За этой просьбой — трагическая в чём-то судьба некогда фактически наследницы первого президента Узбекистана. Яркая Гульнара занимала посольские посты, решала судьбы крупнейших местных бизнесов. Выпускала собственный бренд одежды, снималась в клипах. Словом, задавала некую планку светскости в новом государстве.
Её падение было — как выстрел в упор. При ещё живом родном отце её обвинили в подготовке государственного переворота. Политическая карьера оказалась закончена. Но худшее было впереди. По обвинению в организации преступного сообщества старшая дочь Каримова была арестована. А затем обвинения в коррупции, торговле частотами, отмывании незаконно нажитых средств посыпались, как из рога изобилия.
Заодно выяснилось, что и наши крупнейшие и передовые компании исправно платили принцессе за возможность работать. В результате «ВымпелКом» признал свой коррупционный грех и заплатил немалый штраф. А оператор МТС вообще предпочёл уйти с этого рынка.
В целом общий ущерб от деятельности группировки Гульнары оценили на родине в 2 миллиарда долларов. Причём полтора из них, как полагают в Ташкенте, в виде недвижимости и иных активов было найдено в 12 странах — Швейцарии, Франции, Швеции, Великобритании, на Мальте. И у нас в России, в которой Гульнара официально и неофициально проводила немало времени.
И, видимо, поэтому «материализация преступной деятельности Каримовой» представлена у нас исключительно широко. В частности, за ней числятся гостиничный комплекс и особняк в Сочи, а в Москве — несколько квартир, двухэтажный пентхаус в элитном жилом комплексе «Камелот», который якобы оценен в четыре с половиной миллиона долларов. И коттедж на Рублёвке.
Собственно, уже из этого скорбного реестра видно, что особых усилий для поиска собственности Каримовой прилагать не придётся. Вопрос, что делать с этим имуществом дальше. А это тонкий вопрос не столько юриспруденции, сколько непростых взаимоотношений Москвы и Ташкента. Эти отношения переживают то подъём, то длительное охлаждение. И реакция нашей Генпрокуратуры на просьбу об аресте неправедно нажитой недвижимости станет очередным индикатором нынешнего уровня этих отношений.
