Заявления, сделанные президентом России Владимиром Путиным в родном Санкт-Петербурге, а заодно и его согласие обсудить с системной оппозицией предложенные поправки в Основной закон свидетельствуют о том, что он готов усилить свои контакты с общественностью для достижения нынешней главной цели — создания атмосферы реального общенационального консенсуса вокруг реформирования политических основ режима.
Не исключено, что глава государства в числе прочих факторов учёл и предостережение коммунистов и справедливороссов о том, что они не будут поддерживать весь конституционный пакет в случае, если их мнение и предложения будут полностью проигнорированы. И официально объявленная встреча становится предвестником нового этапа обсуждения: президент сам берёт на себя роль главного толкователя специфики момента. Разговор с легальной и вполне смирной оппозицией, стремящейся просто сохранить лицо, выглядит началом масштабного диалога президента с общественностью в целом. С учётом разного восприятия его инициатив в разных слоях нашего социума.
Сам Путин далеко не в первый раз взваливает на себя всю тяжесть масштабного диалога со страной. Ведь даже в непростой момент начала пенсионной реформы прямое обращение президента к народу, конечно, проблемы не сняло, но ситуацию явно разрядило, остроту восприятия снизило. И теперь из самого высокого кабинета в Кремле хорошо видно, что пока все усилия пропагандистов и чиновников разных администраций должно эффекта не дают. Народ, тот самый, что по Конституции — первоисточник всякой власти, большой заинтересованности в принятии пакета поправок не проявляет. Сказывается и годами прививавшаяся аполитичность. И пока ему, народу, никто не в силах обосновать, в чём конкретно для него польза большинства поправок. За исключением, конечно, положений об индексации пенсий. Правда, и индексации пока такие, что иногда выглядят сущим издевательством.
Видимо, Владимиру Владимировичу для перелома ситуации всеобщего нейтралитета придётся сделать заявления, которые выходят за грань его обычной тактики подвешивания проблемы, некоторой недосказанности, стремления не освещать отдельные моменты до срока. В частности, возможно, ему придётся самому открыто опровергнуть циркулирующие утверждения о том, что принятие поправок в Конституцию может привести к обнулению его прошлых президентских сроков и откроет ему путь к новым выборам. И тем самым лишить наиболее агрессивных оппонентов их самого ударного аргумента против обновления Основного закона. Снять все обвинения в преднамеренной узурпации власти. Тем более что по мере внесения персональных президентских поправок стало очевидно, что есть отличие от их первоначальных намёток. В частности, усиленным оказался как раз статус президента, который может получить контроль над деятельностью правительства.
Так что пришло, видимо, время подтвердить, что Путин отнюдь не пытается принять поправки «под себя», а скорее радеет о преемниках, которым достанется в управление более стройная и логичная система государства. Притом и так очевидно, что какой бы пост сам Владимир Путин ни занимал после своего ухода из Кремля, он, как демиург режима, выпестовавший практически всех ведущих деятелей, всегда будет в большом авторитете. И не столь уж важно, будет ли он пожизненным сенатором или главой Госсовета, государственный и управленческий вес которого уже не выглядит таким подавляющим.
Словом, недаром второе чтение поправок в Госдуме отложили на несколько недель. На финише обсуждения главную просветительскую миссию на себя примиряет сам президент.
