Сергей Глазьев официально назначен в Евразийскую экономическую комиссию на пост министра интеграции и макроэкономики. И, как подтвердил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, Глазьев с 2012 года числился советником президента по экономике, но отныне не может совмещать две должности сразу.
Весьма характерно, что семь лет назад его назначение советником главы государства было вызвано чисто политическими соображениями. Такой карьерный поворот тогда связали с протестными действиями в основном правой оппозиции на Болотной площади в Москве. Тогда общим местом стало утверждение, что, столкнувшись со всё более активными действиями праволиберальных активистов, в Кремле решили им противопоставить ряд деятелей, которых традиционно относили к консервативным силам. Так называемым почвенникам. И примечательно, что покинул свой кремлёвский пост Глазьев в обстановке нового нарастания протестных выступлений. Понятно, что это забавное историческое совпадение. Тем более что российской экономикой до сих пор руководит либеральный блок в правительстве. А призванные тогда консерваторы патриотического толка большого влияния на развитие страны оказать в силу разных причин не смогли.
Впрочем, на своём громком, но скорее символическом посту Глазьев действительно не был заметен. Во всяком случае, не известно, чтобы хотя бы одна из его инициатив была по-настоящему востребована в правительстве. Глазьев, ставший действительным членом РАН, по-прежнему своими публикациями и выступлениями поддерживал своё реноме политика, экономиста с левыми взглядами. Однако его критика действий правительства не имела для кабинета Медведева никаких реальных последствий. В то же время Сергей Глазьев в своём критическом посыле сблизился с некоторыми коллегами, которые в прежние, 90-е годы выступали в качестве его непримиримых оппонентов. Недаром президент недавно довольно шутливо вспомнил о своём советнике. Отвечая на вопрос об экономистах 90-х, Владимир Путин отметил, что, дескать, из той плеяды на ходу остался один Алексей Кудрин, да и то он сближается с позицией Глазьева.
Между тем еще в 90-х Кудрин и Глазьев были фактическими антиподами. Сергей Глазьев регулярно выступал против откровенно монетаристской политики Гайдара — Чубайса. Был сторонником государственного регулирования, стимулирования прежде всего реального сектора экономки за счёт доступных кредитов. И не воспринимал курс на механическое наращивание валютных резервов, превращавшихся в омертвелый капитал и фактически стимулирующих промышленный сектор Запада. Многие его идеи типа фиксации курса рубля или дефицитного бюджета подвергались мощной и местами уничижительной критике.
На этом своём новом карьерном витке Глазьев возвращается в область деятельности, в которой он уже работал в последние нулевые годы, с 2008-го. Сначала в качестве генсека ЕврАзЭс, а потом и на посту ответственного секретаря Таможенного союза.
Однако теперь его знания и специфический опыт могут пригодиться на фоне явного усиления деятельности Государства Российского в своём мягком подбрюшье, в странах СНГ, многие из которых до сих пор наивно полагают, что и сейчас Россия им кое-что должна. Бросается в глаза и такое совпадение: в Минэкономразвития постепенно на первый план выходит Михаил Бабич, который, собственно, и был призван в сферу глобальных отношений со странами СНГ, дабы навести в этих отношениях дисциплину и порядок. И покончить с остатками потребительского отношения к бывшей старшей сестре, России.
Понятно, что Глазьев в новом качестве просто обречён взаимодействовать с Михаилом Бабичем, которого уже прочат в шефы Минэкономразвития. Но двум сильным личностям не всегда просто найти контакт.
