Дело режиссёра Кирилла Серебренникова вызвало менее однозначную реакцию, чем происшествие с артистом Михаилом Ефремовым, о котором мы недавно писали. Скорее, оно раскололо общество и стало тем политическим событием, относительно которого выстраивают свою ориентацию различные силы. Но обо всём по порядку.
Кирилл Серебренников является типичным порождением массовой культуры нашего времени. Разумеется, сам бы он, как и его сторонники, возмутился бы подобным определением. Напротив, его творчество считается элитарным, недоступным широким народным массам, чем и принято гордиться. Но вот именно его громкий карьерный успех, отличные отношения с властями предержащими — до самого последнего времени — и с культурным истеблишментом столицы выдают с головой псевдоэлитарность искусства Серебренникова, его китчевый, попсовый характер. Как писал Антон Чехов, «истинные таланты всегда сидят в потёмках», их не видно и не слышно — это особенно относится к художникам авангарда. Подлинные из них являются предметом осмеяния и травли в прессе, ещё чаще — полного игнорирования, признание к ним приходит посмертно или уже в конце жизни.
Типичность Серебренникова заключается в траектории его пути — из провинциального Ростова на столичные подмостки. В современной России так пробиваются отнюдь не сильно рефлексирующие непризнанные гении. Это путь современных растиньяков — уверенных в себе, бойких, хватких, знающих, как надо себя подать, целенаправленно работающих над имиджем. Успех, увы, достаётся им в первую очередь. Вопрос собственно таланта остаётся на втором, а то и третьем месте. Впрочем, нас в данном случае не особенно интересуют масштаб и подлинность дарования Серебренникова. Важнее механизм его восхождения и отношения с властью, а также тот отклик, который и прозвенел в итоге.
Театр в современном мире как поприще, на котором решил выступать Серебренников, представляет собой в подавляющем большинстве случаев некоммерческий проект, зависящий от спонсоров, особенно если рассматривать как «театр» не мюзиклы, феерии и шоу, а «высокое искусство» — разного рода проблемные и экспериментальные спектакли. В США театры финансируют разного рода меценаты — от благотворительных фондов до университетов. В России — преимущественно государство. Театр — умирающее искусство, кто бы что ни говорил. «Нормальный» человек туда не пойдёт, если это не провинциал, приехавший в столицу, или не завзятый театрал. 99% публики хватает кино, ТВ, компьютерных игр, а также эстрадных представлений. Соответственно, меценатов привлечь туда трудно, ибо имени себе на поддержке театра не сделать и громко о себе не заявить. Хотя в той же Америке спонсоров хватает при всей скромной роли подмостков на родине Голливуда.
У нас, повторимся, государство распределяет деньги, премии, здания и прочее. Времена предпринимателя Константина Станиславского (настоящая фамилия — Алексеев), когда он полдня занимался в своей заводской конторе, а полдня — в МХТ, давно прошли. Соответственно, надо бороться за внимание власти, убеждать её, что именно тебя нужно поддержать.
Сам Серебренников утверждал так: «С любой властью нужно идти и разговаривать. Ты говоришь: "Власть, я знаю, что ты лживая, корыстная, но по закону ты должна помогать театру, искусству, так что будь добра — выполни свои обязательства". Ради театра мне не стыдно это делать». Высказывание весьма противоречиво и сделано в явно некорректной форме — хочется спросить, а частному меценату Серебренников тоже будет говорить: «Ты лживый и корыстный, но помогай мне»? И почему власть «обязана», и почему именно ему? Во всём этом явственно звучит некое самооправдание для той тусовки, в которой и крутится Серебренников. Но в этом и заключается слабость российской оппозиции, к которой и примыкает режиссёр, не раз и не два выступавший с её острой критикой, принимавший участие в разного рода протестных акциях.
Оппозиция, по крайней мере из числа «деятелей культуры», кормится из рук той самой власти, которую и подвергает резкой критике. Кусанию руки дающего у неё нет альтернативы. В Америке какой-нибудь режиссёр Майкл Мур никак не зависит от Белого дома или от губернатора Калифорнии. Они в финансовом смысле существуют в разных вселенных. Голливуд — сам по себе, правительство — само по себе. Разумеется, есть точки пересечения — во время работы над законами по налогообложению кинобизнеса и т. п.
У нас же продолжается советская традиция — оппозиционность на деньги власти. Вспомним перестройку — Пятый революционный съезд кинематографистов, опрокинувший прежнее «официозное» руководство, раскол МХАТа тогда же или раскол Театра на Таганке чуть позже. В итоге уровень кино упал ниже некуда, в театре каких-то достижений тоже не отмечено, но все требовали финансирования из госбюджета. Если в начале XX века Россия была лидером мирового театрального и музыкального искусства — МХТ Константина Станиславского и Владимира Немировича-Данченко, Русский балет Дягилева, — то сегодня Россия представляет собой глубокую провинцию что в театре, что в кино — видах искусства, в которых и выступает Серебренников.
Современная власть неоднородна, в ней есть различные группы влияния. Одни толкают и продвигают «патриотов», другие — «авангард». Сами театральные деятели, соответственно, выстраиваются в очередь то к одной, то к другой группировке — в зависимости от своих предпочтений. Когда возникает очередной финансовый скандал, виновным очень удобно оправдываться политическими гонениями. Если в случае с Михаилом Ефремовым политику подтянуть никак невозможно, то в случае с Серебренниковым такая линия защиты вполне работает. Он в этом смысле чем-то напоминает Романа Полански — преступление налицо, но личность преступника так симпатична.
Не хотелось бы перекладывать всю вину на режиссёра. Он, наверное, честно старался сделать из «Гоголь-центра» нечто новое, поскольку старый формат театра, как мы написали выше, умер. Другое дело — те ли шаги он для этого предпринял и зачем связался с жуликами? Ему же ведь никто не навязывал проходимцев, которым он доверил финансы и бухгалтерию. Власть сама виновата во многом в сложившейся ситуации.
Непрозрачные процедуры назначения (случай с Серебренниковым далеко не единственный — кто внимательно следит за событиями в театральном мире, знает, как часто вспыхивают скандалы на этой почве), непонятные способы финансирования и оплаты труда — всё это ложится чёрным пятном на тех, кто руководит культурой. Но пока альтернативы нынешней политике не видно и можно предполагать, что после Серебренникова будет ещё немало подобных скандалов, бьющих по имиджу власти — на её же деньги.
