Любые выступления президента по традиции превращаются в его пресс-конференцию. Вот и на заседании СПЧ Путин действовал в свойственной ему манере: отвечая на вопросы, перехватывал инициативу, логикой осаждал излишние эмоции.
Но был один вопрос, который вышел за традиционные рамки жалоб правозащитников. Звучал он примерно так: известно, что с зарубежных IP-адресов активно подключались к камерам, установленным на избирательных участках. Кому-то потребовалась коллекция лиц россиян? Для чего? Это что, ответил президент, по всей стране «они» собирают образчики биоматериалов россиян, причём действуют очень профессионально.
Президент не уточнил, кто интересуется нашим коллективным ДНК и зачем это «им» нужно. Но заключил весьма решительно: мол, мы-то будем делать то, что мы должны делать. Прозвучала эта фраза как предупреждение.
Между тем можно вспомнить, что ещё летом телекомпания RT обратила внимание на объявление Вооружённых сил США о тендере на получение биологического материала россиян европеоидного типа. Речь шла о молекулах РНК и образцах синовиальной жидкости, обеспечивающей подвижность наших суставов. В условиях такого специфического тендера оговаривалось, что не будут рассматриваться материалы, полученные от людей, страдающих СПИДом, гепатитом, сифилисом. Кроме того, заказчикам важно будет знать возраст, вес и рост донора и список принимаемых им лекарств. И, что характерно, не будут приниматься образцы, собранные на Украине. А это ещё больше закручивало интригу такого заказа. Не исключено, что именно этот тендер был разыгран и принят кем-то к исполнению. И процесс этот отслеживается, и результаты докладываются президенту.
Зачем это американцам, если учитывать, что молекулы РНК непосредственно участвуют в синтезе белка, а значит, фактически открывают геном донора? Предполагать можно разное. Может, таким образом янки ищут варианты различного биологического воздействия на россиян, включая разработку биологического оружия с воздействием на определённый тип и расу. А может, строят какие-то прогнозы относительно состояния здоровья и демографических перспектив.
Ясно, однако, что если бы Российская армия объявила бы тендер на сбор биоматериалов белых или, наоборот, цветных американцев, вся свободная пресса подняла бы такой вой, словно вот-вот всех ждёт по вине русских самый настоящий апокалипсис. Владимир Путин же реагировал максимально равнодушно: да, знаем, отслеживаем, но ни в какую панику не впадаем.
В остальном беседа на встрече шла в привычном для президента стиле дзюдо, когда он подхватывал вопрос и фактически оставлял оппонента без козырей. Терпеливо объяснял Алексеевой, что степень вины бывшего губернатора Белых будет определять суд, а потому её аргумент, что она знает этого человека и он не мог такое совершить, лежит вне правового поля. Сванидзе услышал, что оппозиционеры, подающие заявки на митинги, зачастую сами провоцируют напряжение в отношениях с местными властями, даже если те и не хотят видеть такие мероприятия в центре городов.
Словом, общая беседа была открытая. Но вопрос о сборе биоматериалов, видимо, был поднят неспроста.
