПР был внесён проект закона, который говорит о том, чтобы правительство в обязательном порядке обеспечило перенос таким образом, чтобы 31 декабря всегда был выходным днём. При этом не нарушается баланс: общее количество нерабочих дней и рабочих дней, всё сохраняется. В целом мы выходим только на позитивное решение как для граждан, так и для работодателей, потому что все понимают: 31 декабря, за исключением отдельных каких-то сфер, это условно рабочий день, когда никто не работает, и превращается всё это в такую профанацию.
В прошлом году ряд регионов сами установили 31 декабря выходным у себя, хотя таких прав у них нет. Ряд ведомств установили, например Минобороны. Ряд регионов не установили. Получается некая такая календарная вакханалия.
Да, в проекте перенос на будущий год есть, но на этой неделе мы будем рассматривать законопроект фракции ЛДПР, чтобы правительство в обязательном порядке переносило. Тем самым не будет соблазна — переносить или не переносить. Исходя из логики и здравого смысла, исходя из требований наших граждан, 31 декабря всегда должен быть выходным, и именно об этом говорит законопроект.
Если бы правительство в этом году перенесло, вопросов бы не было, этот законопроект бы отозвали. Но они как собака на сене — имели право перенести, но не перенесли.
Над материалом также работала Виктория Немис.
