Думаю, в Кремле продолжают ждать того, что Елисейский дворец найдёт в себе силы, чтобы опровергнуть информацию, которая появилась ещё две недели назад в парижской вечерней газете, или личных объяснений Макрона. И этот момент стал бы максимально принципиальным для дальнейшего развития двусторонних отношений. Пока только французский МИД выступил с заявлением о том, что любые утечки конфиденциальных документов недопустимы. Но Москве этого, видимо, мало.
Как мы помним, Le Monde, которая слывёт самой авторитетной и серьёзной газетой Франции, опубликовала «слив» телефонного разговора Владимира Путина и Эммануэля Макрона, в ходе которого наш президент, пожалуй, впервые назвал Навального по фамилии. Кроме того, он высказал версию о том, что «интернетный баламут» мог сам себя отравить для повышения собственной значимости. И такая публикация стала информационной бомбой. Даже не в силу своего содержания. А в силу самого факта такой непростительной утечки смысла конфиденциального контакта. Как говорится, о каких доверительных привилегированных отношениях с Францией может отныне идти речь?
А ведь ещё со времён Шарля де Голля французские лидеры рассматривали особые отношения с Советским Союзом, а потом и с Россией в качестве своего внешнеполитического актива. Париж представлял себя в качестве посредника в отношениях РФ и коллективного Запада. Недаром именно Николя Саркози выступил посредником в момент нашего военного обострения с Грузией. И что, одним «сливом» французские власти решили разрушить ту атмосферу доверительности, которая была подтверждена в ходе скольких уже личных контактов Макрона и Путина? И это на фоне явной ставки Макрона на то, что после превращения фрау Меркель в «хромую утку» именно он станет лидером европейской дипломатии.
Стоит сказать, что Кремль не потерял самообладания и даже усилиями Дмитрия Пескова протянул Парижу руку примирения. Пресс-секретарь президента на этот раз «пургу не нёс», а довольно чётко дал понять, что в Москве ждут выражения официальной позиции Франции по данному инциденту. В остальном Песков сделал упор на то, что в газетной публикации много неточностей, но это как раз и подтверждает, мол, то обстоятельство, что в редакции не было и не могло быть подлинной записи разговоров глав государств. Мол, слышали звон... В остальном же, по его словам, президенты обеих стран часто не соглашаются друг с другом, но поддерживают доверительные рабочие отношения.
Проблема, однако, в том, что Le Monde — отнюдь не жёлтое издание, а очень солидная и уважаемая газета, которую читают политики и дипломаты во всём мире для того, чтобы разбираться в перипетиях французской политики. И, конечно, Le Monde дорожит своей репутацией и не может допустить появления фейка. В этом и заключается загвоздка нынешней франко-российской коллизии.
Москва ждёт, что и Париж сам либо не подтвердит подлинность появившейся в публикации информации, либо принесёт извинения на высшем уровне. И инцидент будет исчерпан. Но у Макрона положение хуже губернаторского. С одной стороны, ему нельзя, конечно, дать понять, что он не контролирует ситуацию в своём окружении, которое в эпизоде с публикацией явно сработало против него и его международной репутации. С другой, в атмосфере введения против России новых санкций имени Навального нельзя проявлять слабость в отношении Москвы, которая якобы не контролирует распространение отравляющих веществ.
В затруднительной ситуации, в которой оказался Париж, мяч опять на российской площадке. Забыть об этом эпизоде или отойти от попыток поддерживать с французами хотя бы видимость доверительных отношений? Макрон явно упустил инициативу, толкнув Москву в сторону Берлина.
