Казалось бы, пандемия породила новых героев нашего времени. Впервые за долгие годы на второй план ушли сладкоголосые попсовики, крикливые дамы с Рублёвки, разного рода фрики и многожёнцы. А примером для нации стали, наконец, донельзя измотанные люди в белых халатах, которые в прямом смысле не щадя собственных жизней остались последней надеждой для сотен тысяч поражённых COVID-19.
Многочисленные билборды с фотографиями врачей и словами искренней благодарности, восторженные комплименты от первых лиц государства, резко возросший всеобщий интерес к этой неброской, но героической по сути профессии — всё это должно было в реальности привести к переоценке моральных ценностей, выстраиванию иной иерархии социальной значимости. Наконец общество, пусть и под влиянием пандемии, стало возвращаться к высоким понятиям справедливости, гражданского мужества, долга. А сам факт, что смертность от вируса в России ниже, чем в развитых странах, несмотря на традиционные усилия очернителей, стал новым элементом национальной гордости.
Более того, осознание опасности, которой сутками подвергались врачи, создавало принципиально иную моральную атмосферу и в стране в целом: на фоне их ежедневного самоотречения все неприятности вынужденной самоизоляции начинали казаться чем-то незначительным.
А президент добавил к духовным ценностям ещё и материальные блага, пообещав врачам, находящимся на передовой борьбы с коронавирусом, прибавку к зарплате в 80 тысяч рублей. Было объявлено о поощрении и остального медперсонала. Наконец-то страна, вроде бы, стала отвечать заботой на честное выполнение долга и проявленные стойкость и эффективность.
Но не тут-то было. Сразу из разных городов и весей потоком пошли сообщения о том, что деньги не выплачиваются, вопреки грозным напоминаниям Владимира Путина. А там, где пришедшие из столицы суммы стали со скрипом распределять, медики неожиданно для себя стали подвергаться просто системным унижениям. В Калуге главврач больницы выплатил своим сотрудникам только по 27 рублей. В Смоленске из полученных врачами средств потом заставили вернуть часть обратно. В Екатеринбурге, пожалуй, первыми местные медицинские власти принялись скрупулезно высчитывать, вплоть до минуты, сколько времени тот или иной медик был в контакте с инфицированными и, исходя из такой непонятной статистики, высчитывать суммы премий, которые иногда кратно отличались от обещанных в Кремле. Водителям скорой вообще решили не доплачивать.
Естественно, такие денежные манипуляции стали секретом Полишинеля, и население, которое все эти месяцы вдохновлялось примером людей в белых халатах, вновь воочию увидело, насколько у чиновников слова расходятся с делами. Причём, как часто бывает, объектом отрицательных эмоций становятся не местные бюрократы — крохоборы, а власть в целом.
Таким образом, столь широко разрекламированное щедрое и заслуженное поощрение врачей вмиг превратилось в чисто политическую проблему. Проблему лицемерия властей, их равнодушия, зашоренности, отрыва от реальной людской повседневности. Круг опять замкнулся. И, как водится, глобально подставляется президент, который даже в ручном режиме не может достать палкой до каждого сановника от медицины. А те просто практикуют что-то вроде итальянской забастовки, когда решения выполняются, но замедленно и с плохо скрываемой неохотой.
И тут, конечно, нельзя не вспомнить нашего златоуста Виктора Черномырдина с его бессмертной фразой: «Хотели как лучше, а вышло как всегда». Впрочем, СК РФ начинает напрямую заниматься случаями невыплат врачам выделенных сумм. Видимо, время уговоров, наконец, прошло. Но осадочек-то останется всё равно.
