Несмотря на то что текущая повестка дня наполнена важными и пугающими событиями, сериал «20 вопросов Владимиру Путину» продолжает выходить по расписанию. Хотя откровения президента уже очевидно изрядно поблекли в связи с утратой актуальности, в них всё ещё можно найти много интересного. Например, совсем недавно мы узнали, что в нашей суверенной демократии есть вещи, неподвластные первому лицу, и они его «задевают и коробят». А в части от 19 марта глава государства говорил с Андреем Ванденко о своих планах на 2024 год и тяготах государственной службы.
Эта серия интересна тем, что была записана, как впрочем и всё остальное интервью, до того, как стартовала конституционная реформа. Валентина Терешкова с наказом от простого народа ещё не вышла на трибуну Госдумы, чтобы предложить дать Владимиру Владимировичу право баллотироваться в президенты в пятый и — если всё же не надоест — в шестой раз. А Конституционный суд ещё в то время не вынес своего такого «неожиданного и смелого» решения о том, что эта поправка никак не противоречит действующему Основному закону. Можно сказать, что всё это было в другой стране, главной проблемой которой являлось место бога, Советского Союза и русского народа.
Помните, как депутаты объясняли, почему так необходимо допустить Путина до выборов-2024? Во-первых, этого жаждет народ, а «его выбор следует уважать». Во-вторых, если не разрешить — сразу произойдёт дестабилизация внутренней и внешней политики. А нам для развития нужна стабильность и преемственность власти. И вот мы читаем разговор журналиста и президента, записанный больше месяца назад, ещё до того, как последний экстренно приехал на встречу с депутатами и с бумажки зачитал историческую речь.
В интервью он рассказывает, что элиты нервничают от неопределённости, к тому же «возможна разбалансировка». Но при этом первичный источник власти — это народ, и если он скажет «оставайтесь», то Путин готов обдумать этот вопрос. Правда, не признаётся, в каком качестве.
«Ну впереди ещё четыре года, у меня нет сейчас ответа. Но самое главное, повторяю ещё раз, искренне абсолютно, без всякой рисовки, самый главный, самый принципиальный вопрос — это настроение подавляющего большинства граждан страны. Это вопрос доверия, конечно», — говорит, как нам кажется, не без некоторого кокетства президент.
При этом Владимир Владимирович настаивает на том, что он демократически избранный лидер, что он президент, а не царь. Как минимум потому, что жизнь царя по сравнению с его жизнью — практически курорт и бесконечный праздник за государственный счёт. «Я же работаю каждый день, я не царствую. Царь — это тот, кто сидит, сверху посматривает и говорит: вот прикажу, и там кое-что сделают. А сам только шапку примеряет и смотрится в зеркало. Я работаю каждый день», — делится он. Не жалеет себя национальный лидер. Для нас, между прочим, старается, а мы зубоскалим и недовольство по фейсбукам своё демонстрируем.
Вообще, на наш взгляд, это большая трагедия. Человек, действительно немало сделавший для страны, в какой-то момент обнаружил, что выстроенная им вертикаль власти, которую он создавал 20 лет, вся эта конструкция под названием Российская Федерация в итоге оказалась настолько хрупкой и ненадёжной. Он считает, что один только факт его неизбежного и прописанного законом ухода с поста может запустить такие процессы, которые способны привести к уничтожению государства. И в этом смысле Путин, конечно, не царь, но заложник собственных деяний.
